Молодые, способные - Томас Скарлетт. Страница 23

Глава 9

Темных очков у Тии нет, она щурится от яркого солнца. Опять жарко, море спокойнее, чем вчера, но волны все равно метра три. В самый раз для серфинга, если бы пляж был. Но пляжа нет, и волны бьются о подножия скал.

За пару минут Тия находит генератор в пристройке за домом, где час назад развесила на веревке мокрые простыни и одеяло. Рядом с генератором валяется книга с огромным ветряком на обложке. Ветряк точно такой же, как на острове, – значит, он для сбора энергии ветра предназначен. А за домом, возле пристройки, размещены две солнечных батареи – они направлены туда, где в полдень находится солнце. Точь-в-точь солнечные батарейки калькуляторов, только гораздо больше. «Генератор» – вообще-то и не генератор вовсе, а громоздкий автомобильный аккумулятор. Выясняется, что он состоит из батарей, соединенных с устройством, которое в книге названо «инвертором» – это белый ящик на стене, он собирает постоянный ток от солнечных батарей и ветряка, преобразует его в переменный и подает в дом. На переменном токе работают все приборы в доме, а неизрасходованная энергия хранится на дождливый и безветренный черный день.

В книге излагаются лишь общие принципы действия генераторов, но между страниц заложено письмо от производителя. В нем нет координат острова, зато сказано, что ветра и солнца здесь достаточно, чтобы обеспечить дом электроэнергией. Кроме того, на острове можно применять энергию воды, но установка оборудования весьма затратна.

Письмо датировано апрелем 1999 года. В нем говорится и об эффективности резервуара для сбора дождевой воды – он установлен у задней двери дома. О местонахождении острова опять ни слова, зато компания заверяет клиента (обращаясь к нему «уважаемый сэр»), что осадков, выпадающих на острове, хватит, чтобы снабжать пресной водой семью из четырех человек – для приготовления пищи, регулярной стирки и промывки туалетов. Объясняется принцип действия экологически чистой канализации. Только неясно, что это за семья из четырех человек, или кто эти похитители, которым понадобился экологически чистый дом. Заметим, Тия убеждена, что энергией ветра и солнца здесь пользуются не ради окружающей среды, а потому что больше энергию брать негде.

Читая, Тия украдкой посматривает на Брина – тот рубит яблоню топором, найденным в пристройке рядом с книгой. Сегодня утром месячные у Тии наконец-то закончились, и она вздохнула с облегчением. К сожалению, в последний день обычно течет сильно. Утром она с ужасом обнаружила, что кровь протекла сквозь тампон и запачкала трусы и простыню с одеялом. Пришлось замачивать постельное белье в (дождевой) воде с мылом и переодеваться в одежду, найденную в спальне. Одежда Тие нравится: длинная ситцевая юбка и такая же кофточка с коротким рукавом. Все белое. В спальне нашелся и белый джемпер, но сейчас слишком жарко, поэтому Тия просто завязывает его рукава на талии. Сидеть в чистой одежде приятно, и прямо благодать.

Тия приподнимает подол, чтоб ноги загорали. Брин рубит дерево.

– Помочь? – спрашивает Тия.

– Нет, – отвечает он. – Уже почти готово.

Длинные белокурые дреды Брин связал эластичной лентой, рубашку сбросил. У него на правой руке татуировка, но Тия не может разглядеть, что там такое. При каждом ударе топора дерево роняет несколько листьев. Наконец оно падает, рассыпая во все стороны листву и яблоки. Брин подходит к Тие и садится рядом. Он обливается потом.

– Перекур, – объявляет он.

Кажется, солнце напекло ему спину; на лице проступило еще несколько веснушек. Он глотает лимонад из бутылки, которую Тия прихватила с собой, и закуривает ее сигарету. Приятно, когда не боишься, думает она. Когда они вышли, Тия только и думала, как сбежать, если за ними придут. Но теперь расслабилась.

– О чем думаешь? – спрашивает она Брина.

– О Кэнвее.

– О чем?

– Об острове Кэнвей. Он совсем другой.

Тия включает воображаемую камеру. Пора взять у Брина интервью.

– Ты там живешь?

– Нет, – отвечает он.

– Где-то рядом?

– Ага. Ты что, не слышала про Кэнвей?

Тия качает головой. Когда берешь интервью, надо самой как можно реже открывать рот, чтобы собеседник разговорился. Тогда после монтажа получится монолог.

– Его видно из Саутэнда, со стороны устья. Ночью он похож на Готам, а днем – на мусорную кучу. – Пауза. – Это красиво.

– Красиво? Брин смущается.

– Да что о нем говорить...

– Я хочу послушать, – говорит Тия.

– Просто я замутил один проект...

– Проект?

Он опускает голову.

– Да. Дурь вообще-то...

– Верится с трудом, – говорит Тия.

– Да это так, пустяки.

– Рассказывай.

– Просто снимки. «Готика Эссекса». Идиотское название.

– По-моему, отличное, – замечает Тия.

– Да ладно... фигня.

– Снимки острова Кэнвей? – уточняет она.

– Ага. Нет, правда, это все лажа – не знаю, зачем я вообще заговорил об этом. Просто будь у меня здесь фотик, получился бы типа контраст.

– А какой у тебя аппарат?

– Подержанный, 35-миллиметровый.

– И у меня, – подхватывает Тия.

– Ты тоже снимаешь? Она кивает:

– Но чаще фильмы.

– Фильмы? – Брин явно заинтересован. Она улыбается.

– Да, документальные. Как ты занялся фотографией? – спрашивает она, переходя на общий план.

– Сначала отучился в колледже юго-восточного Эссекса.

– Понравилось?

– Еще бы. Самое оно. А вот с карьерой не сложилось.

– Как у многих, – кивает Тия. – Ты в идеале чем хотел бы заниматься?

– Работать в музыкальных журналах и таблоидах. То есть я хотел туда, когда начал учиться. А потом типа на искусство потянуло. А жить на что-то надо. Все мои однокашники поступили в университет – изучать искусство, фотографию, все дела, а я думал, что по ходу разберусь. До сих пор пытаюсь.

Тие хочется продолжить разговор, но Брин встает и начинает рубить поваленное дерево. Тия невольно задумывается, каково целоваться с Брином.

Она переворачивается на живот, чтобы ноги загорели сзади. И вдруг ей становится неловко. А если Брин подумает, что она перед ним выкаблучивается? Показывает ему тело? Фу. Тию никогда не упрекали, что она выставляется перед мужчиной. Она однажды врезала в галерее одному, который вздумал пошутить насчет ее медсестринской формы. С тех пор Тию не трогали. В университете она выглядела, как девчонка-сорванец. Само собой, и в барах посиживала, как все, и по пьянке не раз трахалась с тощими парнями из студенческого союза. Но повсюду ее преследовали

одни и те же шпильки: «И не подумаешь, что у нее ноги есть», «а ты юбки вообще носишь?», «попробовала бы накраситься, что ли, – тебе пойдет». Обычно она слышала такую чушь от девиц вроде Эмили, не скупившихся на советы. Но Тия всегда и везде оставалась «девушкой за кадром». Она хочет смотреть сама, а не чтобы на нее смотрели. Этого никто и никогда не понимал. А сейчас ей грезится, что Брин понял бы.

– Пойду пройдусь, – говорит она и встает.

– Давай, – отвечает он.

У дома начинается тропа, ведущая прямо к утесам. Тропа желтая, песчаная – единственный настоящий атрибут необитаемого острова на этом недоделанном необитаемом острове. Тия бредет по тропе к утесам. Вдали не видно ни судов, ни других островов, ни даже чаек. Правда, что-то скрежещет – наверное, птицы есть, только их не разглядишь. Где-то там весь мир, но его скрывает морская дымка. Тия не знает, что страшнее: помнить, что похититель может явиться в любую минуту, или думать, что не увидишь его никогда.

Желтая тропа выходит на мыс, бежит по скальному карнизу. Тия совершенно уверена: вчера, обследуя остров, Джейми так далеко не заходил. Ступив на карниз, она видит, что путь влево преграждает какой-то колючий разросшийся кустарник. Справа навалены сырые, обросшие мхом камни: жутко подумать, что вода поднималась так высоко. Стараясь не глядеть вниз, Тия перелезает первый камень. Но за ним тропа совсем узкая и заросшая – бурьян хоть косой коси. И все-таки спуститься вниз можно. А уж с лодкой... Пожалуй, все-таки можно отсюда сбежать.