Вспомнить все - Тарасенко Вадим. Страница 50

– А сам Ковзан согласен, Сергей Павлович?

– Он меня сам об этом просил передать, Владимир Владимирович.

– Значит, решено, – Президент Объединенной Руси подвел итог совещанию. – Так как, говорите, называется место, где должен проснуться супервулкан? Йеллоустонский национальный парк в штате Вайоминг?

– Тогда, – директор Службы безопасности наконец оторвал свой взгляд от раздавленного оранжевого шара, – давайте мы все это сейчас и обсудим.

Отель «OldFaithful».

24.00. по местному времени.

В черном небе раскинул свой треножник триумвират самых ярких звезд: Вега, Альтаир и Денеб. Серп молодой луны ярко освещает местность, придавая ей завораживающе-мистический вид. Это впечатление усиливает струящийся из-под земли пар, серебрящийся в лунном свете. Сквозь него причудливо колышутся, словно невиданные исполинские животные, огромные ели. Одна из елей словно шагнула вперед, будто ей надоела эта ее десятилетиями длящаяся неподвижность и она решила поближе рассмотреть, что это там за белесое существо, постоянно извивающееся в десятке метров от нее. Шаг, еще шаг, тревожно вскрикнула невидимая птица… Нет, это не ель. В лунном свете теперь четко обрисовался контур какого-то существа, неспешно приближающегося к бьющему из-под земли горячему ключу. Не дойдя нескольких метров, существо остановилось. Недовольное ворчание легко перекрыло легкий шум воды и шипение пара. Хозяин здешних лесов, медведь гризли, еще минуту постоял, недовольно ворча, затем, все так же не спеша, побрел обратно в лес.

Не успел он еще скрыться, как раздался громкий волчий вой. Серого четвероногого собрата тут же поддержал другой, и вот уже леденящая душу многоголосая звериная месса вместе с паром возносится вверх, навстречу равнодушной луне и звездам.

Вновь тревожно закричала птица, где-то в лесу тут же громко затрещал кустарник – кто-то массивный – бизон или лось проламывался через ночной лес. В этот треск лесной первой скрипки сразу же вплелись мелодии поизящней – в траве зашмыгали потревоженные более мелкие зверьки – лисицы, зайцы.

Что-то неспокойно зверью, что-то они чувствуют, младшие дети природы. Может, готовящуюся свадьбу богов?

Когда-то давным-давно здесь жили другие люди – черноволосые, с красными, будто обожженными солнцем, лицами. У них были свои боги. Боги, говорящие этим людям, что и у зверей есть души, поэтому убивать их можно лишь столько, сколько необходимо для еды, жилья и одежды.

Эти боги жили в Верхних и Нижних мирах. Сто небес составляли Верхний мир, и сто подземелий составляли Нижний мир. Эти боги, как и люди, рождались и умирали, играли свадьбы и рожали детей, тоже богов. Верхние боги брали себе жен из Нижнего мира, а нижние из Верхнего. И нынешним людям не понять, почему небесная вода бьет из-под земли и на них вдруг обрушивается подземный огонь – это свадьбы богов из разных миров.

Неспокойно нынче зверью на земле желтого камня [60], что-то тревожит их.

Пекин. Министерство культуры.

11.01 по местному времени.

Большой портрет Председателя народного собрания Китая большим прямоугольником четко выделялся на белой стене. Портрет был настоящий, написанный масляными красками, а не голография, созданная причудливой игрой лазерного луча. А значит, хозяин этого кабинета занимал высокий пост, не ниже начальника отдела министерства. Правда, сейчас за его столом сидел другой человек – молодой высокий мужчина с приветливым открытым лицом. Судя по тому, как он свободно вел себя здесь, можно было понять, что ему не привыкать сидеть в кабинетах с масляными портретами Первого китайца на стенах.

– Вы меня удивляете, уважаемый Бянь Чжан. Вам предъявить расписку, в которой вы добровольно соглашаетесь сотрудничать с Министерством государственной безопасности Китая? Или ее надо предъявить тайваньской контрразведке, товарищ Артист?

– Но я соглашался лишь передавать вам сведения, которые я узнавал, общаясь с тайваньскими политиками, военными, бизнесменами и артистами.

Сидящий за столом молодой человек открыл какую-то папку и взял из нее листок бумаги.

– Странно, но в вашей расписке об этом ни слова. Там лишь написано, что вы добровольно соглашаетесь сотрудничать, и все. Вам показать ее? Или, может быть, напомнить вам сумму одного счета в «Тайвань бизнес банке»?

Сидящий по другую сторону стола Бянь Чжан, закрыв лицо руками, тихо произнес:

– Что в том контейнере?

– Вот это другой разговор, – молодой мужчина удовлетворенно улыбнулся. – А в контейнере находится тонна золота.

– Золото?

– Да, обычное золото.

– Но зачем вам золото переправлять в Тайвань?

– А кто вам сказал, что в Тайвань? Вы ошибаетесь, уважаемый Бянь Чжан. Золото нам необходимо доставить во Францию.

– Но я не лечу во Францию. Мне пять дней еще выступать у вас в стране, а потом я лечу в Японию.

– И снова вы ошибаетесь, уважаемый Бянь Чжан. Сегодня вы уже летите домой, в Тайвань. Вот приказ Министерства культуры нашей страны о прекращении гастролей вашего цирка в связи с низким культурным уровнем его представлений и пропагандой в них жестокости, – молодой человек протянул ошарашенному Бянь Чжану листок бумаги. – Наши медики установили, что убийство даже виртуальных людей и животных отрицательно сказывается на человеческой психике.

– Но… но, – владелец тайбэйского цирка судорожно схватил протянутый листок и заскользил по нему глазами. – Но вы нарушаете условия контракта!

– Вам будет выплачена оговоренная в контракте компенсация, – тут же спокойно прозвучало в кабинете.

Последовала долгая пауза. Тайванец сидел на стуле, бессмысленно глядя на листок бумаги.

– Многие видели, как я поехал с вами. Это может вызвать подозрение, – наконец тихо произнес он.

– Все видели, что вы поехали в Министерство культуры, чтобы получить приказ о прекращении ваших гастролей. И только. Более того, неожиданное прекращение гастролей ни у кого не вызовет ни удивлений, ни подозрений. Сами знаете, что недавно произошло в Тайваньском проливе.

– Все контейнеры задекларированы. Лишний контейнер вызовет подозрение, – не сдавался Бянь Чжан.

Его собеседника, похоже, стала забавлять эта игра в кошки-мышки с предрешенным исходом для маленького грызуна. Он, еще шире улыбнувшись, ответил:

– Контейнеров будет столько, сколько указано в вашей декларации. Недостающий контейнер с вашим оборудованием вы получите в Париже.

– Но я не лечу в Париж!

– В данный момент, – демонстративный взгляд на часы, – Синьхуа [61] передает сообщение о прекращении ваших гастролей. А через два часа вы получите сообщение от парижского цирка шапито, от уважаемого мсье Гафара Абдураззака, который в знак протеста против своеволия китайских властей, – ироничная улыбка, – пригласит вас выступить в его цирке до гастролей в Японии.

– Когда я должен улететь отсюда?

– Самолет через три часа.

– Но я не успею упаковать все свое оборудование! Двадцать голографических машин, три генератора, еще масса реквизита, я просто физически…

– Ваши люди с помощью наших людей через час закончат упаковку. Не волнуйтесь, оборудование будет в целости и сохранности. Это вам гарантирует Министерство… культуры Китая.

Неуверенной походкой тайванец направился к выходу из кабинета. У самой двери на него навалились слова, заставившие еще ниже опустить плечи:

– За эту операцию вы получите в два раза выше от обычного вознаграждения, товарищ Артист.

– В том контейнере точно золото?

– А что еще может весить целую тонну? Видите ли, уважаемый Бянь Чжан, Китаю нужен большой запас неучтенного драгметалла в центре Европы. Дешевые европейские политики сейчас обходятся особенно дорого.