Свободный Охотник - Щеголев Александр Геннадьевич. Страница 117

…а Космос, как чёрный зверь — все таится, все ждёт. Его не видно, но он где-то здесь, дрожит от нетерпения. Чёрный зверь готовится к прыжку, разинув вселенскую пасть. Огненное дыхание сбрасывает жертву на пол корабля…

«…Да помогите кто-нибудь, он сейчас со стула свалится!..» Спрятаться невозможно: бездонные глаза следят за каждым движением мысли.

«…Мальчик, ты слышишь меня? Как тебя зовут?..» Плоскость рассекает мир надвое, отчаянно пытаясь освободиться, но зверь сильнее. Мускулистые челюсти смыкаются, мир проглочен.

«…Ой! Кто разбил экран? О-о-ой, что это?..» Экран лопнул, Плоскость побеждена. Это — свобода.

«…Я же говорил, монитор горит, я же говорил!..» — «Я спрашиваю, кто кинул мячик?» — «Не было никакого мячика!» — «Мне показалось, что ли? Кто попал в экран?» — «Может, этот чокнутый — лбом?» — «Помогите мне его поднять!» — «Осторожно, осколки!» — «Горит, горит!..» Это не казнь, а просто была нажата клавиша. Просто была дана команда… какая же команда была?

«…Все — вон из класса!» — «Я, честное слово, его сразу выключил, как вы сказали!» — «Где огнетушитель, я сказала! Кто баловался?!» — «Я тоже умею огнетушителем!» — «Все в коридор, живо!..» Огонь — это и есть свобода. Чужих голосов не существует, они такие же пустые, как нутро голодного зверя, они сгорают без остатка. Откуда тогда дым и вонь? Вот он каков — воздух настоящей планеты…

«…Пожалуйста, успокойся. Я не спрашиваю, кто виноват, я только спрашиваю, что тут произошло…» Но какая все-таки была дана команда? Какая сила вышибла дверь на свободу?

«…Я понятия не имею, что это за ребёнок! Как вы получите от него объяснения, если он только мычит и воет? Вы посмотрите, посмотрите, что у него с глазами…» Почему они все разволновались, удивляется человек без имени. Ничего страшного не произошло. Огнетушитель раздавил едва родившийся огонь, завалив компьютер пластами снега. Снег этот особенный — быстро испарится, не добавив вреда пострадавшей технике. Да и что там могло пострадать? Ну, выгорел в блоке питания выпрямляющий мост, ну, остались от резисторов одни ножки. И вообще, нечему там было гореть, хочет объяснить человек, проглоченный пустотой — объяснить им всем! Чему там было гореть, кроме блока питания? В кинескопе есть «строчник», это такая штуковина вроде трансформатора — обмотки да прокладки. Ещё есть «кадровая развёртка» — такой блок на транзисторах, тоже, наверное, менять придётся. У микросхем, конечно, пластмассовые корпуса, кто же спорит. Пластмасса, пластик… Форспластик… Но все это обычно не горит, а выходит дымом, пытается рассказать лежащий на полу человек, не замечая бурлящей вокруг суеты. Дымит в компьютере либо «компаунд» (специальное защитное вещество в микросхемах), либо лак, покрывающий печатные платы — дымит, плавится и воняет…

Он ведь разбирается в компьютерах. Он знает эту технику, как свои четыре пальца! Наверное, инженерские гены от папы перешли, а у него — ого-го! — видели бы вы, какой у него папа. Они вдвоём что хочешь починят, и ещё лучше работать будет, чем раньше. А то, что взорвался кинескоп, так папа обязательно купит новый. Подумаешь, кинескоп! Гораздо важнее, что нет больше пустоты — чёрный зверь обернулся свободой. И даже тот, второй человек, который шевелится и хнычет внутри первого, является неотъемлемой частью этой странной свободы… Второй человек? Откуда он взялся в молодом здоровом теле? Как он проник в чужие владения? Или, наоборот, это первый неожиданно для себя оказался внутри второго и теперь воет от обиды?

«…Держите его крепче, а то иглу сломаю!» — «А что вы ему вколете?» — «Тебе это ещё рано, милый…» Именно он, второй, мычит, воет и брыкается. Именно он не позволяет вскрикнуть: «Я знаю, знаю!» А ведь человек без имени наконец вспомнил, какая была дана команда, лишившая Плоскость жизни. Мне все надоело, пытается он оправдаться, но голос ему не принадлежит. Мне просто все надоело, и я сказал «аборт». Да, он сказал Ей — «аборт»! Что тут такого? И вовсе не потому, что испугался! Разве что чуть-чуть. Он выбросил Её из Галактики, он сделал это…