Схватка с кобрами - Томас Крэйг. Страница 67

Восстановленная мечеть, поредевшая толпа, впереди открытая дорога, нависшие горы. Стадион для игры в поло почти полон. Волнение и рев болельщиков, словно непрерывно разбивающийся о скалы морской прибой. Потом пыльный город как-то сразу уступил место унылым, заброшенным, шатающимся под ветром палаткам, развалюхам из жестянок из-под бензина и мазанкам афганских беженцев. Большеглазые ребятишки, один без левой ноги, несколько тощих псов, потерянно глядящие мужчины, терпеливо несущие свое бремя женщины. Унылое зрелище нищеты и запустения. На всем словно многолетний слой пыли. Видневшийся в зеркальце минарет постепенно пропал. Позади пустая дорога.

Впереди тоже. Автобусы уже высадили болельщиков поло. В кои-то веки пришли по расписанию. Параллельно дороге несет густую, как застывшая грязь, воду река.

– Не могу, Хайд. Не могу! – прервал молчание Касс.

Казалось, неудовлетворен собой, но в то же время ищет виноватых; будто его ввели в заблуждение, обманули. Словно бы рассчитывал на награду, ожидал получить что-то почти за так... Однако в чем его винить? Два или три сломанных ребра, силы на исходе. Не выдюжит. Хайд здесь бывал, знает.

Хайд сбавил скорость, зеркальце запылилось. Сжал безвольно лежавшую на колене кисть Касса.

– Другого выхода нет, Фил, – терпеливо, как можно мягче, уговаривал он. Круто вывернул баранку, объезжая кучу валунов на краю дороги, и снова положил ладонь на руку Касса. – Поверь мне.

– Где же тогда долбаный Шелли? – как ребенок, всхлипнул Касс.

– Будет на месте. Условлено... Я говорил с его женой, она обещала передать! Роз знает, где мы должны быть к завтрашнему дню. Я взял Шелли за яйца, ему придется показать, на что способен.

– Как... где? – громко всхлипывая, спросил Касс.

– В Афганистане, – помолчав, спокойно произнес Хайд.

Касс, блеснув пустыми глазами, повернулся к нему безжизненным лицом.

– Где?

– По ту сторону границы. Туда они не смогут. – Или не станут. – Мы должны выбраться. Знаешь, от того места, где нам придется бросить "лендровер", всего десять-двенадцать миль, не больше. Осилим. Вверх по долине Ишкумана дорога доходит до Чиллинджи... по крайней мере, проходима для такой машины, как наша. Оттуда пешком по тропе. Справимся...

– Я просто не смогу, – не дослушав, окончательно отрубил Касс.

Это было одно из многочисленных владений семейства Шармаров в Дели и его окрестностях, но она всегда предпочитала останавливаться здесь. Дом не ее, но больше никто здесь не жил. Роскошное просторное бунгало в привилегированном анклаве Чанакьяпури, выходившее окнами на лесистый горный кряж, зеленый островок в окружении бетонных дюн города. Достаточно уединенное, чтобы крики павлинов не заглушались шумом машин на Сардар-Патель-марге. Здесь всегда дул прохладный ветерок. Иногда в окнах гостиной или малой столовой промелькнет ярким оперением птица или скользнет массивный силуэт самца голубой антилопы. Кажущаяся отдаленность от города, близость дикой природы, обнаженные тела ее и В.К., сидящих после случки у окна, прихлебывая шампанское... теперь эти видения вызывали у нее отвращение.

И Пракеш... застывший у белеющего в сумерках окна гостиной, рассеянно глядя на холмистую гряду. Еще ее пугали воспоминания о минувшем дне.

Стараясь не издать ни звука, Сара судорожно сглотнула. Шороха кондиционера почти не слышно, как будто они погрузились в молчание; все ее эмоции исчерпались в течение долгого дня, проведенного в ожидании, когда явится В.К. – а скорее, Пракеш – и начнет допрашивать относительно Роз... проклятая Роз! Ее великодушный жест, способствовавший побегу с поезда, теперь казался не только бесполезным – просто-напросто невероятной романтической глупостью. Пракеш по-прежнему стоял у окна, садившееся солнце ореолом очерчивало его фигуру и играло на стекле стакана и бутылки в его руках. Ей показалось, что за окном мелькнул выискивающий добычу орел или крупный коршун. Все виденное выводило из равновесия, наталкивало на мысли о самообмане, даром растраченной жизни. Она весь день просидела у окна, бездумно глядя на холмы, и место это опротивело ей, как оставшийся во рту привкус выпитого против желания спиртного.

Пракеш обернулся. Она постаралась казаться спокойной.

– Почему ты не явилась к нам на службу? – вкрадчиво спросил он.

– Было из-за чего? – ответила она. – В.К. в Калькутте. Выборные дела я не выношу. Извини.

Даже на темном лице видно, как блеснули глаза. Холмы позади него исчезли, и в дымном золотистом закате видны одни административные здания и многоэтажные дома.

– Должна была прийти и доложить мне! – отрезал он. – Ты отвечала за эту проклятую бабу! – Она почувствовала, как быстро бегут мысли. Он в комнате всего несколько минут, успел налить себе, торопливо, рассерженно, расплескав виски на кружевную салфетку. Рванулся к окну и застыл, восстанавливая дыхание перед разговором. Всего несколько минут. Ей мысленно хотелось спрятаться от него; или снова превратить в случайного робкого гостя... В того Пракеша, который когда-то служил лишь тенью брата. – Это ты дала ей удрать! Я тебе звонил – сюда, но, видите ли, она очень устала! – Он со злобой шагнул к ней, готовый плеснуть из стакана ей в лицо. Сара отшатнулась. Если уж он подозревает... Помолчав, яростно крикнул: – Где она, черт побери?

– Откуда я знаю? Пракеш, я же попросила прощения. Раздобыла пленки, кассеты. Больше в ее багаже ничего не нашла. Уверяю, что искала на совесть. Разве так важно, где она?

Пракеш Шармар был в нерешительности, по всей видимости, растерян, как будто не все от него зависело. Значит, не поймали тех двоих – любовника Сирины и любовника Роз, поняла она. Они, как и Роз, все еще на свободе. По какой-то причине Шармар страшился этой затянувшейся свободы. Неужели они так опасны?

– Может оказаться, что очень важно. Да, часть поручения ты выполнила неплохо, Сара. Но ты должна была следить за этой бабой, пока она не сойдет с поезда в Дели. Мы были готовы... – Остановившись на полуслове, отвернулся. – Мы бы о ней позаботились, – закончил он скороговоркой.

– Да она ничего собой не представляет. Какой от нее вред, право?

Пракеш повернулся к ней.

– На вокзале ты взяла и ушла от наших людей... почему?

– Устала! Думаешь, зная, чего вы от меня требуете, я спала в поезде?

Откинула с лица волосы. Один заработанный в Сринагаре синяк все еще болел.

– Я не мог сюда приехать, – проворчал он. – Только что выбрался. Не было времени сосредоточиться на поисках этой бабы. Понимаешь, сколько проблем возникло из-за твоей небрежности? Понимаешь?

Еще два коротких, стремительных, опасных шага в ее сторону; она снова отпрянула в угол дивана. Изысканность обстановки, как и ее собственная элегантность, казалось, утратили значение. Если даже Пракеш...

– Извини, – с насмешливым вызовом ответила она. – Твои люди не лучше. Даже не видели, как она сходила с поезда.

– Им уже дали понять, что к чему, – заявил он. – Но время упущено и поисками занимались идиоты! – взорвался он, словно мельницами, махая руками. – Куда она могла податься? – потребовал он. – Говорила что-нибудь? Есть у нее друзья, помощники, здесь, в Дели? За британским Верховным комиссариатом следят, разные конторы, которыми пользуются их шпионы, под наблюдением. Кого она собиралась повидать в Дели?

Ощущение такое, что он грубо трясет ее за плечи.

Сара покачала головой. Странно, он считает, что Роз бежала из Сринагара, а не из Индии. Видно, сказывается бюрократический образ мышления. Считает, что она обязательно будет искать помощи здесь, проходить по каналам?.. Может быть, из-за того, что Хайд все еще на воле. Обе пока еще в Индии, и он исходит из того, что в ней они останутся. Что предпримет Роз? Оставит Хайда одного? Нет, этого она не сделает... выходит, она все еще должна быть в Дели, пытаясь найти помощь.

– Не знаю. Если ее любовник шпион, то и она подастся к другим шпионам – верно?