Детективы в тогах - Винтерфельд Генри. Страница 9

Муций тут же пожалел о своей резкости, потому что Руф в полном отчаянии закричал:

– Ты думаешь, я вру! Но я на самом деле не виноват!

Потом он отвернулся к стене и натянул одеяло до самых ушей. Мальчики услышали приглушенные рыдания. Юлий попытался успокоить своего товарища.

– Мы вовсе не думаем, что ты врешь. Но скопировать чей-то почерк очень сложно. Мне когда-то отец говорил. Обманщику пришлось бы очень долго изучать твой почерк, чтобы понять, как ты выводишь буквы.

Руф резко подскочил на кровати.

– Табличка для письма! – вскричал он. – Та, что я повесил на стене в классе. На ней было написано: «Кай – болван».

Никто не понял, куда он клонит.

– Ты говоришь загадками, как оракул, – заметил Публий.

– Тот, кто ворвался в школу, наверное, хотел украсть ту табличку, чтобы подделать мой почерк, – объяснил Руф.

– Но ведь ничего не пропало, за исключением нескольких книг и картинок, – напомнил Юлий.

Руф впал в отчаяние. Но тут Антоний запрыгал от волнения.

– Ого-го-го! – проголосил он. – А табличка-то пропала! Разве вы не помните? Сегодня утром ее не было на стене.

Лица у всех просветлели.

– Нужно немедленно вернуться в школу, – распорядился Муций. – Если табличку украли, то Руф прав; это всем докажет, что его почерк подделан.

– Как это? – не понял Публий.

– Как это, как это? – передразнил его Муций. – Да просто иначе ни один грабитель не стал бы утруждать себя тем, чтобы выкрадывать табличку для письма.

– В этом что-то есть, – признал Публий.

– Быстро одевайся и пошли с нами, – велел Руфу Муций.

Но Руф почему-то смутился.

– Нет… я… хм… простужен, – запинаясь, проговорил он. И зашелся кашлем.

– В общем, это даже лучше. Пусть пока не высовывается, – заметил Юлий.

– Хорошо, оставайся здесь, – решил Муций.-Мы скоро вернемся.

Мальчишки побросали в угол свои школьные пожитки и тут же отправились в путь. Как только они ушли, Руф поспешно заглянул под кровать. Вздохнув с облегчением, он снова откинулся на подушку.

Ксантипп очень удивился, когда его ученики неожиданно вернулись. Он сидел на кровати и читал; его правая нога была обернута влажной тканью. В крошечной кухне хлопотала негритянка. Услышав голоса мальчиков, она с любопытством заглянула в комнату и приветливо заулыбалась во весь рот.

– Учитель больная, школа нет. – прокудахтала она. – Бедная человек, очень больно, ох, ох! – Она закатила глаза, выразив тем самым сочувствие, а затем вернулась к своим горшкам и сковородкам.

– Почему вы вернулись? – сурово спросил Ксантипп.

Муций попросил табличку Руфа.

– Какую табличку? – не понял Ксантипп.

– Ту, на которой написано: «Кай – болван».

Ксантипп моментально что-то заподозрил.

– Для чего она вам понадобилась?

– Руф хотел бы получить ее назад, чтобы стереть с нее надпись, – и глазом не моргнув, соврал Муций. – Он раскаивается.

По дороге в школу ребята решили не упоминать об осквернении храма в разговоре с учителем, опасаясь, что он вновь обратит свой гнев на Руфа.

– Так он раскаивается, говорите вы? – удовлетворенно переспросил Ксантипп. – Давно пора. Табличка должна лежать где-то в сундуке.

– Она больше не висит в классе? – притворно поинтересовался Юлий. Просто ему захотелось узнать, почему Ксантипп убрал табличку.

– Нет, – ответил Ксантипп. – Мне совсем не по душе, что по стенам моей школы развешиваются подобные надписи на всеобщее обозрение. Вчера вечером я убрал табличку в сундук, – вы должны были заметить ее, когда делали уборку.

Мальчишки метнулись к сундуку и разворошили его содержимое сверху донизу, но таблички там не было.

– Исчезла, – сообщил Муций, внутренне ликуя.

– В таком случае вы засунули ее куда-то, – рассердился Ксантипп. – Вот что происходит, когда небрежно относишься к делу.

Мальчики осмотрели все полки, наконец обыскали весь класс, но так и не смогли найти табличку. Вернувшись к подножию кровати учителя, Муций сделал торжественное заявление:

– Вор, который побывал здесь прошлой ночью, украл табличку Руфа.

– Странный предмет для воровства, – заметил раздраженно Ксантипп. – Табличка и медяка не стоит.

Мальчики попрощались с учителем. Но, выходя из комнаты, Муций заметил какой-то блестящий предмет под шкафом.

Он наклонился и выудил его на свет.

– Посмотрите, что я нашел, – сказал он.

Это оказалась короткая и широкая золотая цепь с плоским диском на одном конце и крючком на другом, Крючок был явно с силой выпрямлен и загнут кверху. Муций поднес цепь Ксантиппу и спросил:

– Это ваша?

– Нет, – ответил Ксантипп. С минуту он задумчиво рассматривал цепочку, затем коротко рассмеялся. – Но я могу сказать, кому она принадлежит.

– Кому? – в волнении спросили мальчишки, уже почти догадавшись об ответе.

– Она принадлежит вору, – сказал Ксантипп.

ГОРОДСКИЕ НОВОСТИ

– Я вспомнил, как все произошло, – продолжал учитель. – Я попытался схватить грабителя за горло, но вместо того мои руки сомкнулись на каком-то металлическом предмете, который оторвался. Это, скорее всего, и была цепь. Во время борьбы она, наверное, отлетела под шкаф. – Ксантипп рассмотрел цепь поближе. – Такие цепи пришивают на воротники плащей как застежку. Взгляните, вот здесь диск был пришит к воротнику. В дырочках застряло несколько шерстяных нитей. На плаще, вероятно, был и второй диск, с петлей для крючка. Когда я рванул цепь, крючок распрямился и выскользнул из петли. Цепь, между прочим, прекрасной работы.

– А что это за смешные картинки? – спросил Антоний, проводя пальцем по золотому диску.

– Тебе следует вымыть руки, – сделал ему выговор Ксантипп. – Эти знаки, выгравированные на диске, – иероглифы. Египетские фигурные письмена.

– Все, что нужно теперь сделать, – найти владельца цепи, и грабитель у нас в кармане, – с надеждой проговорил Муций.

– Смехотворно, – отрубил Ксантипп. – В Риме живет около полумиллиона человек. Шанса найти плащ к этой цепочке почти не существует. Нет, эта улика – ничтожна. Вот, возьмите цепь; она ваша.

Обрадовавшись, Муций поблагодарил учителя и опустил цепь в карман. Вошел слуга со стопкой влажных бинтов для больной ноги Ксантиппа, и мальчиков отослали.

Пересекая Форум, ребята прошли мимо солнечных часов на трибуне ораторов и увидели, что уже третий час дня.

– Нам нужно поторопиться, – сказал Юлий. – Руф, должно быть, ужасно волнуется и ждет нас.

– Руф может подождать, – решил Муций. – А мы сначала должны повидать Виниция.

– Почему Виниция? – удивились все.

– Чтобы удержать его от визита к префекту, – объяснил Муций. – Мы скажем ему, что кто-то подделал почерк Руфа.

– Но он знает, что мы друзья Руфа, и может не поверить нам, – возразил Публий.

Это замечание сразу умерило воодушевление ребят.

– Хм, – пробормотал Муций. – Я как-то не подумал об этом.

– А если сделать так, – выдвинул свое предложение Юлий. – Отнесем моему отцу табличку, на которой Руф сегодня утром сделал надпись по нашей просьбе. Пусть он посмотрит и сравнит ее с надписью на храме. Так как мой отец – судья, он тут же определит, что почерк был подделан, и напишет об этом письмо Виницию.

– А сколько на все это уйдет времени? – спросил Муций.

– Пару дней, – ответил Юлий упавшим голосом.

– Так долго! – воскликнул Муций.

– Отец как раз уехал в Помпеи, – объяснил Юлий. – Он должен судить гладиаторские бои, которые там устроил.

– Мы не можем ждать столько времени, – решил Муций.

– Виниций тоже был судьей когда-то, – припомнил Флавий. – А что, если дать сравнить почерк ему?

– Прекрасная мысль, – одобрил Муций, и Флавий засиял от гордости.

Публия тут же послали забрать у Руфа табличку, после чего он должен был встретиться с остальными у дома Виниция. Публий бегал быстрее всех, у него были длинные тонкие ноги, и поэтому он всегда прибегал первым к финишу на соревнованиях. Довольный таким ответственным поручением, мальчик помчался как стрела.