Убийство в поместье Леттеров - Вентворт Патриция. Страница 24

Поскольку фирма с готовностью предоставила ему отпуск, Энтони вернулся в отель лишь в шесть часов вечера на следующий день. Времени хватило только на то, чтобы переодеться и успеть на обед в Хэмпстед к Мэтьюсонам, где он очень хорошо провел время. Этому немало способствовало радостное сознание, что он сумел сбежать из Леттер-Энда.

Он вернулся в отель после полуночи и нашел в своей комнате записку:

Вам дважды звонила мисс Вейн. Настоятельно просит перезвонить, сразу как вернетесь.

Энтони, недовольно хмурясь, перечитал текст. Записка заставила его снова вспомнить о том, о чем он старался забыть в течение последних двух суток. Им овладело предчувствие беды. Он попытался внушить себе, что эго чистая ерунда. В конце концов, у Джулии могла быть масса вполне безобидных поводов для звонка… «Звонила дважды. Настоятельно просила перезвонить…»

Он присел на край постели, снял с рычага трубку, назвал номер абонента и стал ждать. Десять минут первого. Наверху телефон только у Лоис в спальне, так что в ожидании его звонка Джулия наверняка сидит в кабинете. Как ни странно, Энтони вдруг ясно, будто видел собственными глазами, представил себе, как Джулия в напряженном молчании сидит в кресле перед письменным столом, на котором находится телефонный аппарат, а телефон все молчит и молчит… Его соединили с Леттер-Эндом минут через тридцать. При первом же звонке он снял трубку и сразу услышал голос Джулии:

— У нас кое-что случилось, Энтони.

— Что такое?

Она перешла на французский, который им обоим в детстве преподавала миссис Смитерс, и от англизированного произношения то, что она творила, звучало еще более неправдоподобно.

— Это ужасно, Энтони, Лоне… она умерла.

У него вырвалось непроизвольное восклицание.

— Как? Отчего?

— Не знаю. Что-то в ее кофе.

— Как же так, Джулия?

До него донесся ее прерывистый вздох.

— Здесь уже была полиция. Утром они приедут опять.

— Когда это произошло?

— После ужина, сразу после того, как выпила кофе. Ты приедешь?

— Конечно.

— Постарайся пораньше.

— Буду часам к восьми.

— Лучше бы к половине восьмого. Я встречу тебя у первого указателя после деревни. Мне необходимо с тобой поговорить.

Оба почувствовали, будто между ними протянулась прочная, не рвущаяся нить.

— Хорошо, — отозвался он. Тут же он услышал щелчок, и они снова оказались на расстоянии тридцати миль друг от друга. Энтони выпустил трубку и почувствовал, что его рука занемела от напряжения — так сильно он ее сжимал.

Глава 17

Она ждала его, как и обещала, у дорожного камня. Позади нее, прислоненный к живой изгороди, стоял велосипед. Энтони остановил машину, и Джулия тут же подошла.

— Лучше съехать с дороги. Сверни на проезд Хоблейн. Я на велосипеде Элли, буду там сразу после тебя.

Автомобиль перегородил собою проезд. Правда, это не имело ни малейшего значения, здесь все равно ездили, может, один раз в сто лет.

Джулия влезла в машину, вжалась в угол и безо всяких предисловий проговорила:

— Они думают, что это убийство.

— Для этого есть основания?

— Безусловно. Лучше рассказать тебе все по порядку.

— Да, конечно.

Джулия судорожно вздохнула. Она была без шляпки, ее волосы тускло поблескивали от утренней росы. В лице ни кровинки, все черты заострились, но голос звучал тихо и ровно.

— Последние два дня после твоего отъезда были сплошным кошмаром. Должно быть, вышел страшный скандал. Наверное, ты знаешь из-за чего, но Джимми не говорит. Весь первый день после твоего отъезда его почти не было дома. Лоис до ленча пробыла в своей комнате, потом появилась, а Джимми отсутствовал. За ужином они не разговаривали, затем он сразу ушел и заперся у себя в комнате.

— А что насчет кофе?

— Он спустился в гостиную, проглотил его, словно лекарство, одним махом и опять ушел. На следующий день, вчера — то же самое. Она завтракала у себя наверху, Джимми опять ушел и вернулся только к вечеру. Выглядел он ужасно. Теперь уже ни у кого в доме не осталось сомнений что они серьезно рассорились. Ужин прошел мрачно. Убирали со стола и мыли посуду мы с Элли: Минни выглядела так жутко, что мы ее отправили отдохнуть. Поднос с кофе несла в гостиную я сама. В каждую из двух чашек Мэнни при мне добавила ванилин. Сахар и коньяк уже стоял на подносе. Я внесла поднос и поставила его на стол. В гостиной никого не было. Я вышла на террасу посмотреть, не там ли Лоис, но ее не нашла. Потом подошла к окну кабинета и крикнула Джимми, что кофе готов. Я не спешила возвращаться обратно. Мне было просто тошно.

Джулия умолкла, пытаясь унять озноб. На ней было пальто, но оно не спасало: холод был внутри нее.

— Продолжай.

— Да, сейчас. Немного погодя я заглянула в окно гостиной. Они все уже были там. Джимми сидел в своем любимом кресле. Его чашка стояла на столике рядом. Он взял ее и выпил быстро, как всегда в последнее время. Лоис с чашкой в руках направлялась к своему обычному месту у окна. Минни находилась возле камина, Элли — у другого окна. Мне не захотелось к ним присоединяться. Я крикнула Элли, чтобы она не засиживалась допоздна и что я сама собираюсь прогуляться. Я прошла через сад и вышла в поля. Вечер был чудный, и возвращаться домой не было никакого желания. Поверни я тогда к дому, это вряд ли что-либо изменило бы. Хотя как знать?

Приступ озноба снова охватил ее.

— Я слушаю тебя внимательно, Джулия.

— Я вернулась в десять. Дверь из гостиной на террасу была открыта, и я вошла через нее. В гостиной кроме Лоис никого не было, и сначала я подумала, что она спит. Никакого желания ее будить у меня не было, и я уже повернулась, чтобы незаметно выскользнуть и затем войти в дом через боковую дверь. И тут что-то меня остановило. Я… я хочу сказать, что она обмякла, что ли… что-то в ее позе меня насторожило. Я подошла, окликнула ее, но она не просыпалась. Тогда я дотронулась до нее, и она соскользнула со стула на пол. Я позвала Джимми. Она была еще жива, но нам не удавалось ее разбудить. Я пыталась дозвониться до доктора Грейнджа, но он принимал у кого-то роды. Тогда я стала звонить в Крэмптон, но в госпитале проходил концерт, и только с третьего раза к телефону подошел врач — некий Хэтэвей. Он велел дать ей кофе и водить по комнате, не давая заснуть. Кофе мы кое-как в нее влили, но заставить ее ходить было уже невозможно. Она скончалась сразу после приезда врача.

Дрожь, которую Джулии долго удавалось унять, стала сотрясать все ее тело. Энтони положил руку ей на колено:

— Не надо, милая.

Своей холодной ручкой она крепко сжала его пальцы и продолжала:

— Врач велел позвонить в полицию и до их приезда оставить все как есть, звонить пришлось мне — Джимми просто сидел, охватив голову руками. И тут эта ужасная Глэдис Марш закатывает истерику — видимо, таким образом она решила привлечь всеобщее внимание, а может, и попасть на страницы прессы. Мы с Мэнни как раз пытались успокоить ее, и в этот момент из гостиной выходит доктор Хэтэвей. Он, видимо, хороший специалист, но страшно придирчивый и недоверчивый субъект. А тут еще эта Глэдис. Как закричит: «Вы все хотите, чтоб я молчала? Ну уж нет, не дождетесь! Это убийство! Ее убили, говорю я вам! И замять это вам не удастся!» Этот Хэтэвей немедленно клюнул, стал ее успокаивать и попросил рассказать, что ей известно.

Энтони почувствовал, как Джулия дернулась. Она отвела глаза в сторону и убрала свою руку.

— Ну и что? — резко спросил Энтони.

— Все хуже некуда. Энтони, в ночь перед твоим отъездом она подслушивала у твоей двери. Я тебя предупреждала, что она этим занимается. Она говорит, Лоис была у тебя, Джимми вас там застал и была ужасная ссора.

— Это ложь, — от Энтони повеяло арктическим холодом. — На самом деле Лоис вошла ко мне через гардеробную Марсии. Разумеется, это явилось для меня полной неожиданностью. Джимми, должно быть, следовал за ней по пятам. Ссоры никакой не было. Джимми велел ей идти к себе — и все. И мы с ним не ссорились. Он сказал, что меня ни в чем не винит, а я заверил его, что уеду и постараюсь больше не появляться.