Порно - Уэлш Ирвин. Страница 63

— У нас с Катрин ни хрена не получается, — говорит он. — Скорее всего я скоро вернусь в Шотландию. Мне нравится эта афера, она может выгореть. — Он колеблется пару секунд. — Бегби все еще за решеткой?

— Насколько я знаю, ему еще несколько лет сидеть.

— По обвинению в непредумышленном убийстве? Да иди ты, — ухмыляется Рентой.

Я медленно качаю головой.

— Франко вряд ли был примерным заключенным. Этот пидор избил нескольких заключенных. И пару охранников. Так что, я думаю, его еще очень нескоро выпустят.

— Хорошо. Тогда я вернусь.

Это очень хорошие новости для Саймона де Буржуа, или Саймона, который вот-вот станет буржуа. Веселье набирает обороты, потому что Миз предлагает нам кокс, который он купил у марокканских педрил, один из них строит мне глазки как будто меня может заинтересовать его тощая задница. Я сваливаю в сортир вместе с дозой и отправляю в каждую ноздрю по дороге.

После бурной дискуссии о расах и наркотиках, во время которой Рентой пытается обвинить меня в расизме, мы возвращаемся в зал и садимся рядом с Мизом.

— Со мной эти антирасистские штучки не пройдут, Рентон, потому что я написал сценарий. Я ни разу вообще не расист, — говорю я ему и вдруг замечаю, что Миз общается с девочкой с огромным носом. Кажется, что ее нос начинается на середине лба и заканчивается где-то в районе подбородка, где располагается симпатичный маленький ротик. Она такая, бля, такая… мне охуительно хочется заняться с ней любовью, но вместо этого мне приходится слушать Рента, который теперь бубнит мне в ухо что-то насчет кокаина.

А девочка с красивым большим носом между тем встает и уходит, и я поворачиваюсь к Мизу и спрашиваю, кто это, а он отвечает, что это просто его подруга, и я говорю:

— А у нее есть парень? Верни ее. Скажи ей, что она мне нравится. Скажи ей, что я хочу ее выебать.

Он обиженно и серьезно смотрит на меня и заявляет:

— Слушай, это моя подруга. Очень хорошая подруга.

Я тут же «искренне» извиняюсь, но у него, видимо, напрочь отсутствует чувство юмора, поэтому он вполне серьезно принимает мои извинения. Я встаю, чтобы догнать эту девочку возле бара, но вместо этого вдруг оказывается, что я клеюсь к Джил из Бристоля. Я не знаю, умеет ли она читать, писать или водить трактор, я только знаю, что с ней можно как следует поебаться. И, как выясняется, я был прав, мы едем к ней в отель и почти до утра развлекаемся именно таким способом. Я звоню Ренту на мобильник. Он, разумеется, обижен.

— Где тебя черти носят?

Я сообщаю ему, что я нашел себе милую девочку, а он может возвращаться домой к своей сумасшедшей бабе и наслаждаться единственным видом секса, который ему доступен, а именно мозгоебством. Кстати сказать, а как звали ту малахольную бабу, с которой он встречался когда-то давно… Хэзел. Да, хоть все и меняется, на самом деле все остается таким же, как было.

Эта Джил — девчонка что надо, милая, непритязательная барышня, у нее выходной, и она занимается именно тем, чем занимаются все милые, непритязательные барышни на выходных _ здоровым сексом. На следующее утро мы проходим обязательную в таких случаях процедуру обмена телефонными номерами.

Я немного расстроен, что мне не удается позавтракать на халяву в ее отеле, потому что мне нужно еще добраться до квартиры Рентона и забрать свою сумку. Я еду туда и почти ожидаю увидеть его в сладких объятиях Миза и марокканцев, но мне открывает дверь Катрин в халате.

— Саймон… — говорит он своим мрачным драматическим голосом.

Рентой наверху, он валяется на диване в оранжевом махровом халате и щелкает пультом, переключая программы на телике. У меня в голове возникает образ морковки-переростка.

— Марк, у меня села мобила, я могу взять твою? Мне нужно отправить сообщение этой горячей девочке.

Он встает и извлекает телефон из кармана пиджака. Я вбиваю текст.

ЗДРАВСТВУЙ КУКОЛКА. ВСЕ ЖДУ МОМЕНТА КОГДА СМОГУ ДОБРАТЬСЯ ДО ТВОЕЙ МИЛОЙ ПОПКИ. НАДЕЮСЬ ЕЕ НЕ СЛИШКОМ РАСТЯНУЛИ В ТЮРЯГЕ. СКОРО ОНА СНОВА БУДЕТ МОЕЙ. ТВОЙ СТАРЫЙ ДРУГ

Я достаю записную книжку и вбиваю номер Франко. Сообщение отправлено. Зовите меня Купидоном.

Я быстро прощаюсь и отправляюсь на станцию, где сажусь в электричку до аэропорта. Уже в электричке меня пробивает, что Рентой мог спиздить чего-нибудь ценное, и проверяю вещи. Мой великолепный свитер от Рональда Мортерсона на месте. Но что самое главное, не было ли там чего-то, что могло меня выдать? Я знаю этого кренделя — наверняка он облазил всю сумку. Но вроде бы все на месте.

В аэропорту я беру такси и еду прямиков в бар. Рэб с народом уже на месте. Видимо, тоже студенты. Приволокли с собой оборудование: бетакамы, цифровые камеры, 8-миллиметровые камеры, монитор, аппаратуру для записи звука и осветительные приборы. Рэб представляет мне своих друзей — Винса и Гранта, — и мы идем наверх.

Декорации у нас выдержаны в стиле минимализма, куча матрасов на полу. Они устанавливают оборудование. Актеры уже потихонечку собираются. В комнате царит почти осязаемая атмосфера всеобщего возбуждения. У меня перехватывает дыхание, когда в комнату входит Никки. Она подкрадывается ко мне и мурлычет мне на ухо:

— Ну, как там в Амстердаме?

— Отлично, подробности позже, — улыбаюсь я и поворачиваюсь, чтобы помахать Мелани. Моя вторая ведущая актриса — очень сексуальная леди, в том случае, если вы любите холодную рыбу, но вряд ли это можно назвать изысканной кухней. Она могла бы быть очень красивой при благоприятных экономических и социальных условиях. В общем, до Никки ей далеко. Когда у меня возникают подобные мысли, мне остается только благодарить Господа за то, что у меня мать итальянка.

Мои актеры. Очень, кстати сказать, неплохой состав. Кроме Мел, Джины и Никки, есть еще Джейн, девочка, что работает с Никки в сауне, и эта шведка (или норвежка) Урсула, которая, может, не слишком роскошно выглядит, зато отменно ебется. Есть еще Ванда, шлюха Майки, которая из-за своих удолбанных глаз выглядит несколько странно и сидит в углу, скрестив ноги. Я, Терри и его приятели-ебари — Ронни и Крейг. Рэбу и его команде явно не по себе.

На репетиции сразу же стало ясно, что у меня будут большие проблемы с Терри и его лавочкой. По части секса все очень даже неплохо, благо, практики у них было достаточно, но они совершенно не понимают разницы между просто еблей перед камерой и съемкой порнофильма. Более того, с актерской игрой все совсем уже плачевно. Даже самые элементарные диалоги — а они действительно элементарные, дальше некуда, — и те у них не выходят. Придется мне постараться, чтобы внушить им уверенность в себе, начав с того, что у них действительно получается. Так что сначала мы снимаем шесть сексуальных сцен, начиная с оргии, которая вообще-то является финальной. Но эта сцена должна вдохновить их и помочь создать ощущение esprit de corps, сиречь командного духа.

У нас изначально возникло слишком много проблем. Мелани по сценарию играет роль девочки-подростка, что, может быть, и нормально, с учетом ее возраста. Но я смотрю на ее руки, где вытатуировано «Брайан» и «Кевин».

— Мелани, ты же играешь невинную девственницу. Эти татуировки надо загримировать или чем-то прикрыть.

Она поднимает глаза и смотрит на меня туманным взором, в котором плещется не одна порция виски. Потом они с Никки начинают хихикать. А Джина хищно оглядывается по сторонам так, как будто хочет выебать, порвать на куски, а потом сожрать всех, кто находится в комнате. Вот, бля, ненасытная сучка. Жалко только, что шлюха прожженная.

Я хлопаю в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание.

— Ладно, ребятки, слушаем меня. Сегодня начинается новый этап вашей жизни. Все, что вы делали до этого, — жалкая дрочиловка. Теперь мы будем снимать настоящее взрослое кино. Так что для вас сейчас самое важное — умение с ходу начать и вовремя остановиться. Все выучили свои роли?

— Ага, — протягивает Никки.

— Типа того, — хихикает Мелани.

Терри пожимает плечами с таким видом, что мне сразу понятно — ни хуя он не выучил. Я задираю голову и пристально изучаю потолок в поисках вдохновения. Хорошо, что мы начинаем с ебли.