Турмс бессмертный - Валтари Мика Тойми. Страница 23

По обоим берегам устья реки лежало множество кораблей, подготовленных к долгой зиме. Толпа пестро одетых людей приближалась к нам с любопытством, но без малейшей опаски. До нас донеслась разноязыкая речь. Однако же, заметив оружие, они в недоумении остановились и принялись совещаться, а некоторые сорвали с деревьев зеленые ветки и замахали ими в знак дружеского расположения.

Тогда мы без раздумий отбросили щиты, копья и мечи, и незнакомцы тут же окружили нас и стали щупать нашу одежду, как это делают любопытные люди во всех странах. Многие из них говорили по-гречески, но со странным акцентом. Затем подошли торговцы с корзинами винограда и разных фруктов. В качестве платы они охотно принимали золотые персидские монеты, а сдачу давали серебряными деньгами. Они объяснили, что город этот называется Гимера, а основали его давным-давно выходцы из Занклы. Потом сюда переселились некоторые жители Сиракуз, которым надоели бесконечные гражданские войны в их родном городе. Большинство же населения составляли сикулы — местное племя, частично смешавшееся с греками.

Вскоре после захода солнца городские ворота были закрыты, и мы заснули прямо на теплой земле. Какое это было блаженство — вдыхать аромат травы и ощущать ее шелковистые прикосновения!

На следующий день в нашем лагере воцарились беззаботная радость и веселье. Нам казалось, что теперь, когда окончилось опасное морское путешествие, нас ожидают лишь счастье и расположение богов. Некоторые принялись играть на музыкальных инструментах финикийцев, некоторые — на более привычных нашему уху флейтах. Но нашлись и такие, что еще до полудня начали танцевать бесстыдный танец козла. Шум в нашем лагере привлек людей из города, в том числе и женщин, которые стыдливо прикрывали лица полами одежды, но несмотря на это не отрывали жадных взоров от смелых прыжков исполняющих танец козла. Однако Дионисий строго-настрого запретил своим людям прикасаться к женщинам и поставил на кораблях стражников, поскольку горожане проявляли любопытство к нашему грузу, а мы не собирались его им показывать.

Затем на берег пришел тиран Гимеры Кринипп, окруженный вооруженными пешими воинами и всадниками, чтобы приветствовать нас и выяснить наши намерения. Это был сгорбленный мужчина с реденькой бородкой, который скромно шагал посреди своей свиты, одетый в домотканый плащ. Дионисий вышел ему навстречу вместе со своими приближенными, рассказал о битве у острова Лада, о добыче, которую мы захватили у персов, и попросил разрешения остаться на зиму, чтобы следующей весной отплыть в далекую Массалию. Он попросил также дать нам канаты, волов, блоки и плотников, чтобы вытащить на берег наш затонувший корабль и починить два других корабля. За все это он обещал заплатить хорошую цену.

Пока Дионисий говорил, Кринипп внимательно наблюдал за ним, и по его взгляду было видно, что, несмотря на неброскую внешность, он был горд и привык приказывать. Когда Дионисий закончил свою речь, старец сказал:

— Я стал тираном Гимеры по желанию ее жителей, хотя и испытываю отвращение к власти. Поэтому я не могу принять ни одного решения, не посоветовавшись предварительно с моими согражданами. Но твои просьбы бессмысленно обсуждать в народном собрании, так что я прошу тебя прийти в мой городской дом, где мы сможем поговорить о земных и божьих делах в четырех стенах. Впрочем, если ты мне не веришь, ибо я для тебя — незнакомец, то давай немедленно отойдем вдвоем в сторону, так чтобы нас видели, но не слышали твои и мои люди. Я по натуре отшельник, толпы избегаю и не обладаю даром красноречия. Поэтому я не люблю большого количества слушателей.

Дионисий охотно согласился на его предложение, и седовласый тиран спокойно пошел рядом с ним на отдаленный луг, хотя Дионисий был выше на добрых две головы и спокойно мог задушить его голыми руками. Мы видели, как они уселись на землю и углубились в серьезный разговор. Спутники Криниппа, горделиво улыбаясь, гарцевали на лошадях и рассказывали:

— Наш тиран Кринипп — прекрасный человек, и мы давно объявили бы его царём, но он и слушать об этом не желает. В подземельях его дворца есть множество священных предметов для колдовства, так что ему нечего бояться соперников. Никто не знает, как и когда он их заполучил, но с тех пор, как он их нам показал, в нашем городе удалось положить конец всем распрям и Кринипп управляет нами так разумно, что и карфагеняне, и тиррены стали нашими друзьями, и даже Сиракузы не решаются нарушать наш покой.

Еще они говорили, что Кринипп женился на женщине из знатного карфагенского рода и что он защищает права всех жителей города независимо от их происхождения. О собственном богатстве он не особенно заботится и тратит большие деньги на нужды магии. Его налоги разумны и идут на укрепление городских стен, расширение порта и строительство храмов. Из общественной казны он также выплачивает страховые суммы за погибшие корабли. Одним словом, Гимера — это счастливый город, где не знают страха и нет бесправия.

После довольно долгого разговора Дионисий и Кринипп встали, отряхнули друг друга от прилипших травинок и вместе вернулись к нам. Дионисий так и сиял; он даже велел своим людям ударить в щиты, поднять вверх копья и криками приветствовать Криниппа.

Затем Кринипп и его свита направились обратно в город, а Дионисий сказал нам:

— Я заключил союз с этим замечательным правителем. Нам разрешено в любое время входить в Гимеру и выходить из нее — с оружием или без него. Мы можем торговать, если захотим, можем поклоняться городским или нашим богам, можем жениться на местных женщинах или же щедрыми дарами покупать их любовь, так как гимерские обычаи это позволяют. Но мы не смеем прибегать к насилию и оскорблять кого-либо из жителей, а также обязаны защищать городские стены, пока мы здесь живем, да так, как если бы это были стены нашего родного города.

На лицах моряков читалось недоверие, и они говорили:

— Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Кринипп хитрее, чем ты думаешь. Когда он заманит нас в город, он прикажет своим людям напасть на нас и всех перебить, чтобы захватить наши сокровища, или же опутает нас своим колдовством, или вовлечет нас в игры, в которых мы проиграем все, что добыли и скопили с таким трудом, желая обеспечить себе спокойную старость.