Синяя рука - Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Страница 6

— А что это значит?

— Я изучаю формы лиц людей. Для этого я собрал громадное число снимков и думаю, что со временем коллекция составит не менее миллиона экземпляров. У нас в Англии пока мало кто интересуется этими проблемами, а в Италии, например, есть большие специалисты в этой отрасли. Вам, наверное, кое-что говорят фамилии Ломброзо или Монтегаццо?

Она кивнула головой:

— Да, я знаю, что это крупные криминалисты.

— Вы меня просто удивили своими познаниями.

— Да нет, мне просто любопытно изучать различные типажи людей. А вам я с удовольствием помогу, если не буду перегружена секретарской работой.

Её рука лежала совсем близко. Стоило только сделать одно движение, чтобы коснуться её как бы невзначай. А дальше разговор мог бы приобрести довольно интимный характер. Но Дигби хорошо разбирался в людях — эта женщина не допустит вольностей. Надо было запастись терпением. Ева стоила того.

Глава 9

Рубец на руке и обморок

Ева томилась от безделья на новом месте работы. Уже на третий день она жаловалась Дигби, что миссис Гроут не даёт ей никакой работы.

— Мне кажется, что ваша мать не нуждается в моей помощи. При таких условиях мне не следует принимать от вас жалование.

— Видите ли, моя мать принадлежит к тем людям, которые привыкли всё делать самостоятельно. Быть может, поэтому она и выглядит не по летам старой и слабой. За её плечами нелёгкая трудовая жизнь. И вы должны простить старого человека за то, что она не может сразу привыкнуть к новому лицу. Всё же я с ней поговорю.

Дигби выполнил своё обещание. После завтрака он отправился к матери и застал её отдыхающей у горящего камина.

— Ты почему не даёшь девушке работу? — спросил он резко.

— Ты же знаешь, что у меня ей нечего делать, — ответила мать плаксиво. — Ты напрасно возложил на меня эту задачу.

— Ты дашь ей работу уже сегодня. Поняла меня?

— Но она будет только шпионить за мной. Я годами ни с кем не переписываюсь. В последнее время написала одно лишь письмо адвокату по твоему требованию.

— Не неси вздор. Прикажи ей пересмотреть и рассортировать все счета, которые ты получила за последний год. Пусть занесёт в особую книгу поступающие доходы. У тебя может быть и другая работа, если захочешь её отыскать.

— Ладно, я сделаю так, как ты хочешь, — согласилась старуха, — но ты опять со мной невыносимо жесток и резок. Я ненавижу этот дом и людей, его населяющих! — вдруг закричала она. — Я сегодня заглянула в комнату этой секретарши — да это же дворцовые апартаменты. Ты израсходовал тысячи фунтов. Грех тратить на девку такие деньги!

— Это уж не твоё дело. А работу ей дашь на две недели.

Ева очень удивилась, когда в тот же день была приглашена к миссис Гроут.

— У меня есть для вас работа, мисс… Никак не могу запомнить ваше имя.

— Меня зовут Ева, — сказала девушка, улыбаясь.

— Это имя мне противно. Последняя моя секретарша была иностранкой и называлась Лолой. У вас нет другого имени?

— Называйте меня по фамилии — Уэлдон. А впрочем, зовите как вам угодно, миссис Гроут. Я не обижусь.

— Вот в этом ящике накопилась уйма чеков. Пересмотрите их, рассортируйте или ещё что-нибудь сделайте с ними. Я сама не знаю что.

— Быть может, их следует прикрепить к тем счетам, к которым они имеют прямое отношение?

— Вот-вот. Именно это я и хотела сказать, — обрадовалась старуха. — Но не здесь же вы будете это делать? Впрочем, оставайтесь здесь. Я не желаю, чтобы слуги копались в моих счетах.

Ева поставила ящик на стол, достала клей и принялась за работу. Чтобы золотые часики не мешали, она сняла их и отложила в сторону. Миссис Гроут мгновенно оживилась. Но девушка этого не заметила. Работы было много, и она не отвлекалась. Когда гонг возвестил о начале обеда, с чеками было все покончено. Она отодвинула ящик в сторону и хотела одеть часы. Но их не оказалось на месте. В этот момент открылась дверь и Дигби пригласил её к обеду. Увидев, что Ева как-то растерянно оглядывается по сторонам, поинтересовался:

— Вы что-нибудь потеряли?

— Не могу найти своих часов. Кажется, я положила их вот здесь…

— А, может, они закатились в ящик, — полуутвердительно, пряча глаза от сына, прошамкала старуха. Но Дигби всё понял:

— Если вас не затруднит, мисс Уэлдон, по пути в столовую попросите Джексона, чтобы он к трём часам подал мой автомобиль.

После ухода секретарши разразилась уже традиционная сцена. Через минуту часы были у Дигби. Передавая их Еве, он похвалил её за тонкий вкус.

— Они для меня особенно ценны. Исполняют двойную функцию. Кроме обычной, они закрывают вот этот рубец на руке.

— Да, чего не бывает в жизни, — сказал Дигби, разглядывая рубец на руке, напоминающий след от зажившего ожога.

В тот же миг, как от боли, вдруг вскрикнула старуха, — она стояла у открытой двери. Сын быстро обернулся к ней.

— Дигби, Дигби… — голос её прервался. — О, боже мой… Этого не может быть.

Старуха упала на стол и раньше чем сын успел её подхватить, скатилась на пол.

Глава 10

Джим — сыщик

Рассказ Евы о рубце на её руке и о впечатлении, которое он произвёл на миссис Гроут заставили Джима призадуматься. Он постарался объяснить это по-своему, но Ева откровенно смеялась над его предположениями.

— Ладно, я покину это место, раз вы настаиваете. Но я вынуждена закончить начатую работу — привести в порядок все бумаги миссис Гроут. А их там целые горы. А ваши фантастические предположения, что я наследница громадного состояния, ни на чем не основаны. Вы забыли об одной маленькой детали, Джим. О том, что мои родители живут в Африке. Вы слишком романтичны, чтобы стать хорошим сыщиком.

Джим проводил Еву домой. Им не хотелось расставаться. Они говорили о всякой всячине и, казалось, забыли обо всём на свете…

Тут парадная дверь отворилась, и Джим заметил, что Джексон выпроводил из дома коренастого человека с русой бородой-лопатой. При этом он произнёс фразу, которая легко запомнилась: «Мистер Гроут вернётся только в семь часов, мистер Вилья».

— Кто этот человек? — поинтересовался Джим, но Ева не могла удовлетворить его любопытство. Много было неясностей и в её судьбе. Расставшись в девушкой, Джим отправил довольно длинную телеграмму одному из своих школьных товарищей, который проживал в Капштадте.

На другой день Ева сообщила ему, что у неё появилось время на традиционное чаепитие.

В ожидании свидания весь день показался ему скучным и серым. Не исправила ему настроения и телеграмма, полученная от друга детства. Вот её текст: «Ева Мэй Уэлдон родилась в Рондебоше 12 июня 1899 года. Её родители — Генри Уильям Уэлдон, музыкант по профессии, и Маргарита Мэй Уэлдон, умерли. Такой же запрос о личности Евы Уэлдон недавно сделала фирма „Селингер и компания“, „Брейд-стрит-бильдингс“. Последние слова были новой загадкой для Джима. До встречи с Евой оставалось ещё время, и он решил его использовать с пользой для дела. Без труда по телефонной книге он узнал адрес фирмы и поехал на Брейд-стрит. Фирма „Селингер и компания“ находилась в нижнем этаже большого дома, но дверь была заперта. У швейцара он узнал, что фирма работает только по ночам.

— Они, кажется, торгуют иностранными акциями, — пояснил швейцар. — Каждый день на их адрес прибывают десятки телеграмм со всех концов света. Но владельца фирмы мне до сих пор не приходилось видеть. Наверное, потому, что он заходит только с заднего хода. Даже банковские агенты обязаны закрывать свою контору не позже восьми часов вечера, хотя могли бы работать до полуночи. У нас порядки строгие. Так уж было заведено ещё со времён мистера Дентона.

— А разве мистер Дентон, известный миллионер, был собственником этого дома?

Портье кивнул головой:

— Но он продал его много лет назад. Я это точно знаю, так как в то время был рассыльным у одной из фирм, которая арендовала помещение в этом же доме. Контора мистера Дентона находилась на первом этаже.