Банда Тэккера - Уолферт Айра. Страница 72

Джо сел рядом с Лео и стал ему доказывать, что на ближайшие дни банк необходимо перевести к нему на квартиру. Он живет один, так что места хватит. Джо решил, что если Фикко действительно начал орудовать против Тэккера, то безопаснее всего запрятать банк в такое место, где его не так-то легко будет разыскать.

— Но я снял уже новое помещение на Эджком авеню, — сказал Лео. Они говорили вполголоса, почти на ухо друг другу.

— Оно пригодится нам после, — сказал Джо. — Мне думается, нам нужно на время немножко стушеваться. Во всяком случае, пока не разберемся, кто нам удружил, и не узнаем, что нам грозит и как с этим бороться.

Лео считал, что чем скорее банк водворится на постоянное место, тем лучше будет для дела, и обдумывал, как бы объяснить Джо, что прятать банк ни к чему. Но сделать это, не рассказав про Бауера, он не мог и поэтому молчал.

— По-моему, так благоразумнее всего, — сказал Джо.

Лео не ответил.

Джо встал и медленно, с деланным равнодушием обвел глазами зал. Ему хотелось получше разглядеть человека, лицо которого показалось ему знакомым. Человек этот смотрел на него в упор. Теперь Джо видел все его лицо. Нет, он ему незнаком. Во всяком случае, он его не помнит. Вероятно, свободный человек в Германии, увидев первого нациста, думал примерно то же самое: что-то как будто знакомое, но нет, он такого не знает, это какой-то чужак в его стране.

— Пойду покурю, — сказал Джо брату.

Уилок тоже куда-то вышел. Пробираясь к выходу, Джо увидел Игана. Тот выходил из соседней комнаты, где дожидались обвиняемые. Иган кивнул, улыбнулся, и Джо подошел к нему.

— Следующее дело наше, — сказал Иган. Он говорил так, как только что говорили между собой Джо и Лео и как на днях говорил с самим Иганом Фоггарти, когда решил оказать ему доверие, — низким, приглушенным голосом, почти на ухо.

Иган видел, как Уилок прошел в канцелярию. Он знал, что Уилок — поверенный Тэккера, и ему хотелось поговорить с ним. Он надеялся поправить свои дела, показав Уилоку свою готовность услужить. Отказаться совсем от обвинения было невозможно. Пусть Фоггарти отмахнулся от Бауера, отмахнулся от Холла, но отмахнуться от Миллетти Фоггарти не мог. Если дело будет прекращено, то удар, который Фоггарти нанес Миллетти, вторгшись в его владения и разгромив банк под самым его носом, несомненно, падет на Фоггарти же. Поэтому Иган не мог заходить слишком далеко с подручными Тэккера, но ему хотелось хоть что-нибудь сделать для них. Он прекрасно понимал, что Тэккер может очень повредить ему.

— Я думаю, — обратился Иган к Джо, — мы успеем немножко подымить.

Джо ответил, что как раз и собирался выйти покурить, но Иган сказал, что в вестибюле уж очень шумно, он проведет его в другое место. Иган шел впереди, указывая путь. Они прошли коридор, несколько комнат и очутились в канцелярии, где Уилок разговаривал с человеком, стоявшим за проволочной сеткой.

В длинной узкой комнате никого, кроме Уилока и секретаря, не было. Воздух здесь был почище, чем в зале суда. Пахло только пылью и дезинфекцией. Иган все поглядывал на Уилока, и Джо, наконец, подозвал Генри и познакомил их. Секретарь за решеткой отошел к своему столу, и они могли свободно разговаривать.

— Обвинение предъявлено в общей форме, — сказал Иган. — «Застигнуты с лотерейными билетами». — Он поглядел на Джо и Уилока, но на их лицах ничего прочесть не мог и вдруг понял, что они его утопят. Они подобьют Миллетти, и его разжалуют. Опустив глаза, он с минуту сосредоточенно молчал, соображая, что бы такое сказать поубедительнее. Морща лоб, он почувствовал, как на нем проступает пот, а когда вынимал изо рта папиросу, увидел, что рука у него дрожит.

— Когда обвинение предъявлено в такой общей форме, — продолжал он, — можно что угодно добавить или убавить, смотря по необходимости. — Он еще надеялся, что они пойдут на сделку с ним, а потом, когда дело обернется не так, как было им обещано, виноваты окажутся Баджли или Фоггарти, только не он.

Уилок рассмеялся.

— Так-то вы уважаете право обвиняемого знать, в чем его обвиняют. Знаем, знаем мы вашего брата. — Ион шутливо пригрозил Игану пальцем. — Все норовите урвать больше, чем разрешает закон.

— Дело-то необычное, мистер Уилок. Но обвинение составлено, как всегда.

— А что же в нем необычного?

— Хотя бы вы! — Иган попытался изобразить улыбку. Он заметил, что Джо мигнул Уилоку, а Уилок в ответ предостерегающе покачал головой. Так, думал он, испекся. У них заранее все подстроено. — А потом инструкции, которые я получил, — продолжал Иган. — Короче говоря, я должен был кое-кому затянуть петлю на шее. Мне это яснее ясного дал понять Фоггарти, начальник нашего отдела.

— Вы затянули петлю не на той шее, — сказал Джо.

Уилок поспешно шагнул вперед и как бы нечаянно подтолкнул Джо, чтобы заставить его замолчать.

— Пожалуй, пора идти, — сказал он и, бросив окурок на пол, наступил на него. Опустив голову и делая вид, что разглядывает окурок, он скосил глаза и бросил свирепый взгляд на Джо, что, однако, не произвело на Джо никакого впечатления.

Иган понял, что если они и будут топить его, то не из самолюбия и не из мести, а по чисто деловым мотивам. Им нужен козел отпущения, чтобы показать свою силу перед клиентами и перед полицейским управлением. Что ж, тогда придется и ему стать бизнесменом и путем какой-нибудь сделки постараться выпутаться из беды. Но как? Что он может им предложить? Совершенно ясно, что они позаботились о благоприятном для них исходе дела. Значит, ничего больше не сделаешь, ничего больше не скажешь. И все же Игану хотелось удержать их, хотелось еще поговорить с ними. Потребность удержать их возле себя, продолжать говорить, спорить с ними, быть может, показать им, какой он славный парень, вызвать к себе жалость подымалась из самых недр его существа. Но он знал, что и это ни к чему не приведет. Какая разница, пожалеют они его или нет? Бизнес есть бизнес. Он стоял совсем убитый и ни о чем не мог думать, кроме того, что вот они уйдут и с их уходом он лишится должности.

Уилок, на прощание подарив его улыбкой, повернулся, чтобы уйти. Джо уже стоял спиной к нему. Иган инстинктивно поднял руку, чтобы их удержать. Он увидел обернувшееся к нему выжидающее лицо Уилока. Джо тоже повернулся, приготовившись слушать. Но мозг Игана словно онемел. Он понимал только одно: нельзя дать им уйти, иначе прощай его должность. Он не знал, как сделает это, не знал, что скажет. Когда он заговорил, он сам еще не понимал подоплеки своих слов.

— А кстати, — сказал он, — вы знаете, кто на вас донес? — Полунамек, полу вопрос повис в воздухе, как затишье между вспышкой молнии и ударом грома.

«Он знает, кто, — подумал Уилок. — Он сейчас нам скажет. Тогда Джо должен будет что-то предпринять, и Иган будет знать об этом, и мы будем в его руках, и что он с нами сделает, один только бог ведает».

Джо тоже перепугался насмерть. Он знал, что стоит Игану назвать доносчика, как придется что-то предпринимать самому, либо поручить кому-нибудь что-то предпринять. И внезапно ему стало ясно, что предпринимать он ничего не хочет, не хочет, чтобы и Тэккер что-либо предпринимал. Вообще не хочет, чтобы связанные с ним люди что-нибудь предпринимали. Если предоставить всему идти своим путем, может быть, все и образуется, обойдется без него и его вмешательства и ему не нужно будет решать, вмешиваться или не вмешиваться в это дело. Но если станет известно, что он знал, кто доносчик, тогда он вынужден будет действовать. Вынуждать его к этому будут самые различные причины и в первую очередь — необходимость в интересах бизнеса показать себя таким, каким считают его люди, ведущие с ним дела.

Все трое прощупывали друг друга взглядом. Одно мгновение Джо и Иган были настолько похожи друг на друга, что их можно было принять за родных братьев. Оба они были рослые, полные, а теперь лица их побагровели, глаза тревожно поблескивали, и челюсть у обоих отвисла. Уилок был спокойнее всех. Он, казалось, просто задумался.