Уроки жизни - Веснина Елена. Страница 10

— Потому что не отец тебя бросил, а ты ушла к другому, — объяснил сын. — И не надо его так холодно называть, по фамилии. Я тоже Самойлов. И ты…

— Ладно, я по привычке…

— Приходишь и издеваешься над ним по привычке? — спросил Алеша.

— Я издеваюсь? — удивилась Полина. — Да ты что?!

— Конечно, — подтвердил Алеша. — Он даже боялся меня к тебе отпускать. Не знаю, что ты там ему сказала.

— Вот именно, что не знаешь, — с горечью заметила Полина. — Ты не знаешь, как оскорбительно он вел себя со мной. Что он говорил мне.

— Да я удивляюсь, что он вообще может с тобой разговаривать после всего.

— После чего?

— После того, как он двадцать пять лет чувствовал, что ты не любишь его, обманываешь, притворяешься!

— Да, я виновата в том, что раньше не ушла от него, — согласилась Полина. — Я отравила жизнь и ему, и себе. Теперь я понимаю, что ничего хорошего в нашем супружестве не было.

В голосе у Алексея появилась обида:

— Совсем-совсем ничего? А я, а Костя — это, по-твоему, ничего?

— Не надо понимать все так буквально, Алеша, — возразила ему мать.

— А как мне тебя понимать? Как?

— Я лишь сказала, что моя жизнь с твоим отцом была ошибкой.

— Но эта жизнь связана с жизнью моей и Костиной. Значит, и мы с ним — твои ошибки?

— Ты меня не хочешь понять. Я имела в виду совсем другое, — вздохнула Полина.

— Но ведь если б не было отца, не было бы и нас с Костей.

— Были бы, — заверила сына Полина. — Вы были бы обязательно.

— Как это, мама?

— Может быть, вы были бы… немного другими.

— Немного другими?.. Такими, как Катя? Не надо, — Алеша даже замотал головой. — Я бы не хотел быть похожим на Буравина.

— Ты знаешь, а мне иногда кажется, что я воспитала тебя так, словно ты его сын, — продолжала Полина, не замечая его слов.

— Ну спасибо.

— И на Виктора ты даже больше похож, чем на собственного отца, — сказала Полина, задумчиво глядя на Алешу.

— Мне неприятно, мама, что ты так говоришь. Я не хочу быть похожим на Буравина. И вообще — это абсурд какой-то.

— Я говорю о том, что есть. А ты меня не понимаешь.

— Это ты не понимаешь, — возразил Алексей. — Я твой сын, и сын своего отца. Пятьдесят один процент от него, а сорок девять — от тебя. И меня невозможно воспринимать по частям. И говорить: а ты мог быть сыном другого… Нет! Я бы вообще не появился на свет! И мне сейчас больно слышать, что вся прошлая жизнь — ошибка.

— Однако отцу ты сочувствуешь, а меня только обвиняешь, — Полина надеялась на иное отношение к себе со стороны сына.

— Потому что это ты разрушила нашу семью, мама. И я на стороне отца.

— А то, что мы с Виктором любили друг друга всю жизнь, никого не волнует? — спросила Полина.

— Не волнует, — подтвердил сын. — Когда у тебя появилась семья, дети, Буравин должен был отступить навсегда. Забыть о тебе. .

— Хорошо. Тогда скажи мне, вы с Машей по-прежнему в ссоре? — неожиданно спросила Полина.

— Я тебе уже говорил. Но при чем здесь Маша? — не понимал маму Алексей.

— А если она сейчас выйдет замуж за другого и родит ему ребенка, ты забудешь о ней навсегда?

— О чем ты говоришь, мама? — вспыхнул Алеша. Полина внимательно присмотрелась к сыну и спросила:

— Если появится кандидат на твое место, что ты сделаешь? Запретишь себе ее любить?

Алеша оторопел:

— Какой кандидат на мое место?

— Но ты же понимаешь, что такая девушка, как Маша, долго одна не останется? — ответила вопросом на вопрос Полина.

— Ты сказала — кандидат? Кто конкретно? — Алеша сжал кулаки.

— Я просто предположила, гипотетически.

— Если гипотетически, то не надо сравнивать мою ситуацию со своей.

Полина спросила:

— Ты считаешь, что право любить принадлежит только вам, молодым?

— Да, я так считаю, — не жалея маминых чувств, признался сын. — И я не верю в вашу любовь.

— Как же называются, по-твоему, наши чувства?

— Это просто желание вернуть молодость, забытые ощущения, — предположил Алеша.

— Даже если и так, что в этом плохого?

— Плохо то, что вам плевать на окружающих. Вы с Буравиным думаете только о себе.

Полина вздохнула:

— Когда ты станешь старше, Алеша, ты меня поймешь.

— Никогда я тебя не пойму, — закричал Алеша. — И Костя не поймет. И отец тоже.

Алеша выбежал из комнаты, оставив Полину всю в слезах.

Пообещав поздравить Кирилла песней, Буряк позвонил на радиостанцию и подробно объяснил, что он хочет. Его заявку приняла Ксюха.

— Я все записала, — сказала она. — Значит, вы хотите поздравить вашего друга в прямом эфире?

— Да, — подтвердил следователь, — и поставить эту песню для него.

— Отлично… Мне ваш голос кажется знакомым, — призналась Ксюха.

— Мне ваш тоже. Так когда я выйду в прямой эфир?

— Сейчас закончится музыка, потом будет краткий выпуск новостей, а сразу после него, я думаю, вы и поздравите друга. Только не кладите трубку.

— Я все понял, буду ждать своего часа, — и Буряк приготовился к необычному поздравлению.

Не успела Ксюха записать заявку в журнал, как открылась дверь и на пороге появилась Катя.

— Эй, девушка! — окликнула она Ксюху. — Мне нужен ваш главный! Идите и позовите мне его.

Ксюха обернулась — и на ее лице появилось недовольное выражение.

— Давно не виделись. Что тебе здесь надо? Очередная свадьба, которой не будет?

Катя тоже узнала Ксюху.

— Ты же слышала, мне нужен ваш главный. Но к тебе у меня тоже есть дело.

— А у меня к тебе нет никаких дел, — отрезала Ксюха.

— Не нарывайся, девочка, — нежным голосом предупредила Катя. — Мне от тебя нужен только диск с записью моей песни.

— С ума сойти! — ахнула Ксюха. — Ты решила стать певицей. И с этим ты пришла к нашему шефу?

— Не твое дело, — остановила ее Катя. — Ты отдай мне диск и сходи, позови главного.

— Ты что, думаешь, наш шеф будет счастлив с тобой пообщаться? — с иронией спросила Ксюха. — Тут такие певицы табунами ходят.

Катя только передернула плечами:

— Не хочешь мне помочь, так и скажи. Я с ним поговорю и без твоей помощи.

— Я просто поражена твоей наглостью и самоуверенностью, — призналась Ксюха. — Какая из тебя певица?

— Уж не хуже, чем из тебя журналистка, — съязвила Катя.

— Кто тебе сказал, что ты умеешь петь? — не успокаивалась Ксюха.

— Зато ты умеешь только болтать своим языком, — отрезала Катя.

Ксюха даже не обиделась:

— Для моей профессии это комплимент. Спасибо, Катя.

— Тогда и тебе спасибо, Ксюха, — в тон ей ответила Катя. — Твоя болтовня мне очень помогла.

Ксюха насторожилась:

— Что за чушь ты несешь?

— Это не чушь. Благодаря тебе Алеша и Маша больше не встречаются, — с гордостью заявила Катя.

— Так это ты поссорила Машу с Алешей? — догадалась Ксюха.

— С твоей помощью, — нежно пропела Катя. — Ты же растрепала в прямом эфире, что у твоей подруги романтический вечер с возлюбленным.

Тут Ксюха кое-что припомнила:

— Вот оно что! Мне Женька рассказывал что-то странное об их ссоре. Твоя, значит, работа?

— Я, в отличие от некоторых, не кукарекаю, а действую, — гордо сказала Катя.

В Ксюхе заговорило женское любопытство:

— Что же ты там подстроила?

— А, интересно? — Катя улыбнулась, понимая, что Ксюхе очень хочется услышать ее рассказ. — Хочешь узнать, что я сделала? Я не гордая, могу и рассказать. Слушай и учись, пока я жива.

К сожалению, иногда люди нуждаются в свидетелях своих побед. Желание покрасоваться перед публикой, пусть даже состоящей из одного зрителя, бывает неистребимым. Катя уступила этому своему желанию и в уме уже строила свой рассказ. Опьяненная своей победой, о которой сейчас можно было рассказать, она не заметила, как Ксюха включила кнопку прямого эфира.

Ксюха же, понимая, что сейчас все услышат этот рассказ, переспросила, внятно выговаривая все буквы, как профессиональный радиожурналист, вышедший в прямой эфир: