Галактический враг - Уэйс Маргарет. Страница 108

Нола отправилась в башню проверять орудие, которое не требовало проверки. Она устроилась там, смотря на звезды.

– Я хочу детей, Таск! – сказала она, обращаясь к своему отражению на металлической поверхности. – Я хочу целый выводок крысенышей, чтобы они бегали вокруг, доводили нас до сумасшествия, не давали нам спать ночи напролет. Только Бог знает, на кого они будут похожи. С твоим-то носом, Таск, и моими веснушками! Они станут играть в видеоигры с дедушкой Икс-Джеем. У нас будет семья. Семья...

Таск долбил по кнопкам на приборной панели, бесцельно перескакивая с одной программы на другую, отчего компьютер бесился.

«Как только мы свалим отсюда, – пообещал он сам себе, – я познакомлю Нолу с мамой. Они наверняка понравятся друг другу. Нола все время жалуется, что у нее нет подруги, с которой она могла бы болтать. Они болтали бы о... разных женских вещах. О каких? Да мало ли, а то сидит бедняжка в оружейной башне, убивает людей, видит раненых, окровавленные мундиры, садится на посадку далеко от нейтральной полосы, в тылу врага. – Таск вздохнул и протер глаза. – Разве это женское занятие?»

Дайен достал из внутреннего кармана Звездный камень леди Мейгри, намереваясь вложить его в бомбу. Он делал это быстро, стараясь не смотреть на это чудовищное оружие. Но вдруг остановился и сосредоточил взгляд на прозрачном кубе, способном уничтожить галактику.

«Я помню, как увидел Мейгри и Звездный камень в первый раз. Он мерцал и сиял, и это сияние исходило, казалось, из самой его сердцевины или из сердца леди Мейгри. Но сейчас сердце застыло. Камень почернел. Стал не сияющим черным, как агат или обсидиан, не теплым и черным, как эбонит, не пустым и холодным, как космос или ночная тьма. Стал цвета гнили, цвета разложения.

«В нашей крови гнездится зараза», – обычно говорила Мейгри.

Но если бомбу взорвать, Звездный камень на одно короткое мгновение засияет ярче, чем любое солнце».

– У него судьба падшего ангела, – сказал Дайен и вложил звездный камень в бомбу, набрал код-строчку какого-то поэта, мрачный образ второго пришествия. Он набрал все буквы, кроме последней: И основа не держи... [4]

Они продолжали трудиться. Занимаясь пустой работой, они вдруг поняли, если заговорят, то скажут друг другу лишь «Прощай»...

Глава одиннадцатая

Саган встал слишком резко. Волна головокружения захлестнула его. Он закрыл глаза и схватился за голову.

– Я могу сделать вам укрепляющую инъекцию, милорд, – сказал участливый голос.

Командующий открыл глаза и увидел молодого священника, стоявшего почтительно рядом с медицинской сумкой в руках.

– Брат Фидель? – удивился Саган, не понимая, в монастыре он или нет.

– Хвала Господу, что вы в безопасности, милорд.

– Я не стал бы так торопиться с благодарностью, брат, – горько сказал Командующий. – И я не нуждаюсь в инъекции. Я не истощен, если ты этого боялся. – Все это, – он показал на гроб, – исключительно ради вас, миледи. Ловец душ был вынужден сохранить мое тело живым, хотя меня в нем не было. Мне давали пищу, заставляли делать упражнения. Вы помните, как он держал нас в плену в последний раз, миледи? Как крыс в лаборатории.

Она кивнула, вздрогнула и невольно оглянулась вокруг, хотя то, что она искала, нельзя было увидеть обычным взором, только мысленным.

– Абдиэль идет. У нас совсем мало времени. Я принесла ваш меч.

Центурион вышел вперед. Вставая на колени, он поднял меч и протянул его Сагану.

– Вы тоже здесь, капитан?

– Да, милорд. Ваше оружие.

Командующий не сразу взял меч, повернувшись, он пристально посмотрел на Мейгри.

– Вы думали, я забуду? – спросила она.

– Не думал, – сказал он после минутного колебания. – Но не знали, приносить его мне или нет.

Мейгри улыбнулась и встряхнула головой.

– Я не боюсь ни вас, милорд, ни моей судьбы. Вы видите, я надела серебряные доспехи.

Перед ним снова возникла картина ее гибели – яркая, более реальная, чем окружающая его действительность. Кровь струилась по серебряным доспехам. Только не меч он держал в руках, а маленький кинжал. Маленький кинжал с рукояткой в виде восьмиконечной звезды, ими обычно священники приносили себя в жертву Создателю.

Саган глубоко вздохнул, закрыв глаза. Его кинжал был не здесь. Он остался далеко, в монастыре, когда Абдиэль взял его в плен. Видение было ложью. Оно не станет правдой. Может, кто-то из них, он, или Мейгри, или еще кто, к примеру Дайен, предложил другую жертву, способную изменить будущее. Он быстро протянул руку за мечом.

– Принимаешь желаемое за действительное, Саган, – послышался сухой трескучий голос.

Командующий схватил меч и повернулся. Мейгри взяла свой и встала рядом с Саганом. Милорд и миледи снова приготовились пройти вместе тропой тьмы. На пороге двери, ведущей на север, возникло хрупкое и сморщенное тело Абдиэля, он выполз через мост на свет. На темной воде мигали огоньки, отсвечивая на тяжелой, кровавого цвета мантии, украшенной зигзагами темной молнии.

– Как трогательно, – продолжил он, – наблюдать воссоединение любовников, бывших в долгой разлуке. Я так разволновался, что меня чуть не вырвало. Хотите заставить меня поверить, что теперь вы вместе? Любовники, предавшие свою любовь? Стражи, предавшие своего короля? Дайен не доверяет вам. Вы не доверяете друг другу. Вы не доверяете даже самим себе.

Он остановился, глаза без век перебегали с Мейгри на Сагана, украдкой проверяя дверную ручку, замки, вглядываясь в трещины. Глаза без век ярко блестели в свете огня. Сморщенный старик, ссутулясь, закутался в свою мантию.

Саган покачал головой.

– Время работало на тебя, Абдиэль. Ты давно нашел доступ к каждому из нас, ведь ты очень старался. Использовал гордость, страх, злость, недоверие. Миледи и я сумели победить тебя, одержав победу над собой. На этот раз ты не уйдешь. Мы преградим тебе путь. Вдвоем.

– Вдвоем вы обречены на укус змеи. – Рука Абдиэля скользнула под мантию.

Агис, скрывавшийся за катафалком, воспользовался тем, что ловец душ был занят Мейгри и Саганом, и выхватил дротик. Он был первоклассным стрелком. Старик был легкой мишенью – стоял один в свете огня. Агис прицелился.

– Это ты, центурион? – Глаза без век вспыхнули красным огнем. – Кого из нас ты пронзишь?

Голос исходил справа. Краем глаза Агис увидел, как красная мантия метнулась в сторону. Он посмотрел в том направлении. Ловец душ стоял в дверном проеме, ведущем на восток. Вздрогнув, Агис оглянулся на север. И там стоял Абдиэль.

– Ты никогда не сможешь настичь меня, центурион. – На этот раз голос был сзади.

Луч лазера прошел через доспехи, прожигая плоть и расплавляя кости. Агис, качнувшись вперед, упал лицом вниз на выступ скалы.

В дверном проеме, позади него, стоял послушник с лазерным пистолетом в руках.

Брат Фидель посмотрел с вызовом на зомби, теперь пистолет был нацелен на него, и бросился к центуриону.

– Подожди, Микаэль, – приказал Абдиэль. – Сейчас мы развлечемся.

Послушник подчинился.

– Зачем ты стрелял в него? – гневно спросила Мейгри. – Он стал жертвой твоих трюков! Он не причинил бы тебе зла!

– Напротив, моя дорогая. – Абдиэль неприятно улыбнулся. – У меня была очень веская причина.

– Агис! – мягко сказал Фидель, опускаясь на колени, чтобы осмотреть рану центуриона. – Лежите. Не двигайтесь.

Центурион, подняв голову, посмотрел на Фиделя.

– Старик следит за нами?

Монах незаметно посмотрел вверх.

– Нет...

– Возьми мой пистолет! – Агис толкнул пистолет священнику по полу. – Быстро!