Король Бонгинды - Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Страница 4

— Ничего, — сказала Гвенда.

Когда горничная вышла, Гвенда встала и заперла дверь на ключ. Из-под подушки она вытащила куцый револьвер, который оставил Голди Локс, и спрятала его в чемодан.

К своему крайнему удивлению, она обнаружила, что питает большую нежность к отельным ворам.

Глава 6

Мистер Селби Лоу

Селби Лоу лениво спускался по широким низким ступеням лестницы своего клуба в Пэлл-Мэлл, застегивая на ходу безукоризненные желтые перчатки. Это был высокий человек, лет около тридцати, смуглый, с дерзкими карими глазами, которые при малейшем вызове пронзительно вперивались в партнера, и с небольшими черными усиками. Подбородок у него был закругленный, как у женщины, а в очертаниях рта проступала обманчивая капризность.

Молодой американец, поджидавший его на противоположной стороне улицы, с удовольствием хихикнул, так как безукоризненность Селби Лоу была для него неиссякаемым источником сарказма. А в это утро Лоу был особенно наряден. Длинная визитка сидела на нем великолепно. Серый замшевый жилет с белой каймой, брюки с идеально ровной складкой, лакированные ботинки и безукоризненный цилиндр — все было как с иголочки.

Селби перебросил трость черного дерева из одной руки в другую и элегантно ступил на мостовую.

— Я думал, что ты не видишь меня, но кричать на всю улицу не осмелился, — сказал Билль Джойнер. — Боже мой! Как ты нарядился сегодня, Сель! В чем дело? Свадьба?

Селби Лоу не ответил. Вставив в глаз монокль в золотой оправе, он пошел в ногу со своим приятелем. Потом заговорил:

— Аскот, старина, — лаконично сказал он. — Ты еще спал, когда я вышел из дома.

Билль Джойнер изобразил на своем лице удивление.

— Я не знал, что ты играешь на скачках!

— А я и не играю. И терпеть не могу уезжать из Лондона, хотя бы и на шесть часов. Но кашмирский раджа Джам Сагиб сегодня в Аскоте. Он — крупная шишка на северо-западной границе Индии, и я должен смотреть, чтобы ничего не пропало из его фамильных жемчугов. А он носит на себе украшений этак на миллион долларов… А вот и злосчастный мистер Тиммс…

Злосчастный мистер Тиммс переходил улицу явно с целью их перехватить. Даже если бы Билль Джойнер не знал его, он угадал бы его профессию: у мистера Тиммса было написано на лице, что он полицейский инспектор.

— Слыхали новость, Лоу? Ужас снова появился. Он пытался вломиться в дом судьи Уоррена.

Напускное равнодушие мистера Лоу мгновенно улетучилось.

— Когда? — быстро спросил он.

— Позавчера ночью. Судья сообщил лишь вчера вечером. Я пробовал вам звонить, но вас не было дома. Местная полиция устроила погоню, но безуспешно. Только следы автомобильных шин. Судя по количеству вытекшего бензина, автомобиль оставался на месте довольно долго.

— Судья его видел?

Тиммс поджал губы.

— Он говорит, что да. Но мне кажется, что старик был сильно напуган и многое вообразил. Он собирался ложиться спать и уже был в пижаме. Ночь была теплая. Он отворил окно и выглянул… Была полная луна, и, по его словам, светло, как днем. Вдруг на расстоянии какого-нибудь фута от себя он увидел это чудовище! Обнаженный до пояса, с лицом, обращенным прямо к нему, Ужас взбирался по стене, увитой плющом. Судья говорит, что едва не лишился чувств, и это похоже на правду. Описание сходится с другими: коротко остриженная голова, широкое бело-негритянское лицо, огромный рот, маленькие глазки и никакого лба. И руки!.. Судья говорит, что эти руки показались ему нечеловеческими. По размерам они больше похожи на ноги и страшно мускулисты.

Селби задумчиво теребил свои усы.

— Где живет судья Уоррен? — спросил он.

— В Таддингтон-Клоз, около Уинчестера, — ответил Тиммс. — В сущности, это первый общественный деятель, на которого нападает чудовище. Это только доказывает…

— А где судья заседает, в Уинчестере?

Тиммс кивнул.

— И, как всегда, следы автомобильных шин, — задумчиво продолжал Селби. — И опять слова о Бонгинде. Спасибо, мистер Тиммс. Вы, конечно, приставили к судье охрану?

— Трех человек. Но я не думаю, чтобы его стали снова беспокоить.

— Я тоже так думаю, — рассеяно сказал Селби, — если только… но все это так ужасно сложно, мой милый Тиммс! Мой бедный ум тщетно пытается разрешить проблему, которая вам, должно быть, кажется очень простой.

— Я бы этого не сказал, — заметил польщенный Тиммс. — Ясно, конечно, что это подтверждает рассказ фермера из Истли. А ведь Истли в каких-нибудь пятнадцати милях от Уинчестера.

— Замечательно! — воскликнул с сияющим лицом Селби. — Мне бы никогда и в голову не пришло это совпадение. У вас совершенно замечательный ум, Тиммс. Всего хорошего!

Селби и Джойнер шли молча, пока перед ними не показался огромный дом «Трест Билдингс».

— Билль! — сказал вдруг Селби, — этот неопрятный туземец, — я говорю не о мистере Тиммсе, а о госте судьи Уоррена — начинает действовать мне на нервы. Мне ужасно хочется поймать этого человека, и мне нужен предлог. К сожалению, это дело не в моей компетенции. Ведь я имею дело только с иностранными мошенниками, фабрикантами паспортов, пропавшими миллионерами и другими нежелательными субъектами, интересующими министерство иностранных дел, настоящим рабом которого я сейчас являюсь. Но, так как я принадлежу к тем людям, которые счастливы только тогда, когда выполняют чью-нибудь чужую работу, то, как только я водворю в безопасное место моего раджу, я отправлюсь к судье Уоррену за сведениями!

— Да, ты ведь больше, чем кто-либо в Лондоне, знаешь о ворах и иных преступниках, Сель, — заметил его спутник.

— Согласен. Но считается, что я не должен знать! Если когда-нибудь тебе выпадет несчастье стоять во главе какого-нибудь правительственного департамента, ты поймешь, что знать о вещах, которые тебя не касаются, есть непростительный грех!

Он посмотрел на классический фасад «Трест Билдингс».

— Полезай в свою нору, заяц! — весело сказал он и, попрощавшись с Джойнером кивком головы, удалился.

Глава 7

Визит к адвокату

Билль Джойнер нехотя вошел в вестибюль. В такой день не тянуло к работе. Он вошел в лифт и поднялся на четвертый этаж, где располагалась его контора. Надпись на стеклянной двери гласила: «Б.Джойнер, присяжный поверенный, Соединенные Штаты».

Билля Джойнера действительно звали Биллем. Так он был окрещен по капризу родителей. Он был полноправный присяжный поверенный. Но был у него и другой талант, о котором ничего не знали гордившиеся им родные. Он пользовался большим успехом, как автор любовных романов.

Билль Джойнер был плохим адвокатом. Благодаря усидчивости и терпению он выдержал экзамены, но закон оставался для него мертвой буквой. Он мог бы, пользуясь учебниками права, дать совет по какому-нибудь запутанному делу, но это было для него тяжелейшим трудом, и за верность консультации нельзя было ручаться. Билль ненавидел законы и практику их применения.

Сочинение любовных романов, напротив, увлекало его. Когда спрос на них увеличился и стал расти доход, Джойнер бросил все попытки зарабатывать хлеб юридической практикой. Хотя по некоторым соображениям он сохранил свою контору, но на каждого, кто присылал ему клиента, смотрел, как на врага.

Только один человек в Лондоне знал, что он и есть Присцилла Фэрлорд, автор «Пылающих сердец», или что Мэри Джэнет Кольбрук, страстный роман которой «Разлука перед алтарем» был едва ли не самой популярной книгой, носит брюки и курит трубку! Благодаря своему успеху он имел возможность вместе с Селби Лоу снимать квартиру на Керзон-стрит, мог позволить себе небольшой автомобиль и столь же небольшой расход на содержание конторы.

Джойнер отворил дверь в небольшую приемную. Клерк был единственным человеком, который там находился.

— Вас ожидает дама, сэр. Я не знаю, кто она, но она американка.

Билль поспешно прошел в кабинет. Девушка, стоявшая у окна, обернулась. Это была Гвенда Гильдфорд. У Билля перехватило дыхание. Он был поражен ее красотой.