Если полюбишь графа - Торнтон Элизабет. Страница 59

Рэтборн не был уверен, что верит этой необычной покорности жены. Но события развивались быстро, и время было дорого. Он сказал нетерпеливо:

– Ради Бога, доверься мне. Неужели я прошу столь многого? Оставайся здесь, в зале, до моего возвращения. Это приказ!

Услышав, какдвери в большом зале скрипнули, закрывшись за Рэтборном, Дейрдре подняла голову и вся напряглась. Надо что-то делать! Она вскочила и, чуть помедлив, помчалась со скоростью летящей пули в свою спальню.

На дне чемодана в гардеробной она хранила пистолет. Это был сувенир из Ватерлоо, мрачное напоминание о долгой ночи бдения, когда она охраняла раненого брата. Никогда Дейрдре не думала, что он может снова ей понадобиться. Она чувствовала его тяжесть в своей руке, и это ее успокаивало и вселяло уверенность. Дейрдре проверила, заряжен ли пистолет, и затем довольно долго в задумчивости смотрела на него. Приняв решение, она спустилась вниз и через огромные двери вышла во двор замка.

Стены замка сверкали огнями. Несколько дюжин смоляных факелов слуги поспешно вставляли в каменные держатели. Их трепетный свет, усиленный сиянием полной луны при ясном небе, производил большее впечатление, чем при обычных обстоятельствах, когда царила кромешная тьма. Со ступенек от входа в большой зал Дейрдре могла видеть мужчин, собравшихся у ворот, и слышать повелительный голос Рэтборна, отдававшего распоряжения слугам. Опасаясь быть замеченной и не желая возвращаться в большой зал, где, весьма вероятно, уже находились Бичем со старой графиней, Дейрдре осторожно двинулась к стенам замка и наконец достигла своей цели – каменных ступеней, которые вели к северной башне. Оказавшись на стене замка, Дейрдре остановилась, чтобы перевести дух. Через несколько минут она перегнулась через каменный парапет и посмотрела вниз. Северная башня находилась справа от главных ворот и барбикана, навесной башни, и была прекрасным местом для обзора в былые времена, когда замок Белмонт осаждали враги. Толпа во дворе замка редела, по мере того как люди рассредоточивались и исчезали за воротами. Дейрдре быстро переместилась на другую сторону стены и стала наблюдать за ними.

Некоторые держали в руках фонари, другие размахивали смоляными факелами, подняв их высоко над головами. От конюшен струилось еще больше света, и Дейрдре подождала, пока оба поисковых отряда сольются.

Она устало осела, опираясь на твердый парапет, и медленно опустилась на корточки. Со своего места она могла видеть на мили вокруг, а по факелам определить, куда движутся люди. Если Армана поймают, то обязательно приведут в замок или в конюшни, и Дейрдре не собиралась оставаться в стороне от бурного объяснения, которое, как она полагала, непременно последует. Ей не хотелось думать о том, что произойдет дальше.

Она нисколько не сомневалась в невиновности брата. Напавший на Рэтборна человек никак не мог быть Арманом. Он вспыльчив, горяч, этого Дейрдре не отрицала, но покуситься на жизнь Рэтборна он не мог. Всем известен скверный характер Рэтборна, его резкость и грубость, и, как заметила Дейрдре, почтение слуг к нему основывалось главным образом на страхе, а не на любви. Чем больше Дейрдре об этом размышляла, тем больше склонялась к мысли, что покушение на Рэтборна могло быть простой случайностью.

Потом она вспомнила, что Армана видели во дворе замка, и это поколебало ее уверенность. Если он что-то видел, почему не появился и не рассказал об этом?

Дейрдре снова оперлась головой о парапет и закрыла глаза. Мысли путались. Она тщетно пыталась найти правдоподобное объяснение странному поведению Армана.

Ее мучило одно воспоминание. Дейрдре сконцентрировалась на нем, и постепенно отдельные фрагменты соединились в единую картину. Это был день после битвы при Ватерлоо, когда Дейрдре призналась брату, что подозревала его в предательстве. И вспомнила также, что он устыдил ее, горячо отрицая это и убеждая в своей невиновности.

«Неужели ты и вправду подумала, что я способен предать свою семью, друзей, страну, покрыть позором свое имя? – говорил он. – А я-то думал, ты знаешь меня!»

Дейрдре вздохнула с облегчением, и внутри у нее будто ослабла пружина, будто чья-то рука, сжимавшая сердце, внезапно отпустила его. Арман невинен! И если на какой-то миг она в этом усомнилась, то теперь знала наверняка – он невиновен. Он не способен на столь трусливый поступок. Но как убедить в этом мужа?

Дейрдре медленно закрыла глаза, и по щекам ее покатились горячие слезы.

Звезды над головой, те самые звезды, что видели многие поколения семьи Кавано, сменявшие последовательно друг друга, теперь показались ей далекими и безучастными к ее судьбе. Дейрдре слегка покачала головой, будто старалась избавиться от их холодного бесстрастного взгляда, и посмотрела на один из бастионов северной башни. В тот же миг она с ужасом отпрянула назад. В одной из амбразур сиял яркий свет. Дейрдре была почти уверена, что минуту назад его там не было. Она поднялась на ноги и сделала несколько торопливых шагов по крепостной стене, которые привели ее к двери теперь заброшенного помещения кордегардии. Дейрдре рывком отворила дверь и чуть не вскрикнула от ужаса, инстинктивно вскинув зажатый в руке пистолет.

– Тони! – воскликнула она с облегчением.

– Дейрдре! Какого черта... – Тони казался таким же напуганным, как она сама. Он смотрел округлившимися глазами на пистолет в ее руке.

Дейрдре, проследив за его взглядом, тотчас же опустила оружие.

– Что вы с ним тут делаете? – спросил Тони. За его спиной, на полу, Дейрдре разглядела фонарь, и его трепетный свет, рассеивающий ночную тьму, успокоил ее.

– Без него я не чувствую себя даже одетой, не то что в безопасности! – ответила она с легкостью, которой вовсе не ощущала, и сделала шаг вперед, собираясь пройти мимо него.

Тони обнял ее за плечи.

– Постойте! – сказал он и добавил уже помягче: – Арман здесь. С ним все в порядке, но он сильно пьян. Впрочем, не стоит беспокоиться.

Тони отступил в сторону, и Дейрдре заметила фигуру на каменном полу.

Арман сидел, опираясь спиной о стену. Глаза его были закрыты. Рядом стояла пустая бутылка из-под бренди, и в нос ударил густой запах перегара.

Не говоря ни слова, Дейрдре опустилась на колени рядом с братом и пощупала его пульс. Он был неровным, но сильным.

– Как вы его нашли? – спросила Дейрдре Тони, приглаживая взлохмаченную шевелюру брата.

– Я сразу подумал, что он здесь, но не хотел говорить Рэтборну. Особенно в теперешнем его настроении.

Дейрдре удивилась услышанному.

– Но ведь вы сказали, что видели, как Арман направлялся к воротам замка.

– И это не было ложью. Но он свернул в сторону, не добравшись до них. Я предположил, что Арман видел, кто стрелял в Рэтборна, но понимая, что подозрение падет на него, скрылся. Я всего лишь сбил Рэтборна со следа. Арман находится в стенах замка, а Рэтборн ищет за его пределами. Вероятно, мне вообще не следовало упоминать его имя, но мне не пришло в голову, что Рэтборн придет к такому необоснованному заключению.

Что-то в словах Тони показалось Дейрдре странным, но она была слишком обеспокоена положением брата, чтобы вдаваться в подробности.

– Но почему он забрался сюда и напился до бесчувствия? В этом нет никакого смысла.

Кавано пожал плечами:

– Кто знает? Я подозреваю, что он уже основательно напился до того, как пришел сюда. Нам надо умерить свое любопытство и подождать, пока он не придет в себя. Что мне делать? Следует ли отозвать поисковую группу и сообщить, что Армана нашли?

– Нет! – поспешно выкрикнула Дейрдре и тут же осеклась.

Ей требовалось время, чтобы обдумать проблемы, навалившиеся на нее.

– Нет, – повторила она уже спокойнее. – Возможно, я проявляю излишнюю осторожность, но я чувствовала бы себя увереннее, если бы Арман был подальше от Белмонта.

Тони довольно долго смотрел на нее, потом кивнул:

– Я опасался, что кончится этим. Похоже, ссора была ожесточенной.

– Так и было, – подтвердила Дейрдре, но не стала углубляться в подробности.