Сотканный мир - Баркер Клайв. Страница 30

— Так дай ей рассказать, черт тебя подери! — возмутился Джерико.

— Ничему не верьте, — стояла на своем Апполин. — Эта женщина не узнала бы правду, даже если бы та трахнула ее!

В ответ Лилия только показала ей язык и продолжила с того места, где остановилась.

— Это было в саду, — сказала она. — Вот оттуда и происходят семейства.

— Что за семейства? — спросил Кэл.

— Четыре ветви ясновидцев: Ло, Йе-ме, Айя и Бабу. Те семейства, потомками которых мы являемся. Конечно, кое-кто из нас сбивался с пути, — продолжала она, бросив колючий взгляд на Апполин, — но все мы ведем происхождение от одного из четырех семейств. Мы с Нимродом из рода Йе-ме. Наша ветвь соткала ковер.

— И посмотрите, куда это завело, — пробурчал Каммелл. — Хорошенькую службу сослужила нам вера в ткачей. Ловкие пальцы и блуждающие умы. Вот Айя, мой род, владеет настоящим мастерством и знает толк во всем.

— А ты кто? — спросил Кэл Апполин, протягивая руку и забирая у нее бутылку. Там осталось не больше пары глотков.

— Моя мать происходит из Айя, — ответила Апполин. — Вот откуда у меня певучий голос. Что касается моего отца, никто не знает толком, кто он. Он умел творить чары в танце, мой отец…

— Когда бывал трезв, — вставил Фредди.

— Что ты вообще понимаешь? — сморщилась Апполин. — Ты никогда не встречался с моим отцом.

— Зато твоей матери хватило одного раза, — немедленно огрызнулся Фредди.

Младенец громогласно захохотал, хотя для этой шутки был явно маловат.

— Все равно, — сказала Апполин. — Он танцевал, а это значит, в нем было что-то от Ло.

— И от Бабу тоже, судя по тому, как ты говоришь, — заметила Лилия.

Тут в беседу вмешался Джерико.

— Я из семейства Бабу, — заявил он. — И по-моему, дыхание — слишком ценная штука, чтобы растрачивать его впустую.

Дыхание. Танцы. Музыка. Ковры. Кэл постарался запомнить и соотнести эти навыки с названиями семейств, но это было не легче, чем запомнить всех членов клана Келлуэев.

— Суть в том, — продолжала Лилия, — что семейства обладают умениями, каких нет у представителей рода человеческого. Эти силы вы считаете чудесными. А для нас они не более удивительны, чем то, что трава растет. Это лишь способы существования и познания.

— Магические чары? — уточнил Кэл. — Вы так это называете?

— Именно, — подтвердила Лилия. — И мы владеем ими изначально. Мы не задумывались о них. По крайней мере, пока не попали в Королевство. Тогда мы поняли, что ваши люди любят придумывать законы. Любят все определять и устанавливать порядки, что хорошо, а что плохо. А мир, поскольку он вас любит и не хочет разочаровать или обескуражить, потакает вам. Подстраивается, как будто ваши доктрины являются неким абсолютом.

— Это спорная метафизика, — пробормотал Фредди.

— Законы Королевства суть законы чокнутых, — говорила Лилия. — Так сказано в одном из постулатов Капры.

— Капра ошибался, — тотчас ответил Фредди.

— Очень редко, — возразила Лилия. — И не в этот раз. Мир ведет себя так, как предпочитают думать о нем чокнутые. Без снисхождения. Это считается доказанным. До тех пор, пока у кого-то не появится идея получше…

— Погоди минутку, — попросила Сюзанна. — Так вы хотите сказать, что земля каким-то образом прислушивается к нам?

— Таково мнение Капры.

— А кто этот Капра?

— Великий мудрец…

— Или мудрая женщина, — уточнила Апполин.

— Которая жила когда-то, а может быть, и нет, — подхватил Фредди.

— Но даже если Капры никогда не было, — сказала Апполин, — все равно есть что сказать за нее.

— Этот ответ ничего не значит, — заметила Сюзанна.

— Вот вам и Капра, — произнес Каммелл.

— Продолжай, Лилия, — попросил Кэл. — Расскажи историю до конца.

И Лилия заговорила снова.

— Итак, есть вы, человечество, со всеми вашими законами, ограничениями и со всей вашей безграничной завистью. А есть мы, семейства ясновидцев. Мы отличаемся от вас, как день от ночи.

— Ну, не так сильно, — заметил Джерико. — Мы же когда-то жили среди них, вспомни-ка.

— И с нами обращались как с грязью, — ответила Лилия запальчиво.

— Верно, — согласился Джерико.

— Наши способности, — продолжала Лилия, — вы, чокнутые, именуете магией. Некоторые из вас и сами хотели бы обладать ими. Некоторые боялись их. И лишь немногие любили нас за наши таланты. Города тогда были маленькими, как вы, наверное, знаете. В них было трудно спрятаться. Поэтому мы уходили. Уходили в леса и холмы, где, как нам казалось, мы будем в безопасности.

— Но среди нас, между прочим, были и те, кто никогда не якшался с чокнутыми, — напомнил Фредди. — Особенно среди Айя. Поскольку нам нечего им продать, нет смысла мучиться среди чокнутых. Лучше жить на воле среди зеленых лугов.

— Это просто лицемерие, — сказал Джерико. — Вы любите города точно так же, как и все мы.

— Верно, — признал Фредди. — Мне нравится жить среди каменных построек, но я завидую пастуху…

— Его одиночеству или его близости к овцам?

— Его незатейливым радостям, кретин! — отрезал Фредди. Затем добавил, обращаясь к Сюзанне: — Сударыня, вы должны понять, что я не имею ничего общего с этими людьми. Честное слово, не имею! Он, — Фредди ткнул пальцем в сторону Джерико, — убежденный вор. Она, — палец устремился на Апполин, — держала бордель. А эти, — он указал на Лилию, — и она, и ее братец причинили немало горя…

— Ребенок? — изумилась Лилия, взглянув на младенца. — Как ты можешь обвинять невинного…

— Хватит вешать нам лапшу на уши! — возмутился Фредди. — Пусть твой братец и выглядит как грудной младенец, но мы-то всё знаем. Вы оба притворщики. Иначе с чего бы вы оказались в Кайме?

— Я могу задать тебе тот же вопрос, — огрызнулась Лилия.

— Я стал жертвой заговора! — запротестовал Фредди. — Мои руки абсолютно чисты.

— Никогда не доверяла людям с чистыми руками, — пробормотала Апполин.

— Шлюха! — выпалил Фредди.

— Скотина! — ответила она, и перепалка зашла в тупик.

Кэл и Сюзанна недоверчиво переглянулись. Совершенно очевидно, что эти люди не испытывают друг к другу никакой любви.

— Так вот… — произнесла Сюзанна. — Вы рассказывали нам о том, как прятались среди холмов.

— Мы не прятались, — покачал головой Джерико. — Мы жили невидимо.

— А разве есть какая-то разница? — спросил Кэл.

— О, несомненно. Некоторые места, священные для нас, большинство чокнутых не увидит, даже вплотную приблизившись к ним…

— И к тому же мы зачаровывали людей, — добавила Лилия, — если кто-то из них оказывался слишком близко.

— Что происходило время от времени, — подхватил Джерико. — Некоторые проявляли любопытство. Болтались по лесам, выискивая наши следы.

— Так, значит, они знали, кто вы? — спросила Сюзанна.

— Нет, — ответила Апполин. Она сбросила со стула кучу одежды и оседлала его. — Нет, все, что они знали, это сплошные слухи и глупые домыслы. Как нас только не называли! Тенями и сказочными существами. Всякую ерунду выдумывали. Лишь немногие на самом деле видели нас близко. Но только потому, что мы позволили им.

— Кроме того, нас было не так уж много, — вставила Лилия. — Мы никогда не отличались плодовитостью. Никогда не испытывали особой тяги к совокуплению.

— Говори за себя, — бросила Апполин и подмигнула Кэлу.

— В общем, нас редко замечали, и, как сказала Апполин, если мы шли на контакт, то только по своим причинам. Например, если кто-то из вашего рода обладал умениями, из которых мы могли извлечь пользу. Коннозаводчики, виноторговцы… Тем не менее столетия шли, и вы делались все более опасными.

— Верно, — подтвердил Джерико.

— Все связи, какие были между нами, обратились в ничто. Мы предоставили вам вести жизнь, исполненную кровопролития и зависти…

— Почему вы постоянно говорите о зависти? — спросил Кэл.

— Так ведь именно из-за нее о вас идет дурная слава, — сказал Фредди. — Вы вечно стремитесь заполучить то, что вам не принадлежит.