То, что хуже чумы - Щупов Андрей Олегович. Страница 21

Дог послушно сел. Неподвижные, с кровавым отливом глаза неотрывно следили за Дугом.

– Сержантская закалка! Это вам не местные ленивцы, – Трон потрепал пса по загривку и снова обернулся к пленнику. – Ты плохо себе представляешь наши возможности. Фармацевтика, инфразвук, электрошок… Подействует любое, не сомневайся. Все-таки прогресс есть прогресс. Как, должно быть, переживают на том свете инквизиторы, что не владели в свое время нашим арсеналом. Взять хотя бы тот же электрошок. Изощреннейший способ пытки! Вырывание ногтей, раскаленные иглы, «испанские сапоги» – все это, извини меня, – жалкая пародия на настоящую пытку. И люди, бросающие перчатку заплечных дел мастерам и Ее Величеству Боли, ни бельмеса не понимают в этом. Они полагают, что истинное мужество способно устоять перед чем угодно. Заблуждение! На Земле из болевой атаки на личность сумели сотворить целую науку! Появились даже свои профессора, свои академик – и эти самые мастера в самом деле порой творят невозможное. Почему? Да потому что и среди них встречаются истинные художники, превращающие примитивное ремесло темниц в высочайшую форму искусства. Да, дружок… В страданиях в самом деле кроется истина. Чтобы по-настоящему кого-то понять, следует его возлюбить, и последователи маркиза де Сада давно отказались от ненависти, ибо только любовь позволяет нащупать ахиллесову пяту клиента. Впрочем, в твоем случае особой изощренности и не понадобится, – Трон улыбнулся. – Хватит наших традиционных испытанных методов. Могу проиллюстрировать. Скажем, я предложу тебе заглотить крохотный электрод и включу после этого пульсирующее напряжение. Разумеется, ты не умрешь и не захлебнешься кровью – нет! Но ты начнешь ощущать свои органы – почки, селезенку, печень… Это пока мы здоровы, мы их не чувствуем. А тут разом все выплывет наружу, да еще как! Организм человека неплохо защищен от внешнего насилия, но перед внутренним он пасует. Впрочем, если пожелаешь, можем попробовать…

Дуг покачал головой.

– Но Виктора ты все равно не знаешь? Так?

– Нет, не знаю.

Доктор с усмешкой налил себе очередную порцию и выпил.

– Твердо решил покрывать дружков? А стоит ли?… Кто они для тебя, в сущности, такие? Такие же плуши, как ты. Или тебе жаль плушей?

– Ну, а Киль, полицейские, обслуга из стационара – они кто? – Дуг в упор посмотрел на сидящего за столом.

– Верно, – Трон отчего-то развеселился. – Другими словами ты хочешь сказать, если они плуши, если я плуш, если все кругом плуши, чего же мы рвем друг другу глотки?

Дуг сосредоточенно кивнул.

– Хороший вопрос, – Трон продолжал ласково улыбаться. – Непростой… Пожалуй, налью тебе еще порцию. Только без лишних движений. Есть вещи, которые Король с удовольствием сделает без приказа. А реакция у моего мальчика отменная…

Когда Дуг, осушив рюмку, снова вернулся на место, доктор велел псу отбежать к стене.

– Там он нам не помешает, – он задумчиво потер руки. – Так вот, дружок, на Саквенте вот уже который месяц вызревает эмбрион земного государства. И как во всяком земном государстве одни здесь готовятся властвовать, другие терпеть.

– Но ничего подобного раньше здесь не было!

Доктор мутно взглянул на него.

– А что здесь было раньше? – он насмешливо оглядел комнату, словно искал что-то. Удивленно развел руками. – Ах, да! Как же! Совсем забыл. Действительно кое-что было. Мир, выросший из клеточного симбиоза, редчайший парадокс вселенной! Ахинея, возможная только при безудержном количестве вариантов! И Земля лишний раз это подтвердила, – Трон успокоенно положил руки на стол. – Один из древних землян, кажется, друг Аристотеля, работал над психологическими характеристиками людей. Некий Феофраст, если ты слышал… Так вот, за свою жизнь он вывел более тридцати характеристических портретов – от холериков до меланхоликов, подробнейшую таблицу, включившую в себя все основные черты землян. Он не учел в ней только одного: нас! Не учел, потому что мы являли собой НЕЧТО! Нечто совершенно невероятное.

– По-моему, институты биогенеза достаточно ясно объяснили…

– Знаю, знаю! Они и сейчас объясняют! На всех углах доказывают состоятельность старой биоэнергетической теории. А что им еще остается делать? Это их хлеб. Вот они и отстаивают право Саквенты на жизнь, – фыркнув, Трон выпятил нижнюю губу. – Да только Земля на это право – слюной. Одним-единственным плевком, который смыл все: и теории, и законы, все наши социальные устои. Или ты считаешь: я не прав?

Дуг с внутренней надеждой пронаблюдал, как Трон еще раз приложился к бутылке. Если схватить ту металлическую штуковину и шарахнуть как следует, можно сходу уложить пса. Правда, если у Трона поблизости оружие… Он порывисто вздохнул. Предприятие представлялось чрезвычайно рискованным, но если станет ясно, что другого выхода нет, он так и сделает.

Доктор тем временем работал над клавишами одного из аппаратов. У Дуга родилось подозрение, что перед ним голографический проектор, только более совершенной конструкции, нежели тот, что стоял у них в подвальчике. Система полускрытых линз вспыхнула лазерными пучками, – на расстоянии вытянутой руки от Трона взмутилось подобие облака.

– Признаться, ты не кажешься мне идиотом, поэтому покажу тебе одну вещь, о которой знают пока лишь очень немногие. Только не забывай о Короле, – доктор умело настраивал фокусировку. – По сути это краткое изложение того, что происходит сейчас на Саквенте, что сравнительно недавно происходило в экспедиционных отрядах. Микрофильм всего об одном эпизоде из молекулярной жизни.

Трон коснулся очередной кнопки на пульте, и в мутном облаке перед их глазами возникли стеклянистые, чем-то напоминающие виноград шарики. Колеблясь, они липли друг к другу, образуя пузырчатые конструкции – змеистые ленточки, многолучевые звезды, скрученные неприятного вида клубки.

– Прототип земного ДНК, – пояснил доктор. – По крайней мере так они это сейчас называют. Набор основных жизнетворных молекул. Наверняка ты видел подобное в гимназиуме… Итак, обычное состояние наших клеток – покой. Энергия поглощается пограничным слоем ферментов, передается через мембрану вглубь до самого ядра. Ультрафиолет, инфракрасное и жесткое излучение, церессированная влага от переработанной зелени. Деление аналогично земному за исключением мелочей. А сейчас в это спокойное становище будет впрыснут земной доминант. Для нас безразлична его структура и назначение, – куда важнее, что донором послужила Земля. Смотри внимательнее, плуш!..

Дуг впился глазами в колышущееся изображение. Пузырчатое, переливающееся всеми цветами радуги облако затрепетало, и понадобилось несколько секунд, чтобы картина вновь прояснилась. И Дуг сразу разглядел «гостей». Новые клетки вели себя совершенно иначе. Они двигались значительно быстрее и тотчас стали «осваивать территорию», постепенно приближаясь к малоподвижным пузырчатым структурам. Через некоторое время произошло первое столкновение. Впрыснутые шаровидные «земляне» прилипли к стенкам макромолекул и тут же принялись разъедать чужеродную мембрану. Было отчетливо видно, как огромные клетки, судорожно подрагивают, пытаясь оторваться от нападающих. Но у них ничего не выходило.

– А сейчас – внимание! – начинается главное!..

Дуг поневоле напрягся. Зрелище заворожило его. Но, ожидая увидеть гибель «родных» макромолекул, он ошибся. Плазма отнюдь не вытекла из поврежденных оболочек, и клетки не погибли. Напротив в возбуждении они продолжали трепетать, все более наращивая частоту колебаний. Со стороны могло показаться, что таким образом они старается нагнать своих противников. Скорости постепенно выравнивались.

Внезапно Дуг разглядел, что шарики-агрессоры начинают вжиматься в плоть соседей, плазменное колебание уже не улавливалось глазом. И неожиданно одна за другой земные клетки стали «проваливаться» в разрушенную ими мембрану. Произошла странная вещь. Вспоротые оболочки вновь затягивались, а шарики, оказавшиеся внутри клеточной плазмы, стремительно уменьшались, теряя окраску и растворяясь в окружающей среде. Насколько заметил Дуг, ни одна из макромолекул не была уничтожена. Пузырчатыми медузами они перешли в контратаку, тесня недавних гостей, атакуя уже вполне самостоятельно. Дуг обратил внимание на то, что и деление их участилось. Это были уже совершенно иные клетки. Пораженный, он забыл в этот момент даже о боли и непроизвольно стиснул кулаки. Трон протянул руку к пульту, и изображение пропало.