Джинн третьего класса - Лисон Роберт. Страница 24

Тут Алек вспомнил про Абу — про Абу, которому теперь не уместиться в банке, про Абу, ростом метр восемьдесят или даже выше. Подумать только, когда-то он целиком влезал в эту жестянку… Впрочем, говорил же как-то мистер Джеймсон, что в стакане воды содержится столько энергии, сколько нужно океанскому лайнеру, чтобы переплыть Атлантику и вернуться обратно… Нет, не в стакане воды, а в капле… Точно Алек не помнил. Фантастика! Сколько же в воде энергии — и все даром.

Дед поглядел в окно.

— Твой папа пошел в клуб. Гляди-ка, а с ним еще кое-кто!

Алек тоже выглянул. Ким, ведя за собой Артура Блеггетта, заворачивала за угол.

— Куда это они? — спросил дед.

— Наверно, в «Одеон», на последний сеанс.

— А, ну-ну! Вот так номер! Никогда бы не подумал, что мы свяжемся с этой семейкой. Я еще по школе помню отца Джо Блеггетта. Как-то я ему фонарь поставил под глазом.

— Как это было, дед?

— Ох, уже не помню. Память не та.

Старик проводил взглядом Ким и Артура. Он усмехнулся.

Я дочку замуж отдаю,

Приданое — пять тысяч.

А впрочем, деньги утаю,

А дочку лучше высечь!

— Да ты что, дед?! — воскликнул Алек.

— Шучу, парень, шучу. Смотри-ка, а это кто же? У нас тут людно стало, как на базаре.

— А что, дедушка?

— Какие-то цветные у ворот, мальчишка с девчонкой. Чего им надо?

Алек вскочил. Что-то произошло. Евлалия и Рыжий просто так ни за что бы не пришли!

— Я скоро, дед! — крикнул он, открыл дверь и выскочил из фургона.

Рыжий и Евлалия стояли у калитки. Лица у них были встревоженные.

— В чем дело? — спросил Алек.

— Абу пропал! Абу нигде нет!

Глава 17. МААСАЛААМА!

— Пропал? — переспросил Алек.

Евлалия кивнула:

— Он жил у нас в задней комнате. Папа все думал, как быть дальше, но, мне кажется, Абу не хотел нас беспокоить.

— Точно, — согласился Рыжий. — Особенно когда узнал, что насчет иммигрантов есть всякие там законы…

— Ты хочешь сказать, что он просто ушел?

— Вечером мы собрались в большой комнате и смотрели телек. Абу сидел в спальне. Мама его накормила, и он лег отдыхать.

— Похоже на него! — заметил Алек. — Его любимое занятие.

— Когда мы туда зашли, его уже не было. И куда он подевался?! Денег у него нет. Идти ему некуда.

— Некуда? — с сомнением спросил Алек.

— Ну куда же он запропастился? — хором воскликнули Рыжий и Евлалия.

— Уверен, что он вернулся на Танк.

— Может, ты и прав, — сказал Рыжий. — Пошли.

Они выбежали со двора и спустились вниз мимо огородов. Через две минуты они уже были у забора.

— Замок опять повесили, — проговорила Евлалия.

— Ага, — кивнул Алек и медленно зашагал вдоль забора. — На этот раз они на славу потрудились! Прибили все расшатанные доски. Нам туда не попасть!

— А со стороны Бонер-стрит? — предложил Рыжий.

— Не теряйте времени, — отозвалась Евлалия. — Там наверняка тоже все заколочено.

— Папа вчера прошел к Танку от виадука, — сказал Алек.

— Рискованно! — ответила Евлалия. — Через забор пришлось бы перебираться у Клуба железнодорожников…

— Тогда остается одно, — решил Рыжий.

— Что?

— Перелезть здесь!

— Да тут футов двенадцать! — сказал Алек. — И уцепиться не за что.

— А вон там лестница валяется… — раздался голос у него за спиной.

Ребята вздрогнули, обернулись и увидели деда Алека.

— Если вам так уж позарез надо туда перебраться, чтобы повидать вашего друга, я тут покараулю.

Рыжий недоверчиво посмотрел на деда:

— Какого еще друга?

Дед сморщил нос:

— Я тебе не олдермен, меня не надуешь! Хетти Моррис сказала мне, что на Танк повадился ходить какой-то здоровенный негр. Правда, в темноте ей черт знает что мерещится, но при дневном-то свете она отлично видит.

— А вы никому не скажете? — спросила Евлалия.

Дед фыркнул:

— Если бы я хотел кому сказать, так давно и сказал бы. Хватит дурака валять, ребятки.

Евлалия улыбнулась:

— Спасибо. Вы такой добрый, дедушка!

Он улыбнулся ей в ответ своим беззубым ртом:

— Ты тоже девчонка ничего себе!

— Пошли, — сказал Рыжий, — возьмем лестницу.

Через несколько минут лестница была приставлена к забору. На другой стороне на забор были набиты горизонтальные планки, так что спускаться было легче. Мост, починенный во время осады крана, остался нетронутым. Ребята пересекли канал и двинулись к главному зданию Танка. Их шаги гулко отдавались и разносились по сумрачному заводскому двору. Было уже поздно. Солнце заходило, и строения отбрасывали длинные таинственные тени.

— Жуткое место, — вздохнула Евлалия. — Не понимаю, чего ради Абу сюда вернулся.

— Ну, он же у нас этот… дух, — пояснил Рыжий.

— Нет, не дух! — возмутился Алек. — Он джинн. Третьего класса. Один из рабов лампы.

— От этого ему ни жарко ни холодно, — возразил Рыжий и остановился у лестницы, ведущей в кабину крана. — Ты вот о чем подумай, — продолжал он. — Ведь Абу — раб, он был рабом девять веков подряд. Девятьсот лет делал только то, что прикажут. Да я бы и минуты не выдержал!

— Жалко, мама тебя не слышит, — рассмеялась Евлалия. — Она бы только пальцем шевельнула, а ты бы уже вокруг нее бегал и приговаривал: «Что вам будет угодно, о госпожа?»

— Да! — вздохнул Рыжий и полез по лестнице.

Они вбежали в кабину, окликая Абу. Эхо разнесло их голоса по всему старому зданию, но кабина была пуста…

— Может, он где-нибудь поблизости? — предположила Евлалия.

Алек покачал головой:

— Нет… Это единственное подходящее место. Если его тут нет, значит, Абу где-то далеко-далеко.

Алек печально оглядел комнату. В полутьме виднелся старый стол, опрокинутый в схватке за тормозной рычаг. Теперь стол был поставлен на место. Бумажный пакет, в котором они принесли Абу бутерброды, по-прежнему валялся на полу. Но самого Абу не было…

— Смотри, а что это там в углу? — спросил Рыжий. — Где?

— Да вон там, у стены.

Сколько ни смотрели туда Алек с Евлалией, они ничего не увидели.

Но тут последние лучи вечернего солнышка проникли в кабину через разбитое окно, осветили все темные углы и засверкали на металлической поверхности. Алек заметил этот блеск.

— Это моя банка! Я думал, что потерял ее, — сказал он, поднял банку и обтер рукавом свитера.

Наверно, он положил ее туда вчера, пока они с Рыжим возились с краном, а потом забыл. Алек бережно сдул с нее пыль.

— Да ты просто жить без нее не можешь! — усмехнулась Евлалия.

— Это я так… — смутился Алек. — Ведь раньше в этой банке жил Абу. И вот теперь его нет.

Он положил банку на стол, и все трое постояли вокруг нее.

Евлалия положила правую руку на плечо Алеку, а левую — на плечо Рыжему. Рыжий сказал:

— Да, трудно теперь в это поверить… Неужели ты просто тер эту штуковину, а он тогда появлялся?

— Да нет, он не появлялся! Он просто отвечал мне — вот я и знал, что он на месте. До того самого дня, когда он попробовал исполнить мое Сверхжелание и надорвался. Тогда-то он и вылез из банки.

— А как ты его вызывал? Покажи! — попросила Евлалия.

Алек откашлялся, провел пальцем по крышке и сказал:

— Салам алейкум, о Абу Салем!

Это прозвучало так нелепо, что Евлалия улыбнулась.

— Да, нет его там теперь! — пробормотал Рыжий.

Тут Алека осенило:

— Ребята! Давайте позовем его все вместе!

— Чего? — Рыжий и Евлалия уставились на Алека, ничего не понимая.

— Скажем хором: «Салам алейкум!»

— Давай.

Рыжий положил руку на плечо Алеку. Они втроем нагнулись над банкой и хором, торжественно и громко сказали:

— Салам алейкум, о Абу Салем!

— Еще раз! — попросил Алек.

— Салам алейкум, о Абу Салем!

— Ну, еще разок, только погромче…

— САЛАМ АЛЕЙКУМ, О АБУ САЛЕМ! — позвали они.