Запретная Магия - Уэллс Энгус. Страница 32

— А откуда он мог знать, когда мы здесь остановимся? — настаивал Каландрилл.

— Шпион, — беспечно пожал плечами Варент. — Он запросто мог прибегнуть к услугам самого обыкновенного шпиона в Секке, который послал бы ему почтового голубя. Он также мог прибегнуть к услугам и тайного агента. Как бы то ни было, самая обыкновенная логика могла подсказать ему, что мы остановимся именно здесь.

Каландрилл еще более нахмурился. А улыбка Варента стала шире.

— Ты, наверное, думаешь, почему он не напал на меня? Откуда он узнал о твоем существовании? Ответы на эти вопросы также лежат в сфере логики. Существа, которые ты мне описал, непредсказуемы, они запросто могли бы уничтожить вместе со мной и карту. Азумандиас, видимо, считает, что карта у меня. Именно поэтому я и просил тебя оставить ее при себе. К тому же он вполне может переоценить мои колдовские способности. А о тебе он мог узнать от шпиона.

— В таком случае он может сообщить отцу о том, что ты причастен к моему исчезновению.

Каландрилл даже побледнел, представив себе, что его отец посылает за ним в погоню целый легион кавалерии — это напутало его даже больше, чем чудища. Но смех Варента успокоил его.

— Нет, — сказал посол, — если бы он избрал этот путь нас бы остановили еще до того, как мы выбрались из Секки. Насколько я понимаю, Азумандиас считает, что карта У меня, и он хочет, чтобы я ее оттуда вывез. Но он слишком торопится! Он выдал себя, и теперь я могу предпринять кое-какие шаги, чтобы обезопаситься.

Каландрилл кивнул. Объяснение показалось ему вполне логичным. Ему хотелось верить Варенту, но у него все еще оставалось одно сомнение.

— Когда ты появлялся у меня в комнате, — сказал он, осторожно подбирая слова, — то сказал, что необходимо знать место.

— Верно, — ровным голосом ответил Варент. — Материализация вслепую чрезвычайно опасна. Можно материализоваться в стене или в стуле, например. Даже волшебство подчиняется некоторым законам физики, а один из них гласит, что два предмета не могут одновременно находиться в одном и том же месте без катастрофических для них последствий.

— Это значит, что Азумандиас уже бывал в амбаре.

Варент кивнул.

— Откуда ему было знать, что я буду именно там?

На мгновенье посол потерял самообладание. Прикрыв глаза, он поднес салфетку к губам.

— У тебя действительно беспокойный ум, — сказал он наконец. — Откуда мог Азумандиас знать, что ты в амбаре? Может, он просто догадался? А может, оставил здесь скрытого шпиона? Дера, Каландрилл! Ты ставишь меня в тупик своей логикой! Об этом я даже и не подумал! Слава Богине, что хоть ты об этом подумал.

Он резко поднялся на ноги с озабоченным выражением на красивом лице. Каландрилл оттолкнул недоеденный завтрак и отправился вслед за ним. Варент небрежно бросил хозяину несколько монет и взмахнул рукой в ответ на его благодарность. Они вышли во двор.

Вещи уже были погружены в фургон, люди Варента сидели в седлах. Брахт стоял у своего жеребца, с любопытством поглядывая на Варента, который в сопровождении Каландрилла быстро забрался под тент. Каландрилл бросил в кибитку куртку, а Варент открыл маленькую, украшенную орнаментом шкатулку и покопался в ней.

— Что-то не так?

Каландрилл повернулся к Брахту, ведшему коня в поводу.

— Господин Варент считает, что у Азумандиаса есть здесь шпион.

Керниец тут же осмотрелся, и рука его скользнула на эфес меча. Из фургона высунулся Варент и, поднеся левую руку к губам, что-то тихо пробормотал. Затем он подул в ладонь, и в воздух поднялось облачко, осевшее вокруг него розовой аурой. Он поднял к глазу правую руку с толстым круглым стеклом в серебряной оправе. Все еще что-то бормоча, он медленно обернулся вокруг себя, осматривая двор.

— Он колдун? — поинтересовался Брахт. Каландрилл кивнул.

— Он обладает волшебными чарами.

Керниец что-то недовольно промычал. Казалось, подобные качества отнюдь не возвышали Варента в его глазах.

— Здесь что-то было, но оно уже пропало, — заявил Варент. — Дера! Мне надо было подумать об этом еще вчера вечером.

— Может, — спокойно заметил Брахт, — это избавило бы нас от некоторых неприятностей.

Варент, казалось, не слышал его; он спрятал стекло в шкатулку и улыбнулся Каландриллу.

— Все хорошо, слава Богине. Я не сомневаюсь, что у Азумандиаса здесь был шпион, но ваша победа над его посыльными заставила бежать нашего противника. — Все еще улыбаясь, он повернулся к Брахту: — Вы оба сослужили мне хорошую службу. Благодарю.

Каландрилл улыбнулся, довольный похвалой. Сомнений у него уже не оставалось. Брахт же просто кивнул без всякого выражения на лице.

— Что же, поехали, — предложил Варент. — Каландрилл, садись на лошадь Дарфа. Брахт, ты будешь рядом с ним?

— Мне платят за то, чтобы я был рядом с ним, — зал наемник, протягивая руку к седлу. — Каландрилл, возьми.

И бросил молодому человеку меч в ножнах. Подхватив его Каландрилл прицепил оружие к поясу. Затем, вытащив из ножен клинок, он взвесил его на руке. Он был легче, чем меч Брахта и Варента, но зато удобно лежал в руке. Клинок, тускло поблескивавший на солнце, был прямым, как делают в Эйле, рукоятка обернута в кожу, с небольшим шариком из матовой стали на конце. Он перебросил его пару раз с руки на руку, примеряясь, и вновь спрятал в ножны.

— Ты должен мне пять варров, — сказал Брахт.

— Дера! — посмотрел на него Варент сверху вниз, уже сидя на лошади. — Кроме денег, у тебя есть еще что-нибудь на уме?

— Я наемник, — холодно ответил керниец.

— У меня нет денег, — извиняясь, сказал Каландрилл.

Варент фыркнул, покопался в кошельке и раздраженно бросил Брахту монеты. Наемник ловко поймал их и, ухмыляясь, сунул в карман.

— Благодарю, — пробормотал он и вскочил в седло.

Каландрилл тоже забрался на коня, сожалея о том, что Реба не сказала ему, будут ли его товарищи друзьями между собой. Пришпоривая коня Дарфа, он пристроился в общую колонну, и кавалькада выехала со двора.

Варент, возглавлявший колонну, вывел их на широкую дорогу, связывающую Секку с Альдарином. Поля, кормившие город, остались позади; перед ними лежал пустырь; очень скоро они проехали мимо каменных нагромождений, отмечавших границу сферы влияния Секки. Несмотря на все заверения Варента, только сейчас Каландрилл вздохнул свободно. Теперь он чувствовал себя в большей безопасности. За пределами этих камней, отмечавших границу владений его отца, легионеры Билафа не имели никакой власти. Здесь они уже не могли потребовать его возвращения. Он начал улыбаться, настроение его поднималось. На голубом с легкими перистыми облаками небе птицы чертили черные линии, восхваляя свободу. Перед ним простиралась слегка волнистая, с рассыпанными тут и там рощицами зеленая равнина, по которой текла широкая и такая же голубая, как и небо, река; от ее берегов доселе ровная дорога пошла по ухабам и рытвинам.

Они переправились через реку, и Варент повернул югу. Они ехали по открытому лугу.

— Если Азумандиас приготовил нам еще один сюрприз, — объяснил посол, — то это где-то на дороге. Мы же срежем путь и доберемся до Альдарина раньше, чем он нас там ожидает.

— А его мистические шпионы? — спросил Брахт.

— А что с ними? — живо отреагировал Варент. — Даже Азумандиас теперь не знает, где мы. На какое-то время мы в безопасности. Доверьтесь мне.

Брахт что-то такое промычал в ответ и чуть придержал коня. Ему явно что-то не нравилось, и Каландрилл тоже задержался.

— Почему он тебе не нравится? — спросил он.

Керниец пожал плечами и покачал головой, но ничего не ответил.

— Я вот ему доверяю, — настаивал Каландрилл. — И пока, кроме дружеского расположения, ничего от него не видел.

— Он себе на уме, — пробормотал Брахт. — Ты ему нужен, потому что знаешь Древний язык. Но теперь ты, кажется, в его власти.

— То есть? — Каландрилл непонимающе уставился на наемника. — Он вытащил меня из Секки, увел от участи священника, хотя и мог навлечь на себя гнев отца. Разве это не похоже на поступок друга?