Порно - Уэлш Ирвин. Страница 65

Джина по-прежнему ворчит:

— Мы с Урсулой, Ронни и Крейгом, мы ни хрена еще не сделали.

— Мы представляем каждого участника один раз, и таким образом приближаемся к кульминации, — объясняю я ей еще раз. — Терпение! — Я опять возвращаюсь к Терри и Мел. — Теперь ты будешь иметь ее в задницу, Терри, — говорю я. — Да, Лоусон, нам нужно анальное представление…

Но мои мотивировки никому не нужны, это примерно то же, что уговаривать Дракулу куснуть кого-нибудь в яремную вену. Терри отодвигает от себя Мел, перекладывает ее и закидывает ее ноги себе на плечи. Он елозит, пытаясь засунуть член ей в задний проход, а потом медленно входит в нее. В этот момент я киваю Никки, и мы раздвигаем ягодицы Мел. Я дал Рэбу инструкции установить камеры так, чтобы одна камера снимала сам акт, а другая — лицо Мел, чтобы в процессе монтажа переходить с одного плана на другой.

Мелани сжимает зубы и строит болезненные гримасы (сцена, рассчитанная на магнатов-женоненавистников, которые «хотят, чтобы эта сука страдала»), но потом процесс захватывает ее, она начинает искать более удобную позицию, находит, и на лице у нее появляется мечтательное выражение (кадры, нацеленные на ленивых, похотливых, романтических яппи, у которых был тяжелый день на работе и которые хотят расслабиться, просто поваляться на диване и посмотреть, как кого-то ебут в жопу). Очень важно показать в порнофильме все эмоциональные стадии. Совместить эмоциональные и социальные запросы всех слоев общества. Чтобы реакция возникла у всех. В области гениталий, само собой… Никки крепко целует меня в губы и опускается на колени, я вижу Рэба, стоящего возле бара, и Джину, которая пожирает его глазами и выглядит явно раздосадованной; вижу, как Крейг ласкает языком соски Ванды, и думаю, что никто из них не будет контролировать меня, никогда… а потом вдруг понимаю, что чего-то не хватает.

— Стоп, снято! — кричу я, а Никки берет в рот мой член.

— Что?! — Терри продолжает ебать Мел. — Ты что, издеваешься?!

Никки отпускает мой член и смотрит на меня снизу вверх.

— Нет, Терри, ты не понимаешь. Кончить надо в позиции наездницы. ОАН, обратная анальная наездница.

— Бля, — говорит он, но все-таки вынимает свой член. Никки смотрит на Терри, потом на Мел.

— Ну и как это было? — спрашивает она. Мел выглядит очень даже довольной.

— Сначала больно, а потом ничего, привыкаешь. Терри и вправду умеет все делать, как надо. Он просто берет и вставляет. Не все знают, как это делаетца, но Терри знает, как надо вставлять член в задницу. Нежно и твердо, — говорит она.

Терри с гордостью пожимает плечами:

— Постоянная практика, вот и все.

— Ночи в Саутоне, а, Тел? — язвительно спрашиваю я, и Рэб Биррел смеется над моей шуткой, и Джина, баба, на которой и пробы-то ставить негде, тоже смеется. Чтобы продолжить тему, я пою на мотив «Летних ночей» группы «Grease». — Но, ах, эти саутонцы, расскажи мне еще… расскажи…

Смеются все, даже Терри.

Но у Никки, кажется, деловой настрой, она перехватывает у меня инициативу и стартует с места в карьер.

— Слушай, Мел, — говорит Никки. — Знаешь, что мне действительно понравилось, что меня завело? Момент, когда Терри ласкал тебе задний проход языком. И, ну… засовывал его туда, да? А можно мне тоже?

— Ну да, если хочешь, — улыбается Мел.

Терри это особо не беспокоит, а я чувствую очередной душевный подъем. Да, Никки — звезда. Девочка знает, как и что надо делать. Алекс МакЛейш?

Хищники будут кружить вокруг, если мы не привяжем ее как следует, Саймон. Причем надо бы поторопиться. Подумай об Агате, Латапи…

Я думаю, так все и будет, Алекс. Не беспокойся, я этим займусь. Много чего происходит за сценой.

А сейчас пришло время для «тренерских наставлений». Я напоминаю Терри, что это командная игра и что мы должны поддерживать дисциплину и форму.

— Слушай, Терри, тебе нельзя кончать в Мел. Это будет прерванный акт, потом ты дрочишь и кончаешь ей на лицо. Помнишь повествовательный принцип порнографии: минет, ебля, куннилингус, ебля, разные позиции, анальный секс, двойное проникновение и, наконец, сцена, в которой должно быть видно, как брызжет сперма. Старая апробированная схема.

У Терри явно свои сомнения на этот счет:

— Я не буду ебать девочку, если я не собираюсь в нее кончать.

— Терри, ты не забывай: это не секс. Это игра, представление. Не важно, нравится это тебе или нет…

— Разумеетца, мне это нравится. В этом смысл жизни, — говорит он.

— …потому что мы с тобой просто члены. Вот и вес. А рулят женщины.

На заднем плане Ронни с Урсулой отрабатывают стандартную схему, а Крейг ебет Ванду, которая лежит, как труп. Это только обои, заставка, а все основное действие — на переднем плане.

— Я готов, — говорит Терри. Рэб невозмутимо наблюдает за всем происходящим. Грант ставит свет. Он кивает Рэбу, и Вине говорит, что пошла запись звука.

— МОТОР!

И мы снимаем, как Никки ласкает языком задницу Мел. Джина отсасывает у Терри, а Мел, раскорячившись, как краб, собирается садиться на его член. И тут вдруг открывается дверь и входит Мораг.

— Саймон… ой… — говорит она, и глаза у нее вылазят на лоб. — Там… з-э… там человек из «Сандэй Мэйл». Они с фотографом… — Она резко разворачивается и выходит, захлопнув за собой дверь.

Сандэй, бля, Мэйл… фотограф… какого хрена… в памяти смутно всплывает, что сегодня вечером у меня деловая встреча в рамках проекта «Бизнесмены Лейта Против Наркотиков», но до нее еще столько времени…

И тут я слышу ужасный крик. Поворачиваюсь и вижу, что Мел упала, причем упала на Терри.

— ААААААААААААААА! БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ! — орет он.

Мелани встает и говорит:

— Ой, Терри, прости, дверь открылась, я испугалась и не удержалась…

Член у Терри выглядит просто кошмарно. Он съежился, он почернел, покраснел и посинел одновременно. Кажется, он там себе что-то сломал. Терри орет как резаный, Никки вызывает по мобильнику «скорую», а я думаю; блядский «Сандэй Мэйл»… что, интересно, я буду делать, если член Терри выйдет из строя? Это же мой ведущий ебарь…

— Рзб, ты отвезешь Терри в больницу…

— Но что…

— Внизу, блядь, пресса!

Я спускаюсь вниз и вижу там молодого и энергичного мудака, который, судя по всему, теперь выполняет ту же работу, которой раньше, лет двадцать назад, занимались неряшливые старые уроды.

— Тони Росс. — Он протягивает мне руку. Я сердечно ее пожимаю, потому что тут фотограф, и смотрю на Мо, которая подает мне странные знаки. — Мы по поводу программы «Бизнесмены Лейта Против Наркотиков». Мы хотим сделать статью.

— А… как вы вовремя. Я как раз собираюсь на первую встречу, в Ассамблее. Пойдемте со мной, — говорю я, думая только о том, что нужно срочно убрать их отсюда.

— Нам нужны фотографии бара, — обижается фотограф.

— Бар вы можете сфотографировать в любое время. Пойдемте со мной на Ассамблею, там будут все основные игроки, — говорю я журналисту и направляюсь к дверям, так что они вынуждены идти за мной.

Но есть еще Мораг, и она машет мне рукой.

— Саймон, — шепчет она, — что тут происходит?

— Сейчас приедет «скорая», Мо. Терри плохо, Я ухожу, а ты оставайся за главную.

Иду по улице Конституции, за мной плетутся журналисты; и я вдруг понимаю, что иду на встречу раньше назначенного времени, приходится сказать товарищу у дверей Ассамблеи:

— Черт, я был абсолютно уверен, что встреча начнется в половине седьмого.

Тони Росс хочет, чтобы мы вернулись в «Порт радости», но я веду его в «Ноблз» и рассказываю о моем проекте по борьбе с наркотиками. Однако я все равно малость выбит из колеи: волнуюсь о члене Терри и о том, что эта травма очень сильно нас задержит. Я извиняюсь, выхожу за дверь и звоню Рэбу по зеленому мобильнику. Кажется, все совсем плохо.

Потом я отвожу Росса и фотографа обратно в Ассамблею Лейта, чтобы они полюбовались на первую встречу нашей организации «Бизнесмены Лейта Против Наркотиков». За главного здесь Пол Карамаландинос, яппи, рекламщик — делает рекламу алкоголя для наркобаронов, которые пытаются удержать свою Долю рынка.