Тернистый путь - Веснина Елена. Страница 2
— Ты меня неправильно поняла… — в который раз сказал Буравин.
— Нет, правильно! Я не заставляю тебя меня любить! Не напрягайся! Обойдусь! — В Кате говорил обиженный ребенок. Она отвернулась, пряча слезы, и побежала к двери.
— Катя, постой!..
Но Катя уже не слышала его.
Поскольку Машу вызвали домой так неожиданно, Алеша заволновался:
— Мама, почему Машу так срочно вызвали домой? Что там у нее случилось? Не дай Бог, что-то с бабой Зиной или Сан Санычем!
— Я не знаю, — сказала Полина. — Голос у ее бабушки был взволнованный, но достаточно бодрый.
— Ты же понимаешь, сынок, ее бабушка — пожилой человек, мало ли что могло случиться… Давление подскочило, или сердце расшалилось… Я уверен, что все обойдется, — предположил Самойлов.
— Маша скоро вернется и расскажет все сама, — успокоила сына мать.
— Я так за нее переживаю. Она чувствует мою боль и помогает мне с ней бороться. Но иногда мне кажется, что я тоже чувствую, когда ей плохо. Вот как сейчас… Мне кажется, с ней происходит что-то нехорошее. А я ничем не могу ей помочь…
Алеша, я тебя уверяю, Маша достаточно сильный человек, чтобы справиться со своими проблемами самостоятельно. А тебе надо отдохнуть. Давай я помогу тебе дойти до твоей комнаты, — предложила Полина.
— Спасибо, мама. Я, правда, что-то устал сегодня…
Добравшись до кровати, Алеша сказал:
— Спасибо, мам, что помогла мне дойти. Я себя чувствую сейчас маленьким ребенком… — грустно усмехнулся он. — В детстве ты меня так же отводила в кроватку и читала сказку на ночь…
— Не все сразу, сынок. Ты и так делаешь поразительные успехи.
— Но я буду тренироваться еще больше и скоро смогу ходить совершенно самостоятельно, как обычный здоровый человек, — стал убеждать и маму, и самого себя Алеша.
— Обязательно. Ты и бегать еще у нас будешь, — поддержала его Полина.
— А помнишь, как я мечтал научиться ходить… И боялся, что надежда окажется напрасной…
— Конечно, помню. Ты поставил себе цель — прийти к Кате на своих ногах.
— Мама, я добился своей цели. — Алеша решил поделиться с мамой своей сегодняшней победой. — Сегодня я виделся с Катей. И я подошел к ней сам, на своих ногах! Так что все получилось, как я хотел.
— Что?! — удивилась и обрадовалась одновременно Полина. — Ты встречался с Катей?
— Да, мама. Мы встретились случайно. Мы с ней разговаривали, и… она была так рада, что я выздоровел.
— А больше она тебе ничего не сказала? — взволнованно спросила Полина.
— Сказала… Она меня все еще любит, представляешь?
Не может быть! — искренне удившись Полина.
— Почему?
— Алеша, я раньше не хотела тебе говорить, ведь ты болел и тебя нельзя было волновать…
— Ты о чем, мама? — спросил Алеша.
— Дело в том, что Катя теперь с Костей. У них возобновились отношения…
— В каком смысле — отношения?
— В самом прямом, сынок. Она теперь невеста твоего брата.
— Катя теперь с Костей?! — Алеша не верил своим ушам. — Но зачем же она тогда сказала мне, что по-прежнему любит именно меня?
— Видишь ли, Алеша, дело в том, что Катя, похоже, совсем не та девушка, какой она казалась нам раньше… — начала было Полина, но Алеша ее перебил:
— Почему же Костя ничего не рассказал мне?! Он знал, что Катя моя невеста, и опять начал с ней встречаться?!
— Не вини Костю, сынок. Мы все давно поняли, что Катя не станет твоей женой. Пока ты болел, она вела себя довольно странно, если не сказать хуже.
— Да, мама, я тоже это заметил, — согласился Алеша. — Катя стала совсем другой.
— Я не хочу говорить ничего плохого за ее спиной, но мне кажется, Катя — не та девушка, которая тебе нужна.
— Но зачем она опять говорит мне о любви? — спросил сын.
— На твоем месте я бы ей не верила, — ответила ему Полина.
— Что же мне делать? — Алеша был в отчаянии.
— Не знаю. Осмотреться вокруг — может, где-то рядом с тобой есть куда более достойные тебя девушки?
Но рядом со мной нет никого, кроме Маши.
— Ну, вот видишь! А ты говоришь — никого.
— Я настолько привык видеть ее рядом, что она уже кажется частью моей жизни, — улыбнулся Алеша. — Странно, правда?
— Это очень хорошо, сынок. Маша — честная, порядочная и очень искренняя девушка. Если честно, она мне нравится гораздо больше, чем Катя, — призналась Полина.
— Да, мама. И мне тоже. Ты не поверишь — ее нет рядом совсем немного времени, а я по ней уже соскучился…
— Я уверена, что она скоро вернется. А про Катю, Алешенька, ты бы лучше не вспоминал. Пусть у нее будет своя жизнь, а у тебя — своя.
— Наверное, ты права, мама, — задумчиво сказал Алеша.
Может быть, впервые он подумал о Маше как о девушке, которую можно полюбить.
Поразмышляв некоторое время, смотритель пришел к выводу, что бриллианты действительно могут быть у Алексея. Более того, ему показалась сомнительной и сама его болезнь.
— Ну держись, инвалид! Ты у меня поплатишься… — тихо сказал смотритель и позвал сыновей.
— А какой у тебя план, папа? — спросил Толик, выслушав отца. — Что ты хочешь с ним сделать?
— Его надо потихоньку — в мешок и в укромное местечко. А уж там, будь спокоен, он у меня соловьем запоет. И бриллианты достанутся лам.
— Но рядом с ним постоянно кто-то находится, — сказал Толик.
— Такого не бывает, сынок. Когда-нибудь, пусть ненадолго, но он останется один. Ваше дело — этот момент не проворонить, понятно?
— Глаз с него не спустим! — пообещал сын..
Молодец, Толик! — похвалил его отец. — Я гляжу, умнеешь прямо на глазах. Ну все, сегодня отдыхать, а завтра с утра за работу. А мне пора кое-какими другими делишками подзаняться.
Смотритель собрался уходить, но Жора перехватил его у дверей.
— Пап, а на что отдыхать-то? Нынче и отдых денег стоит! Подкинул бы деньжат за труды?
— Перебьетесь, — твердо сказал смотритель. — Спать ложитесь. Сон — лучший отдых.
— Ну папа… Время еще детское! — настаивал на своем Жора. — Все пацаны в ночных клубах да на дискотеке…
— Все, я сказал! Отстань со своими глупостями! Не до вас сейчас.
Объяснив сыновьям, что жизнь — это не только праздник, смотритель отправился к себе, взял фонарик и решил пройти по катакомбам. Он хотел остаться незамеченным, и это ему удалось.
Он углублялся в катакомбы, и шаги его становились все глуше и глуше. Ему нравилось ходить к своему сундуку, проверять на нем замки, любоваться собранными в нем сокровищами.
Зинаида не находила себе места, хваталась то за одно, то за другое, но тут же все бросала.
— Куда же они Машеньку увели? За что?! Саныч, что же делать?! — причитала она.
— Надо идти в милицию, хлопотать, — решительно сказал Сан Саныч.
— Так что же мы сидим? Пойдем скорей! — тут же подхватила его идею Зинаида. Для нее главным было что-то делать, чтобы помочь Маше.
— Я думаю, надо ей передачку собрать, а то там кормят небось не по-домашнему, — предложил Сан Саныч.
— Ты думаешь, ее там… надолго задержат? — растерялась Зинаида. — Она ведь ни в чем не виновата.
— Да нет, разберутся и выпустят, но на всякий случай… — объяснил свое предложение Сан Саныч.
Зинаида приступила к делу, быстро и аккуратно укладывая в узелок пирожки и что-то еще из съестного. Пока она суетилась, Сан Саныч рассуждал:
— Откуда же они все-таки взялись, эти чертовы ампулы? Неужели Маша и вправду принесла их из аптеки?
— Чтоб у тебя язык отсох — сказать такое! — Зинаида даже плюнула. — Маша никогда в жизни ничего не крала! Я свою внучку знаю и никому не позволю ее обвинять, понял?
— Да что ты, Зин, я же так, предположил только… — стал защищаться Сан Саныч.
— Даже и думать об этом не смей! — потребовала Зинаида. — Ну что сидишь, пошли!
И она решительно направилась к выходу. Сан Саныч поспешил вслед за ней.
Маша впервые оказалась в кабинете у следователя и была очень растеряна. Костя, который здесь уже бывал, присел в уголке и ловил каждое слово.