Роковой мужчина - Торнтон Элизабет. Страница 88

— Я уезжаю, ты остаешься. Но ненадолго. Через пару недель я приеду за тобой, и мы начнем новую жизнь, которую пообещали друг другу.

Она остановилась и повернулась к нему, сдвинув брови.

— Куда ты едешь?

— В Лондон, — ответил он. — Розамунда, я не знаю, как получилось, что ты неправильно поняла меня. Я никогда не делал секрета из того, что главное для меня — смыть грязь со своего имени.

Он мог поклясться, что его слова застали ее врасплох. Ее глаза широко раскрылись, грудь тяжело вздымалась, словно ей не хватало воздуха.

Он попытался смягчить удар:

— Я буду недалеко, и Харпер станет приносить тебе весточки от меня.

Он оставался спокоен и невозмутим, в то время как ее захлестнули смешанные чувства боли и страха. Страх был сильнее.

— Возможно, ты никогда не освободишься от обвинений.

— Я должен попытаться.

— Как долго мне ждать? Месяц? Год?

— Я же сказал, неделю или две, не больше.

— Почему ты так уверен, что к тому времени все закончится?

Он потер виски.

— Потому что я собираюсь устроить западню для мерзавца, который охотится за мной.

Белая пелена заволокла ее взгляд. Она покачнулась и едва не упала, но он успел подхватить ее. Туман в глазах исчез, в душе вскипела ярость. Розамунда скинула с плеч его руки.

— Я твоя жена! — воскликнула она. — Мы должны принимать решения вместе. Пока все не утрясется, нам следует уехать из Англии. Это же не навсегда. Через год мы вернемся, если захочешь, и тогда ты сможешь начать свое расследование.

— Через год? — скептически протянул он. — Через год следы остынут.

— Тогда предоставь это дело моему отцу и братьям! — Она осеклась, услышав истеричные нотки в собственном голосе. — Предоставь это отцу и братьям, — уже спокойнее повторила она. — Пойми, сейчас ты навлекаешь на себя смертельную опасность.

Ричард на миг закрыл глаза и покачал головой.

— Я считал, что из всех людей ты первая поймешь меня. Я должен выполнить свой долг, и дело тут не только в моем имени. Вспомни, ведь Люси Райдер убита, а я поклялся себе, что отомщу за ее смерть.

Возможно, если бы Розамунда не предавалась весь день мечтам об уединенной жизни с Ричардом вдали от Англии, она бы восприняла его слова спокойнее. Но рухнувшие надежды вкупе с растущей паникой подлили масла в огонь ее гнева.

Отступив на шаг, она произнесла дрожащим голосом:

— Значит, ты предпочитаешь мне женщину, предавшую тебя?

Ричард начал терять терпение. Пылкая и нежная возлюбленная, понимавшая его без слов, на глазах превращалась в мегеру.

— Розамунда, остановись, я не узнаю тебя.

— Зато я должна была узнать тебя лучше! Ты же волк-одиночка. Харпер предупреждал меня. Если бы я его послушалась, этот разговор не состоялся бы.

Ему показалось, будто она его ударила.

— Наверное, стоило послушаться Харпера, — резко ответил он и в ту же секунду пожалел об этом. Он протянул к ней руки: — Розамунда!

Но она оттолкнула его и, взмахнув юбками, убежала. Он ринулся было за ней, но остановился и со всего размаха ударил кулаком по стволу декоративной пальмы.

Войдя в галерею, Розамунда обнаружила там отца, Джастина и Каспара. Они стояли и курили сигары.

Она указала дрожащим пальцем на каждого по очереди.

— Вы в ответе за это! — сквозь слезы воскликнула она. — Это вы втянули его!

Они обменялись обеспокоенными взглядами.

— Нет, — хором ответили они.

— В таком случае вам следует убедить его остаться, или я никогда вас не прощу. — С этими словами она выбежала из галереи.

Герцог выпустил струю дыма.

— Хотел бы я посмотреть на человека, — медленно произнес он, — который заставит Ричарда Мэйтленда изменить однажды принятое решение. Я уже пытался отговорить его от женитьбы на Розамунде и больше не желаю понапрасну тратить время.

— Ты сожалеешь о том, что этот брак состоялся? — спросил Каспар.

— Нет, только о неудачно выбранном моменте, но, как мы знаем, у меня были веские причины, чтобы дать согласие.

— И все же мезальянс налицо, — покачал головой Джастин. — Еще несколько недель назад все газеты величали Розамунду не иначе как «идеальная принцесса». Она променяла важного вельможу на нелепого выскочку.

Герцог возразил:

— Нелепый — слово, которое я никогда бы не употребил по отношению к Мэйтленду. Непреклонный — может быть. Целеустремленный — несомненно. Он никогда не сдается. Но он человек чести, и он достоин уважения. — Подумав немного, он продолжил: — Я могу выхлопотать ему титул. Конечно, когда он снимет с себя обвинения. За хорошую цену титул можно купить, а принц-регент постоянно стеснен в средствах. Барон Мэйтленд — неплохо звучит.

— Отец, я бы не делал этого, — предостерег Каспар.

— Что? Даже не посвятить его в рыцари?

— Да. Он не скажет тебе спасибо. Скорее всего, даже оскорбится. Он из тех людей, которые любят сами добиваться заслуг.

Старший Ромси окинул сына изучающим взглядом, затем сказал:

— Он тебе нравится, я вижу?

— Я бы не утверждал так прямо, — усмехнулся Каспар. — Скажем так, после личного знакомства мое мнение о нем улучшилось. Он из тех солдат, с которыми хорошо сражаться бок о бок в самой жаркой битве. Естественно, с другого бока должен стоять Харпер.

— А я? — вступил в разговор Джастин. — Я тоже был солдатом.

Каспар выпустил колечко дыма, и оно медленно поднялось к потолку.

— Да, — согласился он. — Но ты пропустил Испанскую кампанию. Это была грязная и жестокая война. Вот почему мы с Мэйтлендом поняли друг друга. — Он ободряюще посмотрел на Джастина: — Не печалься, брат. Ты проявил себя при Ватерлоо и заслужил свои награды.

— Но сражаться в Испании — это другое? — В голосе Джастина слышался вызов.

— Участием в той войне нечего хвалиться, — легко ответил Каспар. Он подошел к камину и кинул окурок своей сигары на решетку. — Большинство солдат той поры стараются забыть о ней.

Когда он повернулся к отцу и брату, на лице его играла улыбка.

— Пора, — сказал он.

Герцог взглянул на часы, стоящие на каминной полке, и вздохнул.

— Да, — согласился он. — Не стоит заставлять моего новоиспеченного зятя ждать. — Он сжал правую руку Каспара. — Ваши разговоры о войне встревожили меня. Ты будешь осторожен?