Босиком по горячим углям - Щелоков Александр Александрович. Страница 29

— Представляю. Но и у Дарчиева мужики не пальцем сделаны. Им обещано четыреста тысяч. Сейчас могли накинуть еще столько же. Наличными. Отмытыми.

Лысов присвистнул.

— Что ж ты мне сразу о Дарчиеве не сказал? Фамилия нам известная. Это действительно тип серьезный.

— Лучше поздно, чем никогда. Так у вас говорят?

— Добро, Иргашев. Я сейчас дам отбой, и мы поедем в город с комфортом. Что там с тобой начальство станет делать — не знаю. Но довезти я тебя обязан.

— Спасибо, майор. Я в последнее время столько бегал, что ехать с комфортом побаиваюсь. Не верю удобствам.

— Ты даешь, капитан!

— Когда вернулся с Афгана, все время ходил и поглядывал под ноги. Мин опасался. Теперь опасаюсь всего, что выглядит заманчивым и удобным. Решаю — не подставка ли? Должно быть, я трус.

— Об этом потом. Что сам предлагаешь?

Таштемир сунул руку в карман, вынул сторублевку.

— Сейчас все сядем в ваши машины. Вы, майор, снимите амуницию, потом дадите команду трогаться. У стоянки аэродромных автобусов мы вдвоем выйдем. Машины ваши пойдут дальше. А мы — на стоянку к частникам. За «стольник» нас до Москвы домчат без помех.

— Нет, Иргашев, тебя и в самом деле перепугали. Хорошо, я приму меры, хотя уверен — против нас никто не попрет.

Майор вышел к трапу, громко крикнул:

— Грибов! Алексей Иванович! Зайди.

Через минуту в лайнер поднялся рослый круглолицый парень в каске и бронежилете.

— Знакомься, Алексей, — предложил Лысов. — Угонщик. Капитан Иргашев.

Таштемир молча кивнул.

— Вот что, Алексей, — сказал Лысов. — Есть предположение, что на дороге может быть засада. Проскочи по трассе, приглядись.

— Есть! — коротко ответил Грибов.

Три минуты спустя черная «Волга» покатила по шоссе в сторону города. В спецавтобусе Лысов и Таштемир сидели у рации. Доклады шли регулярно.

— «Астра», «Астра». Подошел к выемке вдоль дорожного полотна. Что-то мне здесь не нравится. Перед въездом в узость на обочине серая «Волга». Пустая. Багажник открыт. Водитель качает запаску ручным насосом. Пассажиров нет. На выезде из узости еще две машины. Слева по ходу — «мерседес» стального цвета. Справа, почти напротив, — синий «вольво».

— «Гвоздика», — отозвался Лысов. — Пройди вперед километров пять, развернись — и назад. Кстати, смени номера. Если это те, кто нас пасет, они номера проглядывают.

— «Астра», понял. Выполняю.

Прошло десять минут, пятнадцать… Рация молчала.

— «Гвоздика»! — беспокоился Лысов. — Куда пропал? «Гвоздика»!

— «Астра», я на возврате. В узости та же картина. Фигуранты мест не меняли. У серой «Волги» открыт багажник. Водитель сидит на запаске, курит. Уезжать не спешит.

— «Гвоздика», возвращайтесь, — приказал Лысов. — Жду.

Когда разведка вернулась, майор собрал командиров групп.

— Я не знаю, — сказал он, — может, все это мура, но проверить трассу мы обязаны. Грибов был на месте. Он изложит план.

— Сначала на трассу выйдут три легковых, — сказал Грибов. — Первые две возьмут под контроль «мерседес» и «вольво», если они на своих местах. Третья — серую «Волгу».

— Нужна и четвертая, — сказал Лысов. — На развилке у поста ГАИ надо отсечь всех, кто тронется за колонной. И проверить документы.

— Вы думаете, на стоянке кто-то есть? — спросил Грибов.

— Это доказано, Алексей Иванович. В УКВ-диапазоне кто-то уже дважды выходил с сообщением.

— Что говорят?

— «Первый, первый, багаж не разгружен». Вот что говорят.

— Может, переговоры по аэропорту?

— Нет, их службы на этой волне не работают.

— Понял.

— Вот и отлично. Будем действовать по плану.

Колонна пусть уходит. Ты, Алексей Иванович, займись расчисткой трассы.

— Понял.

22

Экипаж Грибова въехал в зону поста ГАИ и остановился за дорожным знаком «Остановка воспрещена». Сразу от стеклянного павильона поста к машине направился милиционер, помахивая полосатым жезлом. Подойдя, небрежно бросил руку под козырек.

— Инспектор ГАИ капитан Ремезов. Вы остановились под запрещающим знаком.

Грибов вынул и показал удостоверение. Ремезов взял его в руки, стал читать, шевеля губами. Разглядел фотографию. Спросил:

— Нужна помощь?

— Да уж помогите, капитан, — попросил Грибов. — Вон движется рефрижератор. Придержите его. Как пройдет «Волга» — я ее покажу, — сразу поставьте рефрижератор поперек шоссе. Мы немного пошуруем. Проверим, кто за ней увязался.

— Понял, — с готовностью ответил милиционер.

В его скучном дежурстве замаячило хоть какое-то разнообразие.

Две «Волги», «чистившие» трассу, сообщили:

— «Астра», «Астра»! У выемки машин уже нет.

— Ну что, Куклин, — сказал Лысов водителю своей машины. — Дорога вроде чистая. Дави на всю железку и будь осторожен.

— Живы будем, товарищ майор, — бодро отозвался Куклин, — прорвемся!

Едва машина спецгруппы миновала пост ГАИ, шоссе перекрыл, встав поперек, неуклюжий трейлер.

Завизжав тормозами, перед ним замерли Жигули-девятка. С двух сторон к машине бросились тренированные ребята.

— Всем выйти из машины! — приказал Грибов.

Открылись дверцы, и на бетонку вышли четверо черноусых мужчин, спокойных и уверенных в себе.

— Что это у вас? — спросил Грибов, кивнув на переднее сиденье. — Рация?

— Что? — водитель «Жигулей» округлил глаза. — Ах, это… Это, дорогой, уоки-токи. Американский аппарат. Для местной связи. У нас на Кавказе часто бывают землетрясения. Мы боимся за родных и имеем, такие штуки у себя.

Оружия — даже перочинного ножа — при обыске у пассажиров не обнаружили.

— Все же проедете с нами, — предложил Грибов, — в Москву.

— Закон есть закон, — сказал водитель. — Время у нас найдется. Но учтите — горючее теперь в цене. Поэтому я не приму извинений, а заставлю за счет милиции заполнить бак бензином. Год буду судиться, но вы его заполните. Затем поеду в какую-нибудь газету и попрошу описать произвол, который вы со мной учинили.

— Мы не чиним произвола, — сказал Грибов, едва сдерживаясь. — Мы вправе проверить у вас документы.

— Пожалуйста. Документы вы проверили. Этого нельзя отрицать, верно? Они не фальшивые. Паспорта с сериями, с фотографиями. Теперь можете связаться со своим штабом. Пусть ваш компьютер проверит, кто мы такие. Для чего нас тащить в Москву? Уоки-токи? Нет закона, который бы запрещал иметь такую слабую рацию. Мы отсюда собрались ехать в Серпухов. У нас деловая встреча. Сорвете — подам в суд…

Грибов засмеялся.

— Свяжитесь… Проверьте на компьютере… Мы не в Америке, господа.

— Это ваши трудности, но мне вас не жаль. Сожалею только о том, что мы не в Америке.

Черная «Волга» неслась бесшумно и лихо. По сторонам мелькали зеленые просторы подмосковных полей. Синели еловые перелески. Светились на солнце кружевные узоры берез. Лысов, сидя рядом с водителем, полуобернулся к Иргашеву.

— Как там у вас на Востоке говорят? Не испытавшему трудностей не достается сокровище?

— Э, майор! Если бедному не поможет судьба, кто же ему тогда поможет?

И вдруг над изумрудным полем, над серым бетоном дороги прогрохотал могучий выстрел. Обгоняя звук, от фанерной будка, стоявшей на бугре в стороне от шоссе, прочертила огненный след противотанковая ракета.

Черная «Волга» осветилась оранжевым рваным пламенем. Взрыв вспух, как огромный светящийся шар, и тут же лопнул с оглушительным треском.

В стороны полетели куски обшивки, жирные сгустки огня. Все вокруг заволокло черным дымом. Искореженное металлическое основание машины покатилось в сторону, прочертив на бетоне сажевые полосы, и уткнулось в глинистый откос.

Шлейф черного дыма еще долго стлался над дорогой, медленно растворяясь и уплывая к синему перелеску…