Люди в крови - Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Страница 6

Сюпер весело взглянул на Джима и рассмеялся. Они тепло попрощались, и Джим вернулся в свою комнату. Никто в доме не слышал пения загадочного бродяги. Теперь о сне уже не могло быть и речи. Джим побрился и тщательно переоделся. Едва рассвело, он уже был в саду и прогуливался вокруг дома. Потом направился в парк.

С боковой части Баркли-Стека можно было увидеть Хиль-Броу – владения Эльсона: красные стены, изящно построенную башню.

Что заставило американца поселиться тут, в местности, которая ему не по душе? Джим не мог себе этого объяснить. Американец вышел из низов, достиг положения в обществе благодаря своей энергии и нахрапистости, но остался все тем же неотесанным плебеем.

Вернувшись на дерновую тропинку, Джим увидел стройную фигурку в сером платье. Сердце его усиленно забилось.

– С добрым утром! Я рано встал, не мог уснуть, – радостно заговорил он.

Эльфа с улыбкой подала ему руку. Джим никогда не видел ее в столь ранний час, когда немногие женщины желают попадать под придирчивый мужской взгляд. Но она выглядела отлично.

– Я тоже плохо спала, – отозвалась Эльфа, – но чувствую себя бодрой. Моя комната как раз рядом с комнатой мисс Шоу. Она всю ночь там возилась.

Джим вполне мог подтвердить эти слова Эльфы.

– Я очень рада, что вернусь в мою собственную маленькую квартирку, – продолжала секретарша. – Баркли-Стек действует мне на нервы. Я провела здесь как-то всего одну ночь… это было в прошлом году. И пережила неприятные минуты. Хотите, расскажу?

– Готов вас слушать все утро, мисс Лейдж.

– Ну, слушайте же. Мисс Шоу была тогда в еще более скверном настроении, чем всегда. Она не разговаривала ни со мной, ни с бедным мистером Кардью, закрылась в своей комнате и не обедала с нами. По словам мистера Кардью она сердилась на то, что он, якобы, не уделял ей должного внимания. Но мисс Шоу выкинула тогда еще более замечательную штуку! Когда утром я проснулась и выглянула в окно, то увидела на траве большую латинскую букву «L», составленную из темных бумажек. Я спустилась вниз, чтобы узнать в чем дело. Около пятидесяти стодолларовых банкнот были прикреплены длинными черными булавками к земле.

Джим с изумлением взглянул на рассказчицу.

– Кардью знал об этом?

– Да, он видел это в окно и был очень возмущен.

– Кто еще жил здесь тогда?

– Эльсон. Его дом ремонтировался, и мистер Кардью пригласил его жить в Баркли-Стек до окончания ремонта. Кажется, с тех пор и до вчерашнего вечера он не бывал тут. Эльсон рассказал, что мисс Шоу требовала от Кардью, чтобы он пригласил Эльсона.

– Но почему вы решили, что это она составила букву на траве? Ведь это могло быть глупой шуткой со стороны Эльсона. Он вполне способен на такое…

Эльфа покачала головой.

– Это сделала мисс Шоу, и она потом опять собрала деньги. Кардью потребовал от нее объяснений…

Джим вспомнил, что адвокат рассказал ему о глупой выходке Дженни.

– Кажется, она немного ненормальна, – продолжала Эльфа, – вот почему я не хотела ехать в Баркли-Стек. Я приняла приглашение мистера Кардью только потому, что он мне сказал…

Она внезапно запнулась, и Джим радостно вспыхнул, сердце его забилось сильнее.

…Во время завтрака Дженни сохраняла полное самообладание, ее лицо ничем не выдавало бессонную ночь, полную напряженной работы. Кардью же напротив был раздражен и придирчив. Он всегда был таким во время завтрака.

– Не уверен, что этот тупица действительно не выкинул шутку. Лично я не видел ничего, хотя мои глаза видят не хуже других. Если человек стоял у изгороди, как это утверждает Сюпер, почему его не заметил кто-то другой? – ворчал он. – Что касается патронной обоймы, не исключено, что это – чья-то глупая выходка. Если честно, мне мало доводилось иметь дело с подобными вещами, но я участвовал в процессе о крупном банкротстве. Один из моих клиентов скрыл свое имущество от должников. Я так ревностно защищал его, что получил даже выговор от суда. Правда, мисс Лейдж?

Мисс Лейдж, которая уже сотни раз слышала эту историю, кивнула.

– Когда вы отправляетесь на прогулку, Дженни? – спросил Кардью, взглянув на свою бесстрастную экономку.

– В одиннадцать.

– Вы поедете в вашем автомобиле? Джонсон сказал, что покрывало нуждается в починке…

– Для меня оно хорошо, значит должно быть хорошим и для Джонсона, – раздраженно прервала Дженни.

Стремление Кардью к дальнейшим расспросам резко пропало.

– После завтрака я еду в город. Не подвезти ли вас, Ферраби, на вашу квартиру? – обратился он к гостю.

Джим поблагодарил Кардью и поспешил повидаться с мисс Лейдж, которая уже работала в кабинете адвоката. На столе лежала груда книг, и Эльфа с отчаянием взглянула на Джима.

– Мистер Кардью хочет, чтобы я окончила работу до того как отправлюсь домой. Но я вижу, работы здесь на два дня… Я ни за что не хотела бы провести еще одну ночь в этом ужасном доме. Вы едете в город?

Джим понял, что Эльфе нужна его поддержка.

– Да, я еду, – сказал он, – но я попросил бы вас дать мне ваш адрес. Я должен знать, что вы прибыли домой в полном порядке.

Она написала несколько слов на бумажке, и Джим сунул ее в карман.

– Мистер Кардью, разрешил мне вернуться домой в четыре часа, даже если работа не будет закончена и он не успеет к тому времени приехать из города, – заметила девушка.

– Я посещу вас…

– Нет… На бумажке я написала номер моего телефона… Может быть, потом вы сможете прийти ко мне. Чтобы пойти в театр… Если это, конечно, не повредит вашему положению в обществе. Я слышала, вы занимаете высокий пост в прокуратуре…

– Уверяю, мисс, я уже совершенно скомпрометировал себя. Единственная возможность вновь занять видное положение – показываться в хорошем обществе.

Он держал ее руку дольше обычного и уехал, полный радужных надежд. Сидя с Кардью в автомобиле, он совершенно не слушал его сентенций не то о Сюпере, не то об Эльсоне. Джим купался в грезах и парил в облаках. Когда же Кардью коснулся истории с Дженни, Джим постепенно вернулся на землю.

– Я долго обдумывал положение и пришел к выводу, что дальше так продолжаться не может, – говорил Кардью. – Я долго терпел Дженни: у нее хорошая душа. Но теперь я понял, как моя жизнь зависит от ее капризов и настроений. К тому же еще эта дьявольская тайна, а я не люблю тайн… Кроме того… между Дженни и Эльсоном что-то произошло. Это странно, не правда ли?

Ферраби согласился, что это странно. Сюпер еще не рассказал ему всего, что знал. Кардью продолжал:

– Я видел, как они обменялись взглядами. Однажды, когда они разговаривали на углу улицы, то заметили меня и решили улизнуть. Они полагают, что я их тогда не видел. Не знаю, кто такой Эльсон: ученый, женатый миллионер или преступник. Он пренеприятный малый… Сомневаюсь, что он влюблен в Дженни: такие типы – слишком эгоистичны. Но я твердо решил: Дженни должна уйти! – Кардью ударил зонтиком, чтобы придать своим словам особый вес. – Она действует мне на нервы! Я согласен дать ей тысячу фунтов, лишь бы она поступила на новую должность.

– А вам известно, что она упаковала все свои вещи? – поинтересовался Джим.

– Все вещи? Откуда вы знаете?

– Я видел это ночью через окно. Дженни не пыталась скрыть это от посторонних. Она вынула все платья из шкафа и уложила в чемоданы.

Кардью долго молчал, сморщив лоб. Наконец задумчиво произнес:

– Не думаю, чтобы это означало решительный шаг с ее стороны. Она и тогда, после нашей ссоры, упаковала чемоданы, а я, старый идиот, на коленях умолял ее остаться. Но на сей раз… – Кардью покачал головой, и в его глазах вспыхнул недобрый огонек.

Он высадил Джима в Уитхолле. Два часа Джим разбирал бумаги, накопившиеся в его отсутствии. В три часа работа была закончена, и он поплелся в Пал-Мел, чтобы посидеть в клубе. Он устал, работа не клеилась и заняла больше времени, чем обычно. Все время перед его глазами вставал милый образ девушки с серыми глазами. Час назад секретарь вернул ему одну бумагу, спросив, кто такая Эльфа. Смущенный Джим увидел, что окрестил этим именем известного вора-рецидивиста… Положение дел было действительно серьезным.