Зеленый огонь - Тичнер Луиза. Страница 66

— Солнце готовится спрятать от нас свое личико, — сказал как-то ближе к вечеру Альбин на ухо своему пони. — Пожалуй, нам пора приглядеть себе место для ночлега, где поблизости нашлось бы побольше валежника. Тогда мы разведем настоящий большой костер. Мы забрались уже достаточно высоко. Кто знает, когда здешним волкам взбредет в голову закусить нами?

Разговаривая с конем таким образом, Альбин посмотрел вниз, где в узкой расселине справа от него бурлил и пенился стремительный ручей. Почти одновременно почувствовал в нем внезапную перемену, какую-то неестественную легкость и некоторое понижение температуры воздуха. Машинально приглаживая зашевелившиеся на затылке волосы, он наклонился к Травоуху и прошептал:

— Происходит что-то прелюбопытное!

Затем Альбин осторожно соскользнул со спины коня и, привязав его ко пню, стал медленно красться вперед. Раздвинув руками ветки огненно-красных кустов пирокантии, он выглянул из-за скалы, отгороженной густыми зарослями вечнозеленых кустарников.

— Ривен! — прошептал он.

Ривен была одета в длинный зеленый плащ, наброшенный на белую рубашку из грубой шерсти. Ее волосы, отросшие за долгое время, пока Альбин не видел ее, черными волнами ниспадали на изящную шею. Ривен стояла совершенно неподвижно, вытянув вперед руки, и Альбин с удивлением заметил, что в руках она что-то сжимает.

Вокруг вдруг стало еще холоднее, и Альбин лишь судорожно вздохнул, когда увидел, как вода ручья подпрыгнула вверх, прямо в подставленные ладони Ривен. По ее команде этот неестественный водяной поток остановился в воздухе и стал принимать новую форму. Сначала вода превратилась в шар, который тут же принялся расслаиваться и скручиваться, а затем у него внезапно появились крылья.

«Птица, — тупо подумал Альбин, — она сотворила из воды птицу».

Тем временем птица потемнела и рассыпалась. Ривен открыла глаза, и Альбин увидел в них непривычное, унылое и мрачное выражение. Она вдруг резко повернула голову в его сторону, и Альбин метнулся за скалу. Было, однако, слишком поздно, его заметили.

— Ну наконец-то, Альбин, — сухо произнесла Ривен. — Я так и знала, что тебе потребуется немало времени. Что ты там делаешь? Подглядываешь за мной?

Альбин выглянул из своего укрытия, причем его сердце поднялось куда-то к самому горлу.

— Ривен, это и в самом деле ты? — прошептал он.

— Да, это и в самом деле я.

И все же теперешняя Ривен была мало похожа на жизнерадостную и веселую девушку, которую Альбин повстречал в лесу всего лишь несколько месяцев тому назад. Темноволосая красавица, которая смотрела на него сухими и колючими, серебристыми глазами, больше не была девочкой. Перед ним была взрослая женщина. Мало того, эта женщина теперь владела такой силой, которую Альбин никогда но смог бы понять. Когда-то давно Альбин мечтал о том, чтобы обручиться с ней, но теперь одна мысль об этом вызывала в нем сильное беспокойство и смутную тревогу.

— Ты знала о том, что я приеду сюда? — спросил он.

— Конечно, знала. Я видела тебя в отражениях на воде. Я ждала тебя и, чтобы скоротать время, слегка практиковалась. Как давно ты наблюдаешь за мной?

— Я видел, как ты сделала из воды птицу. Что это было?

Ривен быстрым движением опустила за ворот рубашки то, что она держала в руке и Альбин вдруг догадался, что это могло быть. Зеленый камень из короны Броуна. Значит, она и в самом деле была доуми воды. Все это время Альбин втайне надеялся, что все слухи, взбудоражившие Плэйт, окажутся ложными, и вот теперь эта надежда рухнула у него на глазах.

— Я думаю, не будет ничего дурного, если я скажу тебе, — сказала Ривеи, делая шаг навстречу Альбину и натянуто улыбаясь. — Эта птица — Сэл, моя пиллаун. На протяжении нескольких недель я пыталась разыскать ее, но что-то — какая-то сила — мешает мне.

— Пиллаун? — Альбин заморгал.

Что же это за птица такая? Смутно-смутно ему вспомнились обрывки волшебных историй, в которых фигурировали подобные существа.

— Это моя домашняя зверушка. Я очень беспокоюсь о ней. Впрочем, ты не знал Сэл и не можешь меня понять. Иди сюда, Альбин, расскажи мне, что ты тут делаешь.

— Король послал меня.

— Броун послал тебя разыскать меня? Если это так, то я ничем не смогу тебе помочь. Тебе не удастся заставить меня вернуться в Джедестром или убедить меня расстаться с зеленым камнем. Он мой, Альбин. Он никогда не принадлежал Броуну.

Ривен подошла к Альбину совсем близко и, когда она протянула к нему руку, она отчего-то стала больше похожа на живую и ласковую Ривен, которую Альбин когда-то знал или ему казалось, что знал.

— Я встретил тебя случайно, — объяснил он. — Король Броун не посылал меня разыскивать тебя. Я должен пересечь горы и добраться до Пенито. С тех пор как ты… оставила Джедестром, у нас началась война со стьюритами, и король нуждается в совете своего наставника, Фэйрина.

Ривен слегка нахмурилась и указала Альбину на ровную площадку между двумя скалами; как раз в этом месте Альбин пытался спрятаться от нее.

— Успокойся, Альбин. Ты показался мне испуганным, когда я впервые увидела тебя, и мне это было неприятно. Ты должен знать, что я не причиню тебе вреда. Посиди со мной и расскажи обо всем, что произошло за это время.

Альбин подчинился, и на протяжении следующего часа они проговорили между собой. Он рассказал ей обо всем, что случилось с тех пор, как Ривен бежала с королевского брачного ложа, а она объяснила ему, кто она такая и зачем она появилась тогда в Джедестроме.

— Значит, ты знала, что я разыскивал человека, умеющего играть на свирели, потому что ты прочитала мои мысли, — пробормотал Альбин. Он хорошо помнил ту волшебную минуту, когда он проснулся под чарующие трели ее музыки. Неудивительно, что свирель звучала в его ушах столь сладостно. — Подумать только, я все это время считал тебя деревенской девчонкой, которая ничем от меня не отличается, а ты всегда была богиней!

— Нет, не богиней, — поправила его Ривен. — Просто сиротой, у которой отняли принадлежащий ей камень и которая надеялась исправить причиненное ей зло тем или иным способом.

— Ты, должно быть, здорово рассердилась, когда я тогда толковал о доуми. Удивительно, как ты теперь меня выносишь.