Шерлок Холмс и Священный Меч - Томас Фрэнк. Страница 37

– Солнце и ветер, доннер веттер!

Затем, убрав руки, хлопнул в ладоши и улыбнулся.

Отнимите игрушку у ребенка и засмейтесь, и он засмеется вместе с вами, ибо это игра. Отнимите у него игрушку и нахмурьтесь, и он заплачет, ибо воспримет это как обиду. Иногда весьма полезно знать, как обращаться с детьми.

Восхищенные слушатели громко затараторили по-арабски и, столпившись вокруг предводителя, стали похлопывать его по спине, как будто он только что получил французский орден Почетного Легиона.

Мой пациент, не проявляя никаких признаков недомогания, принимал это очень благосклонно.

– Вы не только оказали мне медицинскую помощь, доктор, но, возможно, и спасли от смерти своевременным предупреждением.

Он что-то пролаял своим людям, которые, по правде говоря, выглядели довольно зловеще: те оттащили прочь тело убитого и стали свертывать шатры. Когда же я оседлал осла, Грей окинул меня подозрительным взглядом:

– Вы, по всей видимости, служили с Гордоном, доктор?

– Нет, я служил в индийской армии. [10]

– В Индии нет арабов.

– Но много магометан, полковник.

Наша обратная поездка прошла в полном молчании. Не думаю, что Грей мог полностью прочитать мои мысли.

14

КОДЕКС ЦЕЗАРЯ

А поразмыслить мне было о чем: я беспрестанно думал об арабском шейхе, а это наверняка был шейх, поскольку говорил он на таком безупречном английском, что вряд ли можно было сомневаться в том, что он выпускник университета. Что же он делает здесь, в тени пирамид, возглавляя банду невежественных сухопутных пиратов? С другой стороны, почему бы ему здесь и не быть? Ведь предупреждал же Холмс о предстоящем великом собрании мусульман в мечети Аль-Азгар! Без сомнения, мой пациент прибыл из какого-то далекого оазиса именно на это собрание. Я пожалел, что не расспросил шейха о планах на будущее, но тут же успокоился, ибо это было бы нарушением медицинской этики.

По возвращении в гостиницу я не скрыл своей радости при виде Холмса и Орлова. Впрочем, похоже, они получили не слишком ободряющие новости; впоследствии мое предположение подтвердилось.

– Дела складываются не очень удачно, старина. Яхта Чу прибыла в Александрию, но на борту его не оказалось.

– Неприятный сюрприз!

– Яхта приплыла со стороны Розетта. Там-то, наверное, Чу и сошел на берег, чтобы тут же в устье Нила пересесть на дау. Некоторые сотрудники секретной службы весьма раздосадованы, что вовсе не способствует делу.

– А вы уверены, что он вообще прибудет в Каир?

– Через неделю, как мы и предвидели, в мечети Аль-Азгар состоится великое собрание. Ради него-то и приехал Чу.

Орлов выпрямился в кресле, сложив руки на коленях. Как врач, я всегда восхищался его умением расслабляться, находясь в полной неподвижности. Казалось, он сберегал каждую крупицу энергии до того момента, когда она понадобится вся целиком. Возможно, именно поэтому он был способен двигаться с такой быстротой.

– Пришлось дать телеграмму, – обронил он.

Я устремил вопросительный взгляд на Холмса, сыщик как-то странно поежился от моего взгляда.

– «Хишури Каму» заходил в Порт-Саид. Гроб с телом Сидни Путца оставался на борту, но ящик исчез. Куда именно – Берлингтон Берти с Крошкой проследить не сумели.

Ужасная мысль зародилась в моем уме.

– Послушайте, вам не в чем упрекать себя! Чу просто-напросто изменил свои планы. Может быть, причиной послужила моя вчерашняя вылазка? Наверняка его яхта оснащена устройством «беспроволочного телеграфа», и таким образом Лу Чанг связался с ними. Узнав, что мы в Каире, Чу тотчас изменил свои планы.

– Вполне вероятно, – согласился Орлов.

– Есть арабская пословица, – отозвался сыщик. – «Чего только не случается в пути с караваном жизни». Подумайте, каковы наши возможности. У нас были копии донесений внешней разведки, армии, гражданских властей, и все они заверяли, что Чу непременно будет в Каире! Но мне надо знать, каковы его планы. Не могу отделаться от мысли, что в этих табличках сокрыта какая-то тайна. Вы осмотрели сегодня пирамиду, Ватсон. Каким образом они построили ее почти пять тысяч лет назад, располагая лишь рычагом, бревном для перекатки и каменной породой?

– Прибавьте сюда барки для перевозки камней по Нилу. – вставил Орлов, – и неограниченную рабочую силу.

– Погодите, – неожиданно для себя самого прозвенел мой голос. – Грей поведал сегодня мне нечто интересное. В двенадцатом столетии сын египетского султана Саладдина задумал снести пирамиды. Он начал с красной пирамиды Микеринуса, покрытой асуанским гранитом. В их распоряжении были колеса и орудия, о которых египтяне даже не мечтали. Ведь цивилизация продвинулась на четыре тысячи лет.

– К чему вы клоните? – спросил Орлов.

– Они потерпели фиаско! За день только в лучшем случае египтяне убрали два камня. Разрушать легче, чем созидать, но они так и не смогли снести пирамиду.

В этот момент, предварительно постучавшись, вошел тот, кого я как раз цитировал, – полковник Грей.

– Мистер Холмс, – почтительно обратился он, – с вами хочет поговорить некий китаец Лу Чанг.

При этих словах я чуть не выронил бокал с вином, который держал в руках.

– Я полагаю, он один? – спросил Холмс и получил в ответ утвердительный кивок. – Конечно, пропустите его. Погодите. – Эта реплика настигла полковника Грея уже в дверях. – Возможно, он всего лишь посланец, таковую роль он уже играл однажды в прошлом. Если я провожу китайца до двери, проследите за ним, если же его проводит доктор Ватсон, не трудитесь.

Грей просветлел. Такое поручение пришлось ему по вкусу.

– Я буду возле двери, сэр.

Из окна гостиной Орлов изучал улицу, причем не с какой-то особенной целью, а просто так, по привычке. Глаза Холмса заблестели.

– Возможно, это результат вашей ночной экскурсии, старина.

Вошел Лу Чанг с таким же, как обычно, лоснящимся лицом. Слегка поклонившись каждому, он спокойно уселся в кресле, олицетворяя собой восточную невозмутимость. Но он не стал предварять свое сообщение цветистым вступлением, что являлось характерным для его нации. Не стал он ничего спрашивать и об Орлове, который ни на минуту не сводил с него глаз.

– Мистер Холмс… Я хотел бы вас кое о чем попросить… – Переведя дух, – только таким образом он выказал свое волнение, – Лу Чанг повторил: – Я хотел бы вас кое о чем попросить, а взамен сообщить небезынтересные для вас факты.

– Стало быть, вы предлагаете своего рода сделку, – заметил Холмс. Он сидел, скрестив ноги, опершись одной рукой о подлокотник, и смотрел на посетителя без какой бы то ни было враждебности, да и вообще абсолютно бесстрастный. Лу Чанг кивнул, и Холмс добавил: – Тогда начнем с вашей просьбы.

– Есть такое судно, «Средний Восток», которое отправится через Суэцкий канал в Макао. Я хотел бы быть на его борту.

Холмс прищурил глаза.

– Но ведь я нужен вам не для того, чтобы купить билет?

Тяжелые веки Лу Чанга часто заморгали.

– Мне нужна ваша помощь, чтобы выехать из Египта. Александрия, Порт-Саид, канал – все эти места для меня, как я понимаю, закрыты. В Англии, кажется, нет ордера на мой арест, но стоит мне только попытаться купить туда билет, как через минуту я угожу за решетку: прицепятся к паспорту или еще к чему-нибудь.

Холмс метнул быстрый взгляд на Орлова.

– Можно посадить его на судно в Порт-Тевфике, – откликнулся тайный агент.

– Ваша просьба вполне выполнима, – многозначительно произнес Холмс.

– Я не знаю, мистер Холмс, каковы планы Чу Санфу касательно Египта. Могу только поведать о деньгах, недавно истраченных им в странах Среднего Востока, впрочем, не сомневаюсь, вы об этом осведомлены лучше меня.

– Расскажите о табличках Маннхайма.

– Их купил я. Для коллекции Чу Санфу.

– Что было дальше?

– Он не продал их вместе со всей коллекцией. Во всяком случае, не мог выставить на продажу, поскольку они краденые, но он очень дорожил ими.