Райское место - Туманова Мария. Страница 58

– Ларри кому попало чин констебля не доверил бы. Слышишь, Рой? Если Ларри решил, что Уолт такого звания достоин, твое дело подчиняться, а не на рожон лезть.

– Он выродка защищает, – огрызнулся сквозь хлюпающую в носу кровь Рой.

Тогда я впервые поступил как последний подонок. Размахнулся и, как молотом, ударил кулаком по его прижатым к лицу рукам. Парень заорал, кровь полилась уже ручьем. Отступив, он присел, сгорбившись, уперся в землю измазанной кровью рукой. Кажется, жмурился от боли, я точно не мог разглядеть. И не хотел.

– Еще раз назовешь Делберта выродком или поднимешь на него руку, сверну тебе шею ко всем чертям, – отчеканил я. – Катись отсюда!

Он не возражал. За Диланом след простыл, а Дел-берт выдохнул:

– Спасибо, мистер Хиллбери, – и тоже побежал к центру деревни. Хвастаться победой? Перед кем, перед миссис Гарделл? Но я быстро вспомнил об Айрис. Дел-берт небось жалел, что ее здесь не было. Столько лет его унижали на глазах у этой красавицы, что справедливо было бы ей увидеть, как унижены его враги.

– Если тебя кто-то тронет, я рядом, – сказал Джейк. Здорово! Только глаза у него слишком ярко блестели – как в ту минуту, когда он в облике мутанта приплясывал над свежим трупом. И я поспешил отвернуться, буркнув «хорошо» так тихо, что он вряд ли расслышал.

Джейк вернулся к рукописи, мистер Пиле присел на ступеньки, а через двадцать минут Стэн Клеймен явился выяснять отношения. Надо было ему быстрее шевелиться: к тому времени Делберт уже привел к нашему дому О'Доннела. Видел он Айрис или нет, но на хвастовство тратить время не стал и позаботился обо мне не хуже, чем я о нем: при Ларри Стэн не слишком шумел. А Ларри держал мою сторону, как хороший адвокат. Беседовали мы долго (как раз тогда Стэн детально описал мне требования, выдвигаемые общиной к констеблю, и предупредил насчет предательства), но в результате Клеймен признал, что Рой был не прав и получил по заслугам. Наверное, это случилось впервые. С того дня Рой ни разу не попробовал показать мне рога.

А сегодня Стэн был уверен в своей правоте.

– Какие проблемы? – повторил он.

– Когда ты намерен убрать эту тачку с глаз?

– Ночью.

– Не хочешь, чтоб хозяева видели?

– Плевал я на них. Скоро дождь пойдет, не хочу рисковать.

Мы оба посмотрели на небо. Уже не пустое и раскаленное до белизны, как в полдень, но еще бледное, будто никак не может прийти в себя после болезни. Солнце – как незажившая язва. И крохотные бледно-серые облака – как струпья. Какой там дождь! Его, наверное, никогда больше не будет. И мир превратится в пустыню. Не самое худшее, что с ним может случиться.

– Часа через два заморосит, – сказал Стэн. – А может, и раньше.

Я еще внимательнее всмотрелся в линялую простыню с редкими серыми пятнами, растянутую над нашими головами.

– По-моему, из этих облаков ни капли не выжмешь, но тебе лучше знать. Гости в доме?

– А что? – прищурился Стэн.

– Для них я – самый обычный констебль, – терпеливо пояснил я. – Я первым встретил их и направил сюда. Будет вполне естественно, если я загляну узнать, как самочувствие водителя.

– Намного лучше, чем было, – ухмыльнулся он. – Увидитесь, когда дождь начнется.

– А что случится, если я сейчас войду?

– Ничего.

Жестом он пригласил меня в дом. Но я уже хорошо изучил улыбочки Клейменов, и в той, что едва тронула его губы, прочел издевку, поэтому с места не сдвинулся.

– Где они?

– Пошли побродить, – улыбка стала заметнее. – Вы, городские, все такие, что ли? Я думал, вам ходить не в привычку, к соседскому дому – и то на машинах ездите, а вы сами не свои до прогулок.

– Почему ты их отпустил?

В моем голосе звякнуло раздражение, но сердце забилось быстрее от радости: неужели Боб сообразил, что попал в неподходящее место в неподходящее время? Или его жена не купилась на утешительные тирады Ханны и настояла на… Мысли сбились. Автоматически напрашивающееся «на отъезде» звучало нелепо – «Бьюик»-то передо мной. Вздумай «гости» сбежать, естественно, первым делом кинулись бы к машине. Выходит, в самом деле пошли прогуляться по округе? В надежде, что на свежем воздухе Бобу станет получше?

– Куда они пошли?

– Я не следил.

– Хватит выламываться! – гаркнул я. – Хочешь, чтоб они смылись? Учти, если это случится, я перед всей общиной обвиню тебя в пособничестве.

– Меня? – Стэн выкатил глаза. – Ты соображаешь, что говоришь? На моем счету больше всего отловленных.

– А эти – мои первые. И я не хочу, чтоб они унесли ноги, рассказав тебе сказочку о том, что хотят побродить. Куда они пошли, последний раз спрашиваю?

– За холм Мэри. Не волнуйся так, Уолт. – На сей раз его улыбка вышла намного дружелюбнее. – Никуда они не денутся, Рой за ними присматривает.

– Хорошо, – я выжал из себя ответную улыбку. Если Рой там, то и Дольф, скорее всего, отирается поблизости. Как я смогу поговорить с людьми при двух… то есть при трех надзирателях? Расти Биннс уже вернулся из «побега», стоял у калитки и водил пальцем по кованым завитушкам. Он поплетется за мной и за холм Мэри, и в Канаду.

– На твоего парня можно положиться, – сказал я. – Если он с гостями, я пойду домой.

– Давай, – благословил меня Стэн.

Я не оглядывался ни на него, ни на Биннса. Неторопливо дошел до поворота, второй раз за день поздоровался с Паулой Энсон, которая как раз вышла от Маккини. Ее взгляд не то чтобы смягчился за последнее время, но дрели глаз сбавили обороты: если раньше просверливали меня насквозь, то теперь и до середины не добирались.

– Где это вы нашего выродка потеряли? – холодно, но без агрессии поинтересовалась она.

– Дома задачи решает.

– Ни к чему это!

Я счел за лучшее не заедаться и ответил улыбкой. Паула нахмурилась.

– Сначала книжки, теперь задачи, – ее голос подрагивал еле заметно. – Думаете в школу его отправить? Так этого никогда не будет. И все книжки ваши я выброшу, клянусь, порву на куски и выброшу!

– Вы любите Делберта, миссис Энсон?

Она набрала полную грудь воздуха, Хорошо, что слова не камни, сейчас пойдет густой град.

– За что?

Мы уже огибали овсяное поле, и никто, кроме Расти и самой Паулы, не мог увидеть, как я захлопал глазами, получив такой ответ. Никакой бомбардировки?

– За что его любить? – повторила Паула. – За то, что семью нашу позорит? Или за то, что к вам прилип, как банный лист? Тоже мне, помощник констебля! Где это видано – мальчишке должность давать? Если бы у вас в голове хоть капля мозгов была, вы бы Дилана в помощники взяли, вместо того чтоб накидываться на него, будто это он выродок.

– Он хуже выродка, – отрезал я. – Пора вам это понять.

– Повтори еще!

Без военных действий все-таки не обошлось. Паула сжала кулаки и набрала полную грудь воздуха.

– Ты сам, знаешь, кто?! Ты…

Прядь волос выпала из ее прически, повисла прямо перед носом, подскакивая от дыхания, а слова из лексикона докеров сыпались без остановки. Но я не отступил, как сделал бы еще сегодня утром. Наоборот, надвинулся на пышущую гневом мегеру и выговорил ей прямо в лицо:

– Заткнись сейчас же! – Паула опешила, но я не дал ей опомниться. – Иди домой и займись какой-нибудь женской ерундой, поняла? Пирогов напеки. И перед плитой упражняйся в ругательствах, а не передо мной. Нашлась героиня! Звери – и те за своих детенышей до смерти сражаются, а ты за родного сына струсила хоть раз вступиться. Смотрела ведь, как ему руку ломают, а, стерва? Смотрела?

Миссис Энсон медленно открыла рот. Но не для того, чтобы отбрить меня по полной программе; ее нижняя губа тряслась, а в глазах мокро заблестела растерянность. Роджер, видно, никогда не пытался поставить супругу на место.

– Думаешь, Кэт О'Доннел позволила бы такое с кем-то из своих дочек сделать? Да ни за что! А ты вообще не мать. Так что подними челюсть и катись домой.

Я надеялся, что шок пересилит ее врожденную агрессивность и Паула уйдет молча. Но она встряхнулась и вдруг ответила совсем по-дилановски: