Ангел из Монтевидео - де Вилье Жерар. Страница 5

– Спасибо, что пришли, – сказала она. – Надеюсь, вы спасете Рона.

– Для этого я и прибыл в Монтевидео, – ответил он. – «Компания» поручила мне хоть в лепешку расшибиться, но вызволить вашего мужа.

Где-то в доме зазвонил телефон. Морин Барбер бросилась к лестнице. Малко слышал, как она что-то ответила и повесила трубку. Потом Морин снова сошла вниз.

– Это всего лишь полиция, – устало сказала она. – Они утверждают, что напали на след. На дороге в Пунта-дель-Эсте нашли машину. Сожженную. Следов крови нет. Однако я уверена, что Рон по-прежнему в Монтевидео. Они ни за что бы не рискнули вывезти его из города.

Малко тоже так думал. Она привела его в небольшую, ничем не примечательную гостиную и села в кресло напротив"

– Знаете ли вы что-нибудь такое, что могло бы облегчить мои поиски? – спросил он.

Миссис Барбер покачала головой.

– Чего бы я только ни сделала ради Рона, – сказала она. – Но мне мало что известно о его работе. Он мне ничего не рассказывал. Я знала только, что он советник в полицейском управлении и что это обычная служба, ничего опасного.

Когда работаешь на ЦРУ, это всегда опасно. В чем, в чем, а в этом Малко был осведомлен. Помощи от полиции ему ждать не приходилось.

– А кроме сотрудников полиции, – поинтересовался он, – вы видели кого-нибудь, кто...

Морин Барбер заколебалась.

– Он часто встречался с Хуаном Эчепаре, парагвайским консулом.

– Почему?

Она смущенно опустила глаза.

– Я точно не знаю. Я... Я не особенно его жалую. Думаю, он поставлял Рону сведения политического характера.

Малко вытащил золотую паркеровскую ручку.

– Где он живет?

– В Карраско. Около Кантри-клуба. Переулок Беланже, большая вилла с очень красивым садом.

Малко записывал. Наконец он встал. Миссис Барбер ничего ему больше не расскажет.

– Я сообщу вам, когда мне станет что-нибудь известно, – пообещал он.

Миссис Барбер проводила Малко до двери и долго жала ему на прощанье руку. Она была встревожена, в ее карих глазах выступили слезы – Малко стало ее жаль.

Соскочив с крыльца, он вернулся к «кадиллаку». Дверца хлопнула, и его телохранители вздрогнули.

– Ну как? – спросил Крис Джонс.

– Нам предстоит нанести еще один визит, – объявил Малко.

В глазах у Милтона Брабека сверкнула плотоядная жестокость.

– Мокрое дельце?

Он поигрывал с пулей от кольта 45 калибра, способной разорвать надвое слона.

– Не обязательно, – сказал Малко. – Мы едем к парагвайскому консулу.

Он дал шоферу адрес. Длинная черная машина бесшумно заскользила вдоль тротуара.

– Надо же, а я всегда думал, что Парагвай – это болезнь, – удивился Милтон. – Вроде холеры или малярии.

В Карраско они помчались по набережной, потом свернули у казино и углубились в лабиринт спокойных, обсаженных деревьями улиц. Кантри-клуб они нашли без труда. Рядом, за газоном и изгородью, стояла вместительная невысокая вилла. Под толстыми шинами «кадиллака» заскрипел гравий. Они остановились перед тяжелой дверью из темного дерева.

Крис Джонс выскочил из машины. Следом за ним – Милтон с Малко. На вилле было тихо. Словно там никого не было. Позади виллы тянулся сад. Кругом чувствовалась роскошь. Безукоризненный газон, тесаный камень, тщательно подрезанный плющ.

Малко позвонил. Никто не отозвался. Он позвонил еще.

По-прежнему никакой реакции. Должны же быть там хотя бы слуги... Внезапно окно резко отворилось, хотя в проеме никого не было.

Крис Джонс отскочил назад, мгновенно выхватив свой пистолет с шестидюймовым стволом. Милтон, укрывшись за «кадиллаком», направил на окно свой огромный кольт.

Страха оба они не знали, но ведь и осторожность не помешает.

Малко показалось, что за занавесками мелькнул ствол автомата. Еще несколько секунд – и начнется побоище.

Глава 3

– Сеньор Эчепаре? – крикнул Малко.

Он встал так, чтобы его было видно.

– Кто вы? – спросили из окна хриплым голосом.

– Я из посольства Соединенных Штатов Америки, – ответил Малко, тщательно выговаривая каждое слово.

В окне показался мужчина. Упитанный, почти лысый, с обвислыми усами. К сгибу правой руки он прижимал автомат Томпсона.

Вид «кадиллака» с номерным знаком СД и белокурые волосы Малко, по-видимому, его успокоили. Автомат он опустил.

– Поди открой, Анджело, – закричал он.

Щелкнул язычок, и дверь приоткрылась; в проеме показались голый череп и выступающие кроличьи зубы. Второй вооруженный охранник был ужасно худой и много моложе. В своих костистых руках он сжимал никелированный автоматический кольт 45 калибра. Он недоверчиво оглядел Малко и двух телохранителей.

– Я друг Рона Барбера, – сказал Малко, – и представляю американское посольство.

Уродливое лицо мгновенно преобразилось. Кольт исчез, створка двери распахнулась. Анджело впустил гостей, расточая потоки чисто испанских любезностей и сожалея о недоразумении, которое могло кончиться трагически.

Он и не догадывался, что был так близок к истине, ведь уничтожение противника входило в круг обязанностей телохранителей из американских спецслужб. Огромное окно большой гостиной, заставленной диванами и низкими столиками, выходило в сад за виллой. Гостиную продолжала крытая веранда.

Появился человек с автоматом в сопровождении очень молодой женщины с вытянутым, слегка асимметричным лицом, с глубоко посаженными глазами, длинными черными волосами и телом, слишком узким для таких роскошных бедер. Словно желая отыграться за дефекты фигуры, она носила очень короткую юбку, обнажавшую пухлые ляжки, обтянутые вызывающе пошлым черным трико. Женщина подошла и протянула Малко руку.

– Я – Лаура Иглезиа, секретарша Хуана Эчепаре.

Ее рукопожатие было дружеским, разве что чересчур долгим. От ее непропорционально сложенного тела исходила животная чувственность. Малко представился и выразил желание увидеть сеньора Эчепаре, если это, разумеется, возможно...

– Конечно, возможно!

Как только прозвучало имя Рона Барбера, Лаура Иглезиа заметно оттаяла. Усадив Малко и телохранителей, она выскользнула через другую дверь. Двое охранников вместе со своей артиллерией расположились в гамаках на веранде.

Дверь снова отворилась. Несколько торжественно Лаура объявила:

– Его превосходительство Хуан Эчепаре.

Через открытую дверь Малко успел увидеть комнату с плотным красным паласом во всю длину и сбоку большое зеркало, где отражалась часть кровати с покрывалом из меха гуанако.

В дверях появился Хуан Эчепаре. Он совершенно не походил на южноамериканца: угловатое лицо, большой нос, квадратные очки в черепаховой оправе и довольно худой. На нем была рубашка с короткими рукавами и тренировочные брюки. Эчепаре вошел с «никоном», он тут же положил его на круглый столик и протянул Малко руку.

– Сеньор.

– Принц Малко Линге.

Сиамский кот прошелся у них между ног. Малко кратко объяснил, кто он такой. Невооруженным глазом было видно, с каким облегчением воспринял его объяснения парагваец. Вместе с Малко он расположился на угловом диване.

– Эти тупамарос – форменные бандиты, – заявил он, прищурив глаза и картинно взмахнув руками. – Убийцы, преступники. Они мне тоже угрожали. – Его губы растянулись в вымученной улыбке. – Их народный трибунал приговорил меня к смерти.

Скрестив ноги так высоко, как только позволяла ей мини-юбка, Лаура Иглезиа презрительно ухмыльнулась. Видно, эти тупамарос не были ее любимцами.

– Они нападают даже на дипломатов? – спросил Малко.

Парагвайский консул грустно кивнул головой.

– Сеньор, они не останавливаются ни перед чем.

В голосе парагвайца проскользнула какая-то фальшь. Малко чувствовал, что тот не говорит ему всей правды.

– Боевики ненавидят вас потому, что вы были другом Рона Барбера?

– Да, именно поэтому, – подтвердил Хуан Эчепаре. Он явно был не склонен обсуждать этот вопрос. Он все больше нервничал и часто поглядывал на дверь.