Дикое поле - Веденеев Василий Владимирович. Страница 29

— Тогда бей! Чего же ты ждешь?

— Завтрашнего дня, — спокойно ответила жена Алтын-карги — Мне жаль обезобразить твое тело.

— Ага, ты ждешь, что я буду мучиться в ожидании наказания? Ошибаешься! Меня не запугать угрозами.

— Какие угрозы? — подняла тонкие брови Варвара — Завтра возвращается Рифат. Просто я не хочу, чтобы он видел твое исполосованное кнутом тело. Вот и все.

— Завтра? — отшатнулась Анастасия.

— Да, завтра, — подтвердила хозяйка. — Завтра ты станешь его наложницей, а там посмотрим. Учти, многое будет зависеть от того, останется ли он доволен тобой. Еще есть время подумать, что лучше выбрать. Иди!

Старухи потащили Настю к дверям. Она не сопротивлялась, подавленная услышанным.

— Завтра! — Как выстрел в спину ударило ее последнее слово Варвары, которое прозвучало прежде, чем захлопнулись двери.

В своей комнате Анастасия упала на диван и разрыдалась. Что делать? Остается только одно: лишить себя жизни, принять на душу тяжкий грех. Но, может быть, всеведущий и милостивый Господь простит ей? Ведь он все знает и видит.

Она села спиной к двери, чтобы укрыться от старух, достала кинжал и прикоснулась пальцами к нагретому теплом ее тела клинку. Вонзить в грудь острую сталь, и пусть душа летит на покаяние? Варвара, конечно, разозлится, но тут же начнет искать для сына новую рабыню. И все повторится. Как же разорвать страшный круг?

Решение пришло само собой: надо убить Рифата! Конечно, потом ей не жить, но и так жизнь кончена, рожденная вольной, она не станет сожалеть о неволе. Всего одним ударом кинжала она сразу поразит наследника рода Алтын-карги, отомстит Варваре, предавшей свой народ, достанет самого Иляса-мурзу, лишив его надежды передать свои богатства сыну, а потом внукам. Не будет больше у мурзы сына!

Только бы у нее хватило сил. Убить Рифата нужно при первой же встрече с ним, другого случая уже может не представиться. Он войдет к ней, как полновластный хозяин, готовый сломить сопротивление наложницы, не желающей расстаться с девичьей честью, и никак не ожидая внезапной смерти от ее кинжала. Пусть потом делают с ней все, что хотят. Варваре и Илясу достанется только мертвое тело рабыни, поскольку, убив Рифата, она убьет и себя, чтобы не могли над ней, живой, глумиться. А мертвые сраму не имут!

Остаток дня Анастасия провела в раздумьях и молитвах. Мысли о грядущем дне повергали ее в дрожь, заставляли измученное сердце биться неровно и тревожно. Вдруг старухи обыщут комнату или поведут в баню? Или Варвара решит, что ее сын должен овладеть рабыней в другой половине дома, и не Рифат придет сюда, а ее поведут к нему?

Вяло поужинав, Настя прилегла. Незаметно подкрался сон и подарил отдых ее пылавшей от дум голове.

Утром она сразу почувствовала, что в доме царит необычное оживление. Суетились слуги, хлопали двери, с женской половины далеко разносился повелительный голос хозяйки, распекавшей челядь. Со двора донеслись цокот копыт и приветственные возгласы. Анастасия кинулась к окну.

На красивом вороном коне в ворота имения въехал Иляс-мурза. Рядом с ним гарцевал на гнедом жеребце молодой татарин в богатой одежде. Кажется, что это приехали два Иляса, только один из них старый, а другой еще совсем молод и полон сил. У молодого мурзы такая же манера держать голову, тот же рост и телосложение, даже жесты удивительно похожи. Анастасия поняла: приехал Рифат.

Ночью, дождавшись, когда все вокруг погрузится в сон, казаки неслышными тенями вылезали из подвала и прокрадывались к имению Алтын-карги. На первый раз ограничились тем, что издали осмотрели дворец и обошли вокруг ограды. Почуяв чужих, сторожевые псы подняли неистовый лай. Забеспокоилась стража, мелькнули огни факелов, и Тимофей решил в следующий раз проникнуть за ограду со стороны сада. На вторую ночь они пробрались в сад, и дошли до дворовых построек, на проклятые псы вновь подняли тревогу. Не желая рисковать, Головин дал сигнал отойти.

Заметить их не могли: каждый казак из его десятка прекрасно умел оставаться невидимым не только в темноте, но и при ярком свете дня, все они прошли суровую школу у монахов-воителей, научивших прятаться в степи, в лесу и даже во вражеской крепости, охраняемой усиленными караулами. Но собака — не человек, ее обмануть труднее. Пусть она плохо видит, зато обладает тонким нюхом и прекрасно слышит. Старики утверждали, что псы чуют даже призраков, неприкаянно бродящих в ночи. Так это или нет, но если хочешь выкрасть мурзу, от сторожевых собак нужно как-то избавиться.

Когда вернулись, выяснилось, что случилась досадная промашка: Брязга потерял кинжал. Тимофей помрачнел. Ладно, коли выронил по дороге к имению мурзы, а вдруг в саду? Беда, если слуги Иляса найдут кинжал! Тут же начнут выяснять, чей он. И окажется, что ни у кого в доме такого никогда не было. Значит, в саду побывал кто-то чужой. И непременно усилят стражу, могут даже устроить засады. А если об этом узнают соглядатаи Азис-мурзы? Одна надежда: кинжал был татарской работы. И у казаков, и у ордынцев оружие было всякое: турецкое, татарское, русское, сделанное в немецких землях, в Польше и даже выкованное искусными мастерами страны вечерней звезды, как арабы поэтично называли Испанию. Хороший клинок или пистолет легко менял владельцев в круговерти вечной войны и набегов, часто переходил из рук в руки.

Ладно, сделанного все равно не воротишь. Теперь надо как-то изловчиться, чтобы увидеть самого Алтын-каргу и решить, где и как его брать.

Но собаки, проклятые сторожевые собаки! Мысль о них не давала Тимофею покоя. Перестрелять их из лука? Но в темноте можно неточно всадить стрелу, а подранок поднимет такой вой, что весь дом окажется на ногах. А мурзу желательно выкрасть тихо. Может, отравить лохматых сторожей? Конечно, заранее это сделать нельзя, поэтому нужен быстродействующий яд. Причем такой, чтобы собаки его не учуяли, жадно схватили приманку…

Когда Ивко спустился в подвал, Головин отозвал его в сторону.

— Слушай, я на татарина похож?

— Больше на янычара. — Ивко окинул его взглядом. — А что?

— Ты много видел янычар? — недоверчиво прищурился Тимоха.

— Много. — Глаза Ивко зло заблестели. — Я родился на земле многострадальной Сербии… Ладно, что ты задумал?

— Хочу пойти к Алтын-карге. На него посмотрю, узнаю, как и что в доме, где держат собак. Уж больно они чуткие. Отравить бы надо. Да ночью несподручно искать нужную траву для зелья.

— Не ходи, — замотал головой серб — Я покажу вам Иляса, а собак постараемся усыпить. Я знаю, как это сделать. Послушайся моего совета, не ходи! Карга свято чтит законы гостеприимства, однако насторожится, увидев неизвестно откуда появившегося янычара. А нам нужно, чтобы он спал спокойно.

— Хорошо, пусть так. Но когда и как ты покажешь нам Иляса? Время идет, Спиридон и Сгиб сегодня ночью отплывают. А завтра нас будет ждать струг.

Ивко похлопал казака по широкому плечу и хитро подмигнул:

— Сегодня увидишь мурзу. А завтра его украдем. Отдыхай!

Он собрал пустые миски и поднялся наверх, а Тимофей завалился на лавку. Кругом сладко похрапывали уставшие за ночь товарищи, а его сон не брал. Головин закрыл глаза и мысленно представил себе окруженный садом двухэтажный дворец с деревянными фигурными решетками на окнах. Может, попробовать выманить мурзу из дома? Навалиться на него во дворе, скрутить руки, заткнуть рот, бросить поперек седла и гнать коней?

Нет, не подходит! Что делать мурзе на дворе поздно ночью? Если случится шум, он пошлет слугу узнать, в чем дело, но сам не спустится. А если заявиться к нему заполночь под видом отряда янычар? Нет, он не выйдет к ним, а пригласит к себе. И окружит дом охраной, не доверяя незнакомым вооруженным людям: у янычар дурная слава даже среди единоверцев.

Штурмовать дворец нельзя: у него крепкие стены из камня и толстые двери, а рядом большой город. На шум выстрелов примчится стража. И пожар не устроить по той же причине. Вот незадача!