Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2 - Томпсон Джон. Страница 73

Все это казалось мне сплошным абсурдом, и я не сразу поверил, что такое возможно. Как выяснилось, такие случаи уже бывали и в прошлом — Розенфельд рассказал мне несколько похожих историй. В тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году в Линкольне, штат Небраска, была зверски убита жена конгрессмена. По подозрению в убийстве схватили некоего человека, однако взятые у него отпечатки пальцев хотя и были чем-то похожи, но все-таки не совпадали с теми, которые были обнаружены на месте преступления.

Следствие зашло в тупик. Когда полиция пригласила в качестве эксперта вашего коллегу Альберта Розенфельда, тот доказал, что отпечатки абсолютно идентичны. Дело в том, что на месте преступления, как и в моем случае, был оставлен, как говорят, негативный отпечаток. Эксперт изготовил увеличенные снимки обоих отпечатков и на одном из них заменил белые линии черными, а черные — белыми. В результате снимки оказались совершенно одинаковыми.

Ну вот, уважаемый мистер Купер, и все. Извините, что этим письмом отнял у вас столько времени. Еще раз прошу, расскажите все, что я вам написал, судье, присяжным и моей жене (я имею в виду жену моего убитого брата). Тогда я со спокойной совестью — если применительно к моему случаю речь может идти о совести — встречу свой смертный час.

С неподдельным уважением к Вам — Оскар Глейзер».

Купер прочел это письмо на едином дыхании. Несмотря на кажущуюся внешнюю невозмутимость, Дэйл отличался впечатлительностью и образностью мышления — за время чтения этого письма он представлял себя и на месте убийцы, и на месте его жертв…

Отложив листки бумаги на тумбочку, Купер подумал: «Еще одно подтверждение того, что любое преступление, как бы хорошо оно не было задумано, всегда будет раскрыто… Да, тогда в Огайо было проще — никакой мистики, никаких загадочных сигналов из космоса… А может быть, все это хорошо продуманная мистификация?»

Купер вспомнил, что сразу же по приезде в Твин Пикс он был поражен необычностью облика и особенно манерами поведения некоторых обитателей города — Леди-С-Поленом, старик Хилтон, а теперь — этот полусумасшедший контуженный во Вьетнаме майор Гарланд Таундеш. Не разыгрывают ли они его?.. Да нет, не похоже, какой уж розыгрыш — за такое короткое время — два явно преднамеренных убийства и насилие над Пуласки.

«Что же с Одри? — вновь подумал Купер. — Интересно, откуда она могла мне звонить?»

Подойдя к телефону, Дэйл набрал номер шерифа Гарри Трумена. — Алло, Гарри?..

Из трубки послышалось:— Это секретарша шерифа Люси Моран.

Дэйл впервые за весь вечер улыбнулся — вспомнив странные отношения этой девушки с заместителем Трумена Энди. — Да, Люси… — произнес Купер. Ему не хотелось огорчать ее, сразу же сказав: «Соедини меня с Труменом». — Как дела, Люси?..

Голос девушки приобрел доверительные интонации. — Только что был Энди… Ты знаешь, — с недавних пор секретарша стала говорить Дэйлу «ты» и очень гордилась этим, — ты знаешь, Дэйл, мне кажется, он наконец-то начинает проявлять себя настоящим мужчиной… Он сегодня очень решителен — наверное, готовится к разговору со своей матушкой…

Справедливо предположив, что сейчас мисс Моран не менее получаса начнет рассказывать ему о тонкостях своих взаимоотношений с Брендоном, Дэйл прервал ее: — Люси, скажи мне пожалуйста, а Гарри все еще у себя?.. Он проводил меня до гостиницы, но в самый последний момент о чем-то вспомнил и, как мне показалось, собирался вернуться в участок…

Люси несколько обиделась такому повороту сюжета — она была уверена, что Купер обязательно выслушает ее жалобы на Энди и его матушку. — Да, — ответила она после недолгой паузы. — Он только что прошел в свой кабинет… Кажется, беседует с Хэнком Дженнингсом. Вас соединить?.. — Нет, — ответил Купер, — если он так занят, то лучше не надо… Скажи ему, что, как только освободится, пусть попробует еще раз связаться с Бенжамином Хорном и побеседовать с ним насчет дочери… Если что-нибудь выяснит, пусть позвонит мне…

Гарри Трумен действительно вернулся в свой кабинет — он вспомнил, что назначил свидание Хэнку. Муж Нормы, как досрочно освобожденный, по закону должен был раз в неделю являться в полицейский участок для освидетельствования благонадежности и законопослушности. Нельзя сказать, что такие регулярные визиты нравились Хэнку, но, помня шаткость своего положения, он предпочитал выполнять все предписания на этот счет.

Войдя в свой кабинет, Трумен поморщился — в воздухе пахло дымом дешевых сигарет. За его столом, развязно развалившись и положив ноги на бумаги, восседал досрочно освобожденный. Подняв голову на вошедшего, он поздоровался таким тоном, будто бы это он был шерифом, а Гарри пришел к нему в гости:— Ну, привет, Гарри…

Трумен, не отвечая, подошел к окну и открыл форточку.

Хэнк с улыбкой наблюдал за действиями шерифа. — Привет, — повторил он. — Гарри, ты почему со мной не здороваешься?..

Подойдя к столу, Трумен кивнул и выразительно посмотрел в глаза Дженнингсу. — Здравствуй, Хэнк… Могу поспорить на что угодно, что Люси Моран просила тебя ждать моего появления не в кабинете, а в фойе… — продолжая смотреть на Хэнка, Трумен добавил, но голосом, в котором сквозило неприкрытое раздражение: — Может быть, ты, наконец, поднимешься из-за стола?

Хэнк нехотя уступил место шерифу. — Спасибо, — кивнул тот, — ну, что скажешь?..

Хэнк уселся в соседнее кресло. — Что ты имеешь в виду?..

Гарри, вытащив из ящика письменного стола пачку бумаг, поискал одну, нужную и, сделав какие-то пометки, протянул ее Хэнку. — Подпиши тут. — Он ткнул авторучкой в какую-то графу в конце листка.

Дженнингс, взяв у шерифа авторучку, вопросительно посмотрел на него. — Что, опять?..

Трумен тяжело вздохнул — по всему было видно, что беседы с Хэнком, видимо, достаточно регулярные, не были любимы шерифом. — Да. Таков закон.

Хэнк, молча поставив свою подпись, отдал Гарри авторучку. — Послушай, я всякий раз подписываю какие-то бумаги, и никак не могу понять — под чем же ставлю свою подпись. Может быть, объяснишь?..

Трумен вновь вздохнул. — По существующему положению, — начал он официальным тоном, каким полицейские обычно разъясняют задержанным их права, — по существующему положению, гражданин Дженнингс, вы, как досрочно освобожденный, обязаны являться в полицию раз в неделю и письменно свидетельствовать в том, что никаких противоправных действий не совершаете и не намереваетесь… Впрочем, — он подвинул Дженнингсу лист, на котором тот только что оставил свой автограф, — все это тут записано… Мог бы удосужиться прочесть сам.

Хэнк ухмыльнулся. — А мне, может быть, лень все это читать… — с конца сигареты, которую курил досрочно освобожденный, упал пепел; это не укрылось от взгляда Трумена. — Тебе вот читать лень, — сказал он, — а моей секретарше потом не лень убирать то, что ты насвинячил в этом кабинете… И вообще, что это за манера — класть ноги на стол?..

Хэнк поспешно загасил сигарету. — Хорошо, хорошо, больше не буду, — произнес он. — И вообще, Гарри, не стоит так нервничать… Ты же видишь, я после выхода из тюрьмы веду себя очень и очень спокойно, всякий раз по первому требованию являюсь к тебе в участок… Мне кажется, — добавил он с улыбкой, — мне кажется, Гарри, у тебя нет поводов для беспокойства…

Гарри поморщился — до того не нравилась ему развязность Дженнингса.

Подняв голову, он сказал:— Для бескопойства у меня есть тысячи других поводов, Хэнк.

Дженнингс прищурился. — Если не секрет, каких же?..

Гарри вновь вздохнул — на этот раз еще тяжелее. Исчезновение дочери Бенжамина Хорна не давало ему покоя.

Он махнул рукой. — А-а-а… — Гарри уже хотел сказать Хэнку об этом событии, помнив, что досрочно освобожденный в свое время был его школьным приятелем, но в самый последний момент передумал. — Все это убийство…

Хэнк, вытащив из нагрудного кармана пачку сигарет, вопросительно посмотрел на Гарри. — Можно?..

Тот с неудовольствием сказал:— Ладно, кури…