Отважное сердце - Уильямс Майкл. Страница 33
Но для чего все-таки я ему нужен? Что он задумал? Он хочет уничтожить всех соламнийских рыцарей? И я должен буду помочь ему сделать это?
И я не мог, не мог открыться ни сэру Баярду, ни Бригельму…
О, Скорпион обещал, что будет ПЛЯСАТЬ В МОЕЙ ШКУРЕ! А он никогда ничего не говорит просто так.
Ласково обнимая меня за плечи, Бригельм повел меня к костру. Протянул мне кружку с дымящимся грогом.
– Выпей, – сказал мне брат, – согрейся.
От грога аппетитно пахло орехами. Я сделал глоток и сел поближе к костру. Я почувствовал, как тепло разливается по всему моему телу. Блаженно зажмурился – как хорошо! И неожиданно вспомнил старую притчу о бедных людях, которые приютили у себя гадюку, накормили ее, а она…
Брат теребил меня:
– Где ты пропадал, Гален? Как нашел нас?
Я допил грог; мне стало совсем тепло.
– Где я был, я и сам не знаю. Бродил по болоту. Раз или два проваливался в трясину. Ох, и страху же я натерпелся! Думал, все, пропаду ни за грош. Но однако – чудом – выкарабкался. А потом увидел свет, пошел на него и…
В моих словах не было лжи. Ведь все так и было!
– О, боги! Благодарю вас за то, что мой брат нашелся! – воздев руки, торжественно возгласил Бригельм и снова ласково обнял меня.
Кентавр радостно кружил вокруг костра, кивал мне головой.
А сэр Баярд, слушая меня, то и дело пристально вглядывался в мои глаза. Мне казалось, что глядит он недоверчиво. Но может быть, мне это только казалось? Может быть, мне так казалось только потому, что сам я отлично знал и помнил, почему, по чьему приказанию очутился я здесь.
– Но как же ты потерялся? – наконец спросил меня соламнийский рыцарь.
Он подсел поближе к костру, протянул к огню руки.
– Сэр, я, конечно, заслуживаю вашего порицания. Я должен был не отходить от вас ни на шаг, должен был сражаться вместе с вами. А я… я испугался, спрятался. Мне стыдно, поверьте мне, сэр. И доспехи ваши я нашел совершенно случайно, признаюсь. Но все-таки я их нашел и привел к вам вьючную кобылу. Может быть, я все же заслуживаю снисхождения… если не слов благодарности…
Не глядя на меня, рыцарь кивнул головой.
Я помолчал, а потом сказал:
– И вот еще что. Посреди болота я наткнулся на холм… – и я принялся рассказывать о холме, о кострах на нем, о козах, об убогой хибарке. Конечно, я ни слова не сказал о Скорпионе, как прежде не обмолвился и об Алфрике. Рассказывать, не краснея и не запинаясь, только то, что мне выгодно, – этому я научился еще в замке. И научился, видимо, мастерски. Никто не заподозрил меня в тайном умысле.
Бригельм, казалось, еще не пришел в себя от радости.
– Костры… домик… козы… – восклицал он. – Как славно, Гален, что ты снова с нами! Мне надо помолиться в уединении. Я никак не мог сосредоточиться на молитвах, пока тебя не было рядом.
– Бригельм, – вдруг сказал я.
– Да, мой милый братец!
– Бригельм… – снова начал я. Но что я мог ему сказать?
– Бригельм… Скажи, а болото как-либо изменилось за последнее время? Оно стало таинственнее, опасней?
– О чем ты, Гален? Болото никогда не таило и сейчас не таит никакой опасности. Ведь даже сатиры – не сатиры…
Я посмотрел на брата с недоверием.
– Как же так – никакой опасности? Да я сам, блуждая по нему, чуть не утонул. Здесь же повсюду трясины. А сатиры, они разве не опасны?!
Сэр Баярд взглянул на меня и, не вставая с земли, все еще греясь у костра, сказал:
– Это, Гален, только тебе они кажутся опасными. А Бригельм просто-напросто не верит в их существование…
– Но как же так?! – воскликнул я, искренне недоумевая.
– Вы, сэр Баярд, видели их своими собственными глазами, вы сражались с ними. Разве не так?
Рыцарь, соглашаясь, кивнул головой:
– О, да, конечно.
– А ты, Эджин, ты ведь тоже их видел.
Кентавр подошел ко мне поближе.
– Несомненно, я их видел. Но, Гален, не случайно говорится: «Не верь глазам своим».
– Не верь глазам своим?! Но что же это должно значить?! На лице Эджина тоже было видно недоумение. Он протянул свои большие руки к огню, согрел их.
– Бригельм сказал нам: сатиров не существует, хотя мы их и видим. Вот и все!
– Хм! – потер я лоб руками. – Они убили двух кентавров, они напали на сэра Баярда, я их видел своими собственными глазами и своими собственными ушами слышал их блеяние… и они не существуют! Понять я этого не могу… Но впрочем… впрочем, расскажите, что было с вами?
– Я искал тебя, Гален, повсюду, а нашел только здесь, – коротко и спокойно сказал сэр Баярд.
А Эджин заговорил взволнованно:
– Когда мы вышли из камышей на дорогу, мы наткнулись на полдюжины сатиров…
– На четырех, – поправил его рыцарь.
– Ни на кого, – решительно сказал мой брат.
– Ни на кого? – переспросил я.
– Так уж получилось, – спокойно сказал сэр Баярд, – Эджин увидел на дороге шестерых сатиров, я – четырех, а Бригельм – ни одного. Вернее, он увидел четырех козлов, самых что ни на есть обыкновенных козлов… А почему именно козлов – станет ясно позже, – добавил рыцарь и слегка отодвинулся от огня.
Затем поднялся, отломил от ближайшего дерева ветку, поворошил угли в костре и продолжил:
– Ну, в общем, как бы там ни было, схватка была короткой. Эджин бросился на двух сатиров из шестерых, а они бросились от него наутек. Так показалось кентавру. Мне все виделось несколько иначе. Я видел четырех сатиров, и все они стояли, обнажив короткие кривые мечи…
– Турецкие сабли, – подсказал я. – Ятаганы.
– Да, наверное, именно так они и называются. Не стану спорить с тобой, Гален. Ты прочел намного больше книг, чем я… Ну, в общем, как бы они там ни назывались, несуществующие сатиры отлично знали, как ими владеть. И это значило, что схватки с несуществующими сатирами нам не избежать. Драться предстояло только нам с Эджином. Бригельм драться не стал. – Сэр Баярд посмотрел сначала на моего брата, потом на меня и добавил с сожалением: – Да ни один из вас не похож на отца. На храбрейшего из храбрейших рыцарей Соламнии!
Бригельм только слегка улыбнулся в ответ. А сэр Баярд неожиданно улыбнулся широко и мечтательно закрыл глаза:
– О, я вспомнил нашу первую схватку с людьми Нерака. Двенадцать лет назад. Близ ущелья Тротал. нас было семеро. Все – молодые: от семнадцати до двадцати. – Он тихо засмеялся, потряс головой. – Потом, когда мы вспоминали об этой схватке, каждый рассказывал по-своему. Одни говорили, что с нами сражались двадцать человек, другие – что двести! А неделю спустя, мы узнали, что мы численно превосходили их…