Схватка с кобрами - Томас Крэйг. Страница 45

Нет, лучше попугать...

Он покинул ее не более четверти часа назад. Стакан заново наполнен, виски в бутылке заметно поубавилось. Проскользнувший следом в гостиную Дханжал стоял в почтительно-бесстрастной позе. Шармар понял, что она его не боится. Она сука В.К., и это придавало ей наглую и отныне, подумал он со злорадством, беспочвенную самонадеянность. Ей тоже можно сделать больно. Можно кольнуть, и из нее польется кровь. Что она наболтала этой паршивой австралийке во время одного из своих пьяных припадков откровенности?

– Эта женщина – сожительница... – подчеркнул он слово, – ...британского агента. Разведчика. Это вас не удивляет?

– Шпиона? Разве они у нас еще есть? – насмешливо переспросила она.

У нас. У нас, британцев. У нас, ограбивших империю и удравших, когда дело приняло крутой оборот, оставив вас, черномазых, расхлебывать. Британское наследие...

– Да, у вас есть. Несомненно. – Пракеш дрожал от нетерпения. – О чем вы с ней говорили, Сара?

– О том, о сем.

Он приблизился к ней на пару шагов. Она повернулась к нему, как бы провоцируя ударить, а на самом деле чтобы подчеркнуть его незначительность.

– Точнее: что то... и что се?

– А что, разве это так важно? За мной нет такого греха, как неблагоразумие, Пракеш, если тебя это беспокоит.

Она с улыбкой откинула с лица волосы, будто снова приглашая ударить.

Он подошел ближе. Сара, будто его не было, продолжала с показным удовольствием задумчиво смаковать виски. А не по необходимости ли, потому что спала с его братом или же потому, что вдруг сочла неподходящим быть посвященной в их махинации?

– Сара, женщину послали сюда раньше мужчины, которого ты обнаружила в ее домике и сочла удобным для себя оставить без внимания... – В ее глазах блеснуло презрение. – ...Очевидно, шпионить за тобой, В.К., мной и, почем знать, даже за Дханжалом. Она, скорее всего, нуждалась в информации, выведывала ее у окружающих.

Сара насмешливо фыркнула.

– Думаю, Пракеш, я бы заметила, если бы у меня что-то вынюхивали. Толстая, пожилая, брошенная женщина...

– Да нет же! – крикнул он, выходя из себя. – Она много лет живет с этим человеком, Сара! Он ее любовник! Трезвомыслящая особа, хорошо устроена в жизни, словом, счастлива. – Немного успокоившись, продолжал: – Совсем уж не такое унылое несчастное создание, какой ты ее представляла. Может быть, если жалеть, то тебя? Что ты ей наболтала?

В стакане, словно пронесся ветерок, зарябила поверхность виски, не понять, то ли от ярости, то ли от страха.

– Только не я, – холодно процедила она. – Да и на что мне жаловаться, Пракеш? Разве только на плохой бизнес из-за этой неопределенности... из-за зверств.

Дханжал, словно присутствуя при бесконечной семейной ссоре, в которой неизвестно за кем будет верх, смущенно переступал с ноги на ногу.

– Именно. И тем не менее пьешь.

– Пью потому, что нравится, Пракеш. И потому, что помогает забыться.

Улыбнувшись, положила длинную ногу на ногу и расправила юбку. Снова отхлебнула из стакана.

– Значит, ничего ей не говорила? – озадаченно переспросил он, снова начиная злиться.

Сара покачала головой.

– Что, не похоже, Пракеш? Между прочим, Роз, мой любовник, премьер-министр, производит наркотики и связан... Закончишь сам, Пракеш, я пошла спать.

Допив виски, сделала движение встать.

Разъяренный Пракеш ринулся вперед, подавшись лицом к ней, с силой притиснул ее руки к ручкам кресла.

– Считаешь меня за идиота? – заорал он. – За паршивого кухонного мальчишку, с которым можно обращаться, как душе угодно? За паршивую прислугу, за которой надо следить, как бы не уперла вилки и ножи, мэмсагиб? – кричал он, брызгая слюной ей в лицо. Увидел, как в глазах мелькнул страх. Она пыталась вырваться. – Паршивая сука! Можешь ублажать моего брата в постели, играть на его тщеславии, но я тебе не слуга! Будешь вежливо отвечать на мои вопросы, слушать, что я говорю, останешься сидеть в этом кресле... – шатаясь, словно пьяный, отошел назад, – ...пока я с тобой не закончу.

Голос пропал, костюм прилип к спине, душил воротничок.

Подавляя кашель, закурил. Страх в глазах женщины потух, но голос, когда она заговорила, дрожал.

– Я не стану упоминать о нашем разговоре В.К.

Это была угроза. Угроза, черт возьми!

– Поступай, как хочешь, – оборвал он. – А пока – куда, по-твоему, подалась женщина?

– Она скрылась?

– Пока.

– А зачем, по-твоему, она сюда приехала? – В ее голосе появились деловые и командные нотки, на которые он старался не обращать внимания, но тем не менее они придавали ее словам определенную внушительность, напоминая ему, с каким энтузиазмом она в прошлом поддерживала их идеалы и их методы, опасную стратегию, допускающую насилие, чтобы держать его под контролем. Тогда ей нравилась власть – тайная власть. – Слушаю, Пракеш. У тебя есть что сказать.

– Чтобы разыскать того парня, Касса. Его-то и ищет Хайд. Сначала в Дели, теперь здесь. Ты им что-нибудь говорила... женщина не спрашивала?

– Женщина не спрашивала. Если она и связана с этим человеком, то служит лишь прикрытием, больше ничем. Поверь мне на слово.

Пракеш Шармар уселся на край стола, обхватив руками резное дерево бордюра. Беспокойные пальцы скользили по фигуркам птиц, цветам и вазам. Деревья, листья, ветви, цветы, мелкие животные. Его всегда восхищал этот старинный стол. Образец индийского мастерства, лишь купленный британцами, не имевшими ни малейшего отношения ни к замыслу, ни к исполнению.

– Значит, поверить? Могу я быть уверен, что ты всегда была трезвой и осторожной?..

Сара презрительно тряхнула головой.

Птицы, цветы... вырезанные из дерева лепестки лилии, клюв удода или соловья, жесткие крылышки... Он ощупывал пальцами резьбу, как будто углубившись в исторический труд или национальный эпос. Сказка...

Опустил глаза на вывалившуюся из-под пальца вещицу, упавшую на гладкий пол у края ковра. Быстро наклонился и возмущенно и в то же время торжествующе подобрал с пола. Протянул тотчас побледневшему Дханжалу, потом Саре.

– А для чего в гостиной эта хреновина? – заорал он, вытянув шею и брызгая слюной. – Это же "жучок", каким пользуются шпионы. – Удовлетворенно отметил, как у Сары забегали глаза, лицо стало пепельно-серым. Она нервно кусала губы. – Его поставила та самая женщина – такая наивная, такая несчастная. Когда? Они же все подслушали! Понимаешь ли ты, жалкая дура, им известно все! – Пракеш бросился на нее, влепил пощечину и, как боксер, пританцовывая, отскочил назад. – Теперь у них все на пленке и только потому, что эта баба обвела тебя вокруг пальца. Приняла ее за наивную дурочку, чего она как раз и добивалась! – Сара съежилась в кресле, безжизненное лицо потеряло прежнее надменное выражение. Пракеш круто повернулся к Дханжалу, крича: – А ты... поезжай в Гульмарг и убери этого Касса! Немедленно! Убьешь и зароешь тело. Потом найдешь этих двоих и тоже уберешь их. Понятно? Убьешь!

Как только вышел Дханжал, Пракеш снова повернулся к Саре. Поднявшись на цыпочки, со всего маху дважды ударил по лицу.