Ожерелье Онэли - Тимофеева Лина. Страница 61

— У нас с Наиной была мысль смотаться, как только я начал ходить. Но ты еще находился без сознания, и нам было не по себе, что мы бросим тебя неизвестно где в неизвестно каком состоянии, понимаешь? А теперь я думаю: и впрямь благородные поступки притягивают милость богов. Этот император, хоть и не сделал тебя Ожидающим, прекрасно понимает, какой подарок ты ему сделал. Сколько времени Тар гонялся за этим «мешком»? Сорок лет, ты говоришь? А мы преподнесли ему это чудовище за пару часов на блюдечке с голубой каемочкой. Так что этот Раги должен по меньшей мере осыпать нас сокровищами из своих больших сундуков, как ты считаешь? И уж после того, забрав полагающуюся мне часть, я решу, в какую сторону двинуться. Может, вернусь в королевство Синих озер, а может, найму Младших и махну сразу в Черные горы. Они тут неподалеку. Говорят, там в драконьих гнездах лежит немало интересных штучек.

— А если император не станет нас одаривать?

— Ты думаешь, он такой же скупердяй, как, любезный господин Хате Красный петух, мир его праху? Тогда бы, я думаю, он не баловал бы нас всякой вкуснятиной в таких хоромах, — Вепрь обвел здоровой рукой свою комнату. — Отнял бы у тебя цепь, у меня — меч и мешок, благо мы валялись без памяти, и охотились бы мы сейчас с тобой на императорских крыс в подземных казематах этого дворца. И это, заметь, еще в лучшем случае, хороший мой.

Хельви пожал плечами. В словах Вепря была логика, — однако что-то все же не давало принцу покоя. Уже выйдя от своих вновь обретенных приятелей и шатаясь по дворцу в поисках Сури, он все не мог понять, что же тревожило его в таком, казалось бы, стройном умозаключении алхина. Гуляя по залам, Хельви постарался как можно подробнее восстановить утреннюю встречу с императором. Конечно, он говорил с людьми довольно ласково. Особенно если учесть тот факт, что королевством Синих озер альвам до сих пор объявлена война. Короли династии Огена не могут простить Младшим, что в войне Наследников они выступили на стороне Халлена Темного. Хотя, как поведал Раги, это были всего несколько кланов, которые поддержали изгнанника из Шоллвета. Тем не менее на встрече император ни слова не сказал о будущих планах по поводу его нежданных гостей. Отпустят ли их домой или станут держать вместо шутов — Хельви было неизвестно.

Принц остановился у большого портрета, изображавшего даму в малиновом костюме для верховой езды и в черной шляпе с длинными полями. Какая-то родственница императора, подумал Хельви, вспомнив о геральдических цветах Раги Второго. Любопытно, кто же все-таки пустил в старого Куба стрелы с царственным оперением? Тар отвертелся от ответа на этот вопрос, сославшись на то, что император всех в свое время рассудит. Почему-то эта история со стрелами показалась юноше очень важной. Разглядывая картину, он наклонился вперед. Портрет был выполнен так мастерски, что создавалось впечатление, что длинные перья колышутся на ветру. Сколько лет понадобилось художнику, чтобы создать этот шедевр? Хельги внезапно понял, что именно мешало ему поверить в возможность получения подарков от Раги Второго.

Вечером, уже сидя в своей комнате, которую он нашел только с любезной помощью императорских слуг, он дождался Тара. Последний пришел, когда за окнами уже стемнело и расторопные лакеи внесли в покои зажженные светильники. Хельви распахнул ставни, наслаждаясь ароматом ночных цветов, распускавшихся у корней чудесных деревьев в саду императора. Тар неслышно вошел в комнату и кашлянул. Хельви обернулся и увидел Младшего, сжимавшего в одной руке массивную, довольно длинную дубинку. Альв упирался ею в пол, на манер посоха. На другом локте лежал ворох одежды. Впрочем, когда Тар бережно сложил этот беспорядочный ком на кровать Хельви, принц понял, что это только один плащ, очень широкий, скроенный из кусков разноцветной кожи какого-то невиданного зверя.

— Я принес тебе посох и плащ наблюдателя. Завтра во время поединка ты должен будешь выглядеть как написано в священном Кодексе, — Тар нагнулся и заботливо поправил краешек плаща, спадавшего с кровати на пол.

— Какая странная шкура. Или это все-таки ткань? — Хельви подошел ближе, разглядывая принесенную одежду.

— Кожа дракона. Этот плащ подревнее твоего рода, принц королевства Синих озер. Пожалуйста, постарайся его не испачкать.

Юноша не смог удержаться от соблазна немедленно потрогать шкуру настоящего дракона. В его королевстве практически не осталось вещей из этого редкостного материала, разве что только у старцев из Совета Мудрых в их тайных лабораториях завалялось несколько кусочков. Время от времени спекулянты продавали на столичном рынке «настоящую драконью шкуру», крошечный обрывок которой стоил баснословных денег. Айнидейл рассказывал, что, по народному преданию, кожа дракона входит в состав эликсира бессмертия, поэтому любой маг отдаст любые деньги, лишь бы заполучить ее. При мысли, во сколько можно было бы оценить лежавшую перед ним вещь, у Хельви вспотели пальцы. Хорошо хоть алхин не видит этого чуда, он бы точно с ума сошел от жадности!

Принц вытер мокрую ладонь о новые штаны и слегка приподнял край плаща. Кожа была очень мягкая, нежная и легко тянулась, словно леска. Хельви и Тар обменялись многозначительными взглядами, молча выражая свое восхищение и качеством тысячелетней вещи, и физиологическими особенностями изначального владельца шкуры. Затем альв подошел к окну и взглянул вниз, словно проверяя, куда именно вглядывался принц.

— Волнуешься, что сбегу?

— Нет, — усмехнулся альв. — Просто любуюсь чудесным вечером.

— Интересно, водятся ли еще драконы в Черных горах? — Хельви решил сменить тему. Волновать Тара раньше времени не следовало.

— Не знаю. Мне никогда не доводилось там бывать. Я все больше ездил по северу империи. Когда-то Черные горы были почти полностью обжиты гриффонами, и те перебили немало драконов. Правда, альвы, которые служат на южном предгорье, говорят, что иногда находят останки съеденных овец или коз — любимейшей еды крылатых ящеров. Так что вполне возможно, что небольшому поголовью удалось все-таки выжить.

Хельви задумчиво гладил шкуру. Она несильно пружинила под рукой. Наконец принц оторвался от удивительного плаща и искоса посмотрел на альва. Тар все еще стоял у окна, запрокинув голову, и смотрел в темноту. А ведь через несколько часов Младшему предстоит вступить в смертельную схватку с несостоявшимся главой клана Красного петуха, и кто знает, за кем останется победа.

— Мне нужно надеть это и присутствовать на площадке во время поединка? Это все? Или я должен буду что-то говорить, делать?

— Нет. Ты будешь просто стоять в плаще с посохом в левой руке. И если ты увидишь или даже заподозришь, что один из участников поединка использует магию, ты должен будешь остановить бой. Для этого тебе нужно будет просто ударить посохом в пол. Это единственное правило. Если оно не будет нарушено, бой длится до тех пор, пока один из соперников не умрет. Но про это тебе, кажется, Водр успел рассказать.

— Почему ты считаешь, что я смогу определить, пользуется ли кто-то из вас магией или нет? Я не очень силен и в людском-то колдовстве, а уж тем более в вашем. Ты ошибся с выбором наблюдателя, Тар.

— Может быть, ты в самом деле ничего не смыслишь в магии, приятель, зато твоя нагрудная цепь прекрасно в ней разбирается. А ты ведь очень тонко чувствуешь, когда она пытается что-то тебе подсказать, не так ли?

— Значит, ты полагаешься на мое ожерелье, — медленно проговорил Хельви. — Что ж, это твое решение. Каким оружием ты собираешься сражаться?

— Я должен буду принять выбор Фосе. Таков обычай — решать, чем сражаются воины на поединке чести, предстоит тому, кто вызван. Думаю, в оружейных комнатах этого дворца найдется любое оружие.

— А я уж думал, что в дело пойдет лук. Со стрелами с малиновым оперением.

Тар склонил голову и внимательно посмотрел на принца. Затем он прикрыл оба окна и даже задернул их тонкими, но плотными шторами. Только после этого альв, неслышно приблизившись к юноше, начал негромко говорить, иногда переходя на шепот: