Влюбленный мститель - Уолкер Кейт. Страница 18

Ее жизнь превратилась в кошмар.

Это не могло быть правдой — она, должно быть, спит. Уснула и видит чудовищный сон и не может проснуться.

Самое ужасное — это внезапная, мертвая тишина, наступившая после слов Мигеля, вынудившая Мерседес оглядеться и понять, как много людей вышли в сад, услышав ее крик. Все они сейчас собрались в полукруг, пристально смотря на нее.

О, пусть это будет сном и скоро наступит пробуждение!

Но нет! Мерседес с ужасом поняла, что не сможет опровергнуть обвинение Мигеля, даже если бы хотела. Она никогда не умела лгать. А сейчас ее молчание было признанием правдивости слов Джейка. Она видела это на лицах всех собравшихся, ощущала в их подавленных вздохах, слышала во внезапном шепоте.

Ее братья ослабили захват Джейка, но не отпустили совсем.

— Мерседес…

Это был голос отца, остальные тактично молчали.

Что она могла сказать, да и что было говорить?

С горечью Мерседес вспомнила, что Джейк принес с собой «доказательство». Рука, которую удерживал Алекс, опасно близко находилась к карману, в котором лежал лоскут бледно-голубого шелка, способный произвести эффект разорвавшейся бомбы.

— Ну да, — неохотно призналась Мерседес. — Но не так, как ты думаешь!

— Тогда как?

Отец никогда не смотрел на нее так неодобрительно — ей стало неловко под взглядом его холодных и равнодушных глаз. А чего она ожидала?

Хуан Алколар — человек, для которого каталонские традиции и честь семьи значат все. Репутация семьи всегда превыше всего! Обвинение Мигеля выставило его семью в дурном свете перед толпой людей.

Отец не придерживался таких консервативных взглядов, как Альфредо Медрано, на чьей дочери только что женился ее брат Рамон, но все же был старомоден. Он мог принять бывшую любовницу Хоакина — теперь жену — в семью, но что позволено сыну Хуана Алколара, то не позволено ей, его дочери.

— Я… — начала она, но было ясно, что отец не готов обсуждать что-либо дальше.

— Мы поговорим об этом позже, наедине.

Хуан Алколар надменно осмотрел собравшихся, потом перевел ледяной взгляд на нее, с трудом сдерживая эмоции.

— Хватит! — Он решительно взмахнул рукой.

Это было его последнее слово. Мерседес не сомневалась в этом. Отец уже повернулся, готовясь уйти с напускным величием, как всегда делал, когда что-то угрожало его спокойствию.

— А что, если я объявлю о нашей помолвке?

Вопрос задал тот, от кого она менее всего ожидала услышать, — Джейк.

Все замерли, даже ее отец. Он застыл, а потом медленно повернулся.

— Что ты сказал?

Джейк начал действовать.

Сначала он повернул голову налево, потом направо и многозначительно посмотрел на свои руки, которые держали Алекс и Хоакин. Он не сказал ничего, но они поняли и отпустили его, и даже отошли назад.

— Я сказал, что мы… Мерседес и я помолвлены.

Он посмотрел в глаза Мерседес, призывая ее возражать, опровергать, но она была все еще слишком поражена, ошеломлена всем происходящим, чтобы произнести хоть слово.

— Ты предлагал ей руку и сердце? — строго спросил отец. — И она согласилась?

— Это подразумевают условия помолвки.

Джейк явно не был готов отступать, даже чуть-чуть. Он смотрел Хуану в глаза, гордо вздернув подбородок. Не отводя взгляда, он пригладил измятые рукава своего прекрасно сшитого пиджака.

— И вы все еще помолвлены?

— Почему бы не спросить у вашей дочери?

Светлые глаза снова скользнули по лицу Мерседес, и она поняла, что только от нее зависит их будущая жизнь.

— Мерседес? — Ее отец повернулся к ней. — Ты помолвлена с этим человеком?

Дважды открыв рот, чтобы ответить, Мерседес не была в состоянии произнести ни звука.

— Мы просто сильно поссорились, так? — подсказал Джейк.

В ответ она смогла только что-то промычать.

— Ты оставила меня и вернулась сюда, отказываясь видеть меня снова.

— Да, это так.

— И я приехал, чтобы умолять тебя передумать…

— Ты…

У Мерседес закружилась голова.

— Но когда я нашел тебя в саду с Мигелем, боюсь, потерял терпение.

К ужасу Мерседес, он шел к ней, и никто не останавливал его! Наоборот, ее отец только смотрел, а Алекс, дьявол его побери, самодовольно улыбнулся.

— Может быть, мы могли бы пойти куда-нибудь в более спокойное место, чтобы поговорить? Я уверен, мы оба наделали ошибок. Мерседес.

Получалось, Джейк победил! Настроение собравшихся после его объяснений явно изменилось. Напряжение, беспокойство, неодобрительные выражения лиц исчезли.

Это просто размолвка влюбленных.

Мерседес почувствовала, что попала в ловушку. Если она сейчас начнет возражать и опровергать, Джейк придумает что-нибудь еще.

Уж не нарочно ли его рука покоилась на левом кармане пиджака?

— Ошибок…

В глубине души она должна быть благодарна Джейку за объявление о помолвке, иначе во что бы превратилась ее жизнь? Ее посчитали бы распутницей, уж Мигель в этом особенно бы постарался.

Но Мерседес не могла понять, отчего Джейк так поступил. Впрочем, помолвку можно расторгнуть это не навсегда. Сегодня она примет самый удобный, устраивающий всех вариант, а завтра… завтра разберется с Джейком Тавернером.

Джейк и сам не знал, отчего он объявил о помолвке с Мерседес. Он действовал инстинктивно, как и тогда, когда увидел ее с Мигелем Эрнандесом. Он назвал ее своей. Его слова произвели эффект, на который он и рассчитывал, — все потеряли интерес к произошедшему. Люди уже начали расходиться, потянулись в освещенную танцевальную комнату, где было много шампанского и звучала музыка. То, что могло обернуться потенциальным скандалом и вызвать пересуды, стало лишь обычной размолвкой влюбленных.

Мерседес казалась такой потерянной, буквально убитой реакцией ее отца, что Джейк внезапно почувствовал к ней жалость и объявил о помолвке, не задумываясь.

— Ошибок, — приглушенно повторила она в ответ на его замечание. — Мы… ты…

— Мерседес! — вмешался ее отец, — Ты не представишь нас своему… жениху? , Джейк заметил, что она вздрогнула от этих слов. Оттого ли, что она оказалась в ловушке, или от отвращения к происходящему? Что бы она ни чувствовала, он удостоился от нее очередного неодобрительного взгляда.