Точка возврата - Таманцев Андрей "Виктор Левашов". Страница 24

Рискуя нарваться на ранних эсэнпэушных пташек, я откопировал еще три личных дела. На генерального, на самого Зайшлого и на Сэнькива, начальника связи. Док подбирал скопированные документы и складывал их точно такими же стопками, как они лежали до нашего вмешательства. Папки тут же отправлялись каждая в свой сейф, так что единственной уликой, которую мы оставляли, был явный перерасход офисной бумаги. Секретарь (или секретарша) будет удивлен, но вряд ли станет беспокоить шефа по таким пустякам.

Вскрыть дверь отмычкой проще, чем закрыть, так что с этим делом Док провозился долго. Слишком долго. Ожидая его, я отправил Бороду к нашей веревке, а сам стал на лестнице. Вдаль по коридору мне был виден Док, ковыряющий замок, и было слышно все, что делалось в фойе.

Я тихонько свистнул, как только услышал, что в здание входят. Док бросил замок и полетел ко мне. Вдвоем мы рванули вверх по лестнице, но нас то ли услышали, то ли заметили Судя по грохоту, за нами в погоню бросилось человек, по крайней мере, пять, и, судя по тому, что они не отставали, было ясно, что это вполне здоровые ребята. А нам еще нужно было транспортировать на крышу покалеченного Бороду.

Я развернулся на предпоследней площадке. Если преследователи не вооружены, я их удержу, сколько бы их ни было. Но кто сказал, что они не вооружены? И все же я остался.

Доку пришлось теперь нелегко — он поднимал на себе и Бороду, и сумку с ксерокопиями. Но как бы то ни было, он все же успел. Едва веревка за окном ушла в сторону так, чтобы ее и видно не было, и я мог ею воспользоваться, на площадку шестого этажа вылетели фашисты. Было их пятеро, но пистолет оказался только у одного. Мне ничего не оставалось, как поднять руки вверх. По их представлениям, я был загнан в тупик. Если, конечно, они не разглядели, сколько нас было.

Видимо, не разглядели, потому что остановились, и тот, который был вооружен, приказал мне спускаться. О том, чтобы уйти через окно, не могло быть и речи. Слишком хорошая из меня получалась мишень. Я начал спускаться, но, не доходя трех ступенек до площадки, ласточкой нырнул через перила и покатился по лестнице. Теперь погоня шла сверху вниз, но тут у меня было преимущество — моя спецназовская подготовка. Я прыгал через пять ступенек и, не долетая до следующего поворота, перемахивал через перила. Черноформенные бежали очень быстро, но это им не помогало, я отрывался.

В фойе меня ждала засада, но я предполагал ее существование, поэтому не стал спускаться в самый низ, а свернул в коридор, где Док, как я надеялся, еще не успел привести дверь приемной в исходное состояние.

Док не оправдал моих надежд. Недолго думая, швырнул в окно монитор от секретарского компьютера и, выпрыгнув в разбитое окно, оказался во дворе-колодце, которых уже за сегодня насмотрелся. Ворота арки были, конечно, заперты, но в этот же двор выходили подсобки ресторана. Я взлетел на крышу ресторанной пристройки, взобрался по решетке окна на уровень третьего этажа и попал на карниз, который шел под окнами через всю тыльную часть какого-то дома. Что это был за дом, я не знал, а выяснять это у меня уже не было времени — по мне стреляли, летела штукатурка. Ввалиться в закрытое окно снаружи, имея для разгона карниз двадцати сантиметров ширины, — дело рискованное. И в первую очередь потому, что долгое. Пока от пули меня спасало только движение. Пришлось пробежаться по карнизу до третьего окна, которое было приоткрыто. Уже на бегу я изготовился и легко распахнул наружную раму. Внутренняя была закрыта, но я бросился на нее плечом, с хрустом вылетели шпингалеты, посыпалось стекло, шторы за мной сомкнулись, и я упал на пол в полутемной комнате. Стрельба тут же прекратилась — черные не хотели жертв среди мирного населения. А население — во всяком случае, там, где я оказался, — не замедлило заявить о себе сдавленными воплями. Комната оказалась спальней супружеской четы преклонных лет.

Я извинился — галантно, но, боюсь, несколько скомканно — и ломанул через анфиладу комнат на поиски выхода. Парадная дверь оказалась подлой — чтобы открыть ее даже изнутри, требовался ключ. При этом она была слишком прочной, чтоб высадить ее в один-два приема. Умели раньше делать! Одна радость — окно кухни выходило на улицу. Его я не стал высаживать, надеялся, что мне достанет времени открыть его по-человечески. Да и вылетать с рамой на шее с третьего этажа старого дома как-то не очень хотелось.

Я аккуратно спрыгнул на тротуар и дернул в ту сторону, откуда не ожидал преследования. Но я просчитался. Меня брали в клещи — черные появились почти одновременно и сзади и спереди. На всем прогоне от задних до передних не было ни одного переулка, куда бы я мог свернуть. А арками и дворами-колодцами я уже был сыт по горло. Пришлось идти на преступление, именуемое в Уголовном кодексе «угон транспортного средства». Какой-то местный лихач припарковал свою «шкоду» как раз так, чтобы я успел выдавить стекло, втиснуться в салон и завестись, пока наци преодолевают расстояние до меня. Они не стреляли, но их было много, и это значило, что сейчас появятся их машины с подкреплением и они попробуют взять меня живым. Ну что ж, попробуйте.

Устраивать ралли в незнакомом городе не такая уж простая штука. Здесь к тому же улицы были как ущелья, а пешеходы как слепые — для них что тротуар, что мостовая, все едино. Я не успел набрать скорость, как в зеркальце показались два джипа. Это за мной. Предстояла гонка по утренним улицам, и результат этой гонки можно было считать предрешенным. У них движки мощнее моего раза в три, и они знают город. К тому же через несколько минут к ним подключится ГАИ.

Я не обращал внимания на знаки и пренебрегал переулками — там ничего не стоило застрять. По относительно широким и свободным улицам я прокатил мимо старинной крепостной стены и вывернул... Вывернул так вывернул. Метров триста улица шла сравнительно горизонтально, но потом за поворотом начинался подъем, и чем далее, тем круче. Еще сотня метров, мне придется переключиться со второй на третью, и тогда джипы меня сделают. Все левые повороты исключались — там улицы шли вверх чуть ли не вертикально. Правые тоже меня не устраивали, поэтому из-за трамваев я шел по встречной полосе. Эти колымаги делали остановки через каждые двести метров, и мостовая наполнялась пассажирами. Однако движок у ограбленного мной лихача оказался неплохо отрегулирован, так что я забрался довольно высоко, сохраняя сносный отрыв.