Зеленый огонь - Тичнер Луиза. Страница 82

Ривен застыла на месте от страха.

— Броун…

Из затененного места появился Броун в сопровождении полудюжины вооруженных солдат в доспехах. Видимо, он специально скрывался в тени, поджидая ее. Сам Броун тоже был в кожаных доспехах и в позолоченном шлеме, который прикрывал его голову и значительную часть лица. Собственно говоря, Ривен были отчетливо видны только его глаза, холодные и беспощадные, столь же грозные, как и у лица, явившегося ей во сне.

— Да, Альбин не ошибся. Ты действительно тяжела ребенком.

Ривен скрестила руки на животе, словно стараясь защищаться.

— Где моя тетя? Что вы с ней сделали?

— Эта старая карга, которая торчала в пещере? С ней все в порядке. Она под надежной охраной моих солдат.

— Твоих солдат! — воскликнула Ривен, сжимая кулачки. С огромным трудом ей удалось справиться с крупной дрожью, которая стала сотрясать все ее тело при этих словах короля. — Ты должен приказать им немедленно отпустить ее. Она больна!

— Она — заговорщица, — резким тоном произнес Броун, возвращаясь к той манере разговора, с которой он начал их беседу. — Вместе с тобой она составила заговор, чтобы обокрасть меня. Мне следовало заточить ее в темницу вместе с тобой, так как ты, скорее всего, просто ее старательная ученица.

— Ты так ожесточился, что готов выместить свой гнев против меня на старой, беззащитной, больной женщине? — презрительно спросила Ривен.

Броун с угрожающим видом шагнул вперед, и Ривен впервые увидела, как камни в его короне начали мягко мерцать и переливаться, подпитывая жаром его эмоции. «Все-таки он МОЖЕТ привести их в действие!» — подумала Ривен, так как раньше она не была в этом уверена.

Близость Броуна подействовала и на нее, внезапно и мощно. Сначала в ней шевельнулись гнев и страх, но почти сразу она припомнила его нежные речи и ласковые руки, которые она успела узнать в их первую брачную ночь. Именно такой встречи с ним она и боялась, и не только потому, что ее страшила его ненависть, но и потому, что она сама тоже чувствовала свою вину и никак не могла разобраться в своих чувствах.

— Я не просто ожесточился, моя сладкая невестушка, твое коварство поглотало всю мою любовь к тебе. Не стоит заблуждаться и считать, что я преодолел разделяющее нас расстояние ради того, чтобы увидеть твое прелестное личико или побыть немного в твоем обществе. Я чувствую по отношению к тебе лишь ненависть и недоверие. До тех пор, пока зеленый камень остается у тебя в руках, ты представляешь собой опасность для всего Полуострова. Кроме того, ты носишь моего ребенка… — Его взгляд снова скользнул по животу Ривен. — У меня нет другого выхода, кроме как забрать тебя с собой в Джедестром, где за тобой будут приглядывать, чтобы ты не натворила еще какой-нибудь беды.

Прежде чем ответить, Ривен пришлось собрать все свои силы.

— Ты забываешь о том, что я больше не беспомощная служанка из свиты твоей матери. Ты не можешь приказывать мне.

В этот самый миг Ривен ощутила слабый зов камня и поняла, что сможет воспользоваться им для того, чтобы защититься от Броуна. Но как это скажется на ее ребенке?

И что произойдет, если она все же решится его использовать? Ривен очень хорошо помнила, какая судьба постигла бродягу, бросившегося на нее в лесу, и не желала, чтобы Броун тоже превратился в мерзкую лужицу у нее под ногами. К тому же она не была до конца уверена в том, что ее камень окажется действенным оружием против трех камней, которые носил на челе Броун. Скорее всего, они смогут защитить своего хозяина.

Очевидно, Броун тоже подумал об этом. Наклонившись вперед, он схватил Ривен за запястье:

— Нет, ты не служанка. Ты моя жена, и я собираюсь взять тебя с собой во дворец.

Ривен, пытаясь вырвать свою руну из руки Броуна, одновременно обдумывала, какие у нее есть возможности. Объединившись с остальными доуми, она могла бы нанести всем планам Броуна сокрушительный удар, однако она не доверяла Дрионе, Таунису и Эолу. Она не хотела становиться их союзницей, не хотела разрушать Джедестром и быть свидетельницей гибели всего того, что ей там полюбилось.

Она могла вступить в борьбу с Броуном здесь и сейчас, направив против него всю мощь своего камня. Может быть, она даже победит, несмотря на свою беременность. Может быть, она даже убьет его, как она убила этого мерзкого бродягу в лесу. И все же перед ней был отец ее ребенка, мужчина, к которому ее по-прежнему тянуло, вопреки непреодолимым барьерам, которые выросли между ними. А что, если их борьба повредит ребенку? Ее разум снова и снова возвращался к этому вопросу.

Опустив глаза, Ривен спросила:

— Что ты хочешь сделать с моей тетей?

— Она отправится с тобой в Джедестром.

Ривен слегка вскрикнула:

— Ее нельзя везти в Джедестром! Она прожила здесь всю свою жизнь. Вдали от этих лесов и от этой пещеры она неминуемо умрет!

Это было почти неощутимо, но стальные пальцы Броуна на запястье Ривен слегка разжались.

— Я явился сюда не затем, чтобы причинить вред твоей тетке. Если ты сделаешь то, о чем я тебя прошу, я прикажу отпустить ее.

Ривен посмотрела в землю у своих ног. Снова она попыталась взвесить все возможности. В животе ее вдруг шевельнулся ребенок. Скоро наступит время, когда он должен будет появиться на свет. Эта мысль испугала Ривен больше, чем все остальное, и она подумала о том, что если он родится в Джедестроме, то на некоторое время она будет защищена от гнева Броуна и от происков остальных доуми. Потом, когда силы ее восстановятся, она решит, что ей делать.

— Хорошо, — сказала она. — Освободи Грис, я еду с тобой.