Черный аббат - Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Страница 29

— Его сиятельство желает вас видеть! — с невозмутимым видом провозгласил новый лакей.

Дик неторопливо отправился на зов. Гарри, по своему обычаю, сидел за столом, зажав голову руками, с взлохмаченными волосами и сердитой складкой на лбу.

— Дик, я решил покончить с Джином, — промолвил он. — Хочу, чтобы вы поручили нашим адвокатам забрать у него все дела и тщательно проревизовать их перед приемкой. Он заведует поместьем моей матери, имеет в своем распоряжении ценностей приблизительно на пятьдесят тысяч фунтов, и если пропадет хоть пенни, я засужу этого господина, Дик, даю в этом честное слово! Он сделал из меня дурака и посмешище, и, если только мне удастся, я постараюсь ему отомстить!

Сердце у Дика упало.

— К каким адвокатам вы хотели бы обратиться?

— К Самсону и Ховарду. Оба — неплохие профессионалы, к тому же не состоят в друзьях Артура. Не забудьте же об этом, Дик!

Дик вздохнул. Сразу же после того как покинул кабинет брата, он прошел в гараж и, взяв автомобиль, поехал к Артуру Джину.

Тот все еще был на полянке, и по его поникшему виду Дик понял, что случилось что-то чрезвычайное. Возможно, он уже знал о разорванном обручении. И все же Дик не угадал истинной причины…

— Я хочу поговорить с вами, Джин!

Артур вздрогнул и повернулся в сторону, откуда послышался голос.

— Здравствуйте, — тихо произнес он. — Что, Гарри уже знает?

Дик кивнул.

— И, конечно, очень рассердился?

— Он просто рассвирепел. Поэтому-то я и приехал поговорить с вами. Где Лесли?

— Она в доме. Вы хотите видеть ее?

— Нет, — спокойно возразил Дик. — Я приехал поговорить с вами. Пройдемтесь немного со мной…

Они отошли подальше, чтобы не быть услышанными из дома.

— Гарри решил забрать у вас управление его имениями, — начал Дик. — Он говорил мне сегодня, что в вашем распоряжении находилось около пятидесяти тысяч, полученных лордом в виде наследства от графини Челсфорд. Надеюсь, эти деньги целы?..

Артур молчал.

— Эти деньги целы? — снова спросил Дик.

— Нет, — хрипло ответил адвокат. — Не осталось ни пенни.

Дик с ужасом посмотрел на собеседника.

— Вы хотите сказать, что истратили эти деньги?

Артур склонил голову.

— Меня уговорили вложить их в нефтяные источники Техаса. Эти акции не стоят теперь и пары центов за тысячу.

Дик застонал.

— О, идиот! — воскликнул он. — Разве вы не понимаете, что это значит? Я не смогу скрыть этого даже ради Лесли!

Артур Джин устало провел рукой по глазам.

— Какая теперь польза ругать меня? — спросил он. — Долгие годы я жил под угрозой разоблачения и в конце концов расплатился за все…

— А Лесли? — сурово спросил Дик. — Что с нею? Она тоже должна расплачиваться?

Лицо адвоката мучительно искривилось.

— Ради Бога, не напоминайте мне о Лесли! — взмолился он. — Это мое самое больное место. Я не боюсь ни Дартмура, ни банкротства — боюсь только за Лесли…

— Сможете ли вы достать денег?

Артур рассмеялся хриплым смешком.

— Достать деньги? Как же, по-вашему, я смогу достать пятьдесят тысяч фунтов?

— Разве у вас нет друзей?

Адвокат поморщился.

— Во всяком случае, не с пятьюдесятью тысячами фунтов, — коротко ответил он. — Боюсь, Алсфорд, что мне придется ответить за все. Я оказался мошенником, трусом и дураком, и мне не на кого пенять и некому жаловаться…

Дик молчал, усиленно пытаясь найти какой-нибудь выход из создавшегося положения. Его мало заботило то, что Артур может попасть в тюрьму, но Лесли! Это разобьет ее сердце.

— Я хотел бы, чтобы вы мне кое-что пообещали, — начал он, предвидя единственный выход, который мог бы прийти в голову адвоката.

Артур затряс головой.

— Можете быть спокойны! Где-то в глубине души у меня сохранилось религиозное чувство. Самоубийство никогда не казалось мне достойным джентльмена выходом. Хочу вас заверить, что готов перенести все, что предстоит перенести, и не собираюсь раздробить себе череп и предоставить возможность двенадцати присяжным из числа плотников и садовников рыться в моем прошлом и выворачивать в моей жизни все наизнанку. Когда совершится передача дел?

— У нас еще неделя в запасе, — заметил Дик. — Кое-что я еще могу для вас сделать, но с той минуты, когда бумаги окажутся в руках нового адвоката, ничто не может спасти вас.

Семь дней! Артур Джин задумался. С его точки зрения даже семь лет едва ли бы принесли с собой какой-нибудь выход.

— И отбросьте всякие мысли о поисках челсфордских сокровищ, — этим замечанием Дик заставил собеседника чуть ли не подскочить на месте.

— Как вы узнали…

— Узнал. Это не выход — отнять у Павла, чтобы заплатить Петру. Потому что, если там даже и есть золото, оно принадлежит Гарри и только ему. А как относительно состояния Лесли? Оно что, не существует тоже? И знает ли об этом ваша сестра?

— Я сказал ей об этом сегодня утром, — ответил понуро адвокат, и Дик понял причину его подавленного настроения. — Она стойко встретила это известие, я бы даже сказал, с облегчением. А почему, — ей-Богу, не могу ответить. Ведь женщины — довольно странные существа!

— Я знаю одну такую. Для меня она — самое дорогое существо на свете, — тихо ответил Дик.

Но он не пошел искать Лесли, а немедленно уехал назад. Человек же, лежавший, вытянувшись во весь свой рост за кустами, подождал, пока оба собеседника не скрылись из виду, затем осторожно пополз обратно по направлению к шоссе, и вскоре торопливой походкой зашагал к ближайшей почтовой конторе.

Глава 29

В свой коттедж Джилдер приехал под вечер и нашел «квартиранта» сидящим на крыльце с трубкой в зубах. К счастью, коттедж спереди прикрывала небольшая роща, а река сзади не давала возможности подойти к нему с тыла. И все же Джилдер был обеспокоен беспечностью экс-лакея.

— Если вы хотите здесь оставаться, то должны находиться в доме. Я уже говорил вам, что не желаю, чтобы люди знали о вашем присутствии. А теперь — каковы новости?

— Войдите, — с улыбкой промолвил Томас, и Джилдер подумал, что это хозяйское приглашение в его же собственный дом выглядит как вопиющая наглость.

Томас никогда не был хорошим рассказчиком и только после бесчисленных «знаете ли» и «понимаете ли» приступил к главной теме повествования.

— Все утро я кружил около дома, так как хотел поговорить с барышней…

— Относительно чего?

— Относительно одной вещи.

— Послушайте, Томас, никаких таких «вещей» не существует, и вам незачем говорить с мисс Джин, поняли? Не подходите ни к ней, ни к ее дому вообще!

— Ну, во всяком случае, весьма кстати, что сегодня я оказался именно там, — ухмыльнулся Томас. — Я услышал новости, весьма для вас интересные.

Ему потребовалось еще полчаса, чтобы более или менее точно передать разговор, подслушанный на лужайке.

Джилдер тихо присвистнул, услышав обо всем, так как управление делами Гарри Челсфорда Джин вел без него, и на этот счет он не располагал никакими сведениями.

— Пятьдесят тысяч, ну и ну! — пробормотал он. — Вот это-то и доконает Артура.

— То же сказал Алсфорду и он сам, — обрадовался Томас. — Мол, «нет у меня друзей с пятьюдесятью тысячами фунтов. Я готов пойти в Дартмур, но меня беспокоит Лесли…»

— Слышали ли вы, когда будет совершена передача дел новым адвокатам?

— Алсфорд сказал: «Я могу задержать это на неделю, но не дольше. С той минуту, когда эти бумаги окажутся в чужих руках, ваша песня спета».

Пятьдесят тысяч фунтов! Джилдер, заложив руки за спину, шагал по комнате взад-вперед.

— Они говорили, что обручение с лордом расторгнуто?

— Он прямо не сказал это, но я понял именно так, потому что он спросил: «Что, Гарри очень рассердился?» А Алсфорд ответил: «Да, и потому хочет передать свои дела другим адвокатам». А еще он спросил: «Как относительно состояния Лесли?»

— Называйте ее, пожалуйста, мисс Джин, — свирепо прервал лакея Джилдер.