Путь к золотому дракону. Трилогия - Быкова Мария Алексеевна. Страница 142

— Ну а он чем тебе плох?

Я не к месту вспомнила Игемондуса Ужасного.

— Чтоб за Эгмонта выйти, сначала Академию закончить надо. А потом еще раз, но уже по специальности «алхимия», чтобы зелья успокаивающие варить. И эти, как их… декокты.

Волкодлак недоверчиво хмыкнул, но все-таки немного успокоился.

— Тут, стало быть, мать вернулась, — продолжил он рассказ. — Посмотрела на все и сказала: «Спасибо тебе, старший сын, что честь семьи настолько крепко блюдешь, но мой дом покамест еще не сирота, и есть в нем хозяйка. Ступай и переоденься, чтоб не говорили люди, что тебе рубаху порванную некому зашить! А ты, Хильда, брату умыться подай да сковородку спервоначалу на место положь! Эйнар, а ты иди, отца с матерью приведи, потому как серьезное дело решать будем!» Ну и вылетел он, как будто пятки ему поджаривали. Так вот оно все и вышло…

— А дальше чего решили?

— Привел он, стало быть, родителей своих. Сидим мы в горнице за столом: я с одного конца синяком отсвечиваю, Эйнар с другого. Хильда ближе к печке жмется и на сковородку поглядывает. Я сижу молчу, потому что старшие говорят. «Жениться, — говорят, — Эйнар, надумал? Хорошее это дело! А куда, — спрашивают, — жену молодую приведешь? Ты дом срубил? Дерево посадил?»

Я чуть было сдуру не ляпнула: «Сына вырастил?» — но вовремя сдержалась.

— «А коли нет, так чего ж ты седины наши позоришь? Теперь ты, Хильда. Вестимо, для девушки главное дело — замуж выйти, мужа любить-почитать, детей ему нарожать, чтобы порядок был в дому. Так что тут мы тебя понимаем и поддерживаем». Я сижу, зубами скриплю, но молчу, потому как слова мне покамест никто не давал. «А есть ли у тебя, Хильда, — спрашивают, — приданое?» Сестренка аж засветилась вся: еще бы, она ж у нас рукодельница, каких поискать! Подскочила к сундуку, крышку откинула и давай показывать…

Я мрачно подумала, что мне показывать было бы нечего. Разве только конспекты по боевой магии и то, как замечательно я умею плести «кошачью колыбельку», но это, скорее всего, пошло бы не в зачет.

Может, тоже начать потихоньку собирать? Там, глядишь, и жених появится…

Впрочем, на худой конец остается Генри Ривендейл. Он-то меня точно возьмет, даже с конспектами.

Голос Сигурда вернул меня к реальности.

— Показывает она, стало быть, радуется, а они ей и говорят: «Славная ты девушка, Хильда, не зря тебя наш сын выбрал… — Он, понимаешь, выбрал!.. — …И приданое у тебя для девушки твоих лет подходящее. Все бы ничего, кабы ты замуж не собралась. Потому как ежели замуж, то этого мало будет. Известное дело, за голый стол гостей не усадишь, скатерть надобна». У нас, Яльга, гостей на свадьбу не зовут — кто хочет молодым счастья пожелать, тот сам приходит. И садятся все за один стол, и скатерть на нем одна. И должно хватить, даже если придет вся Арра. Вот эта скатерть и есть главное в приданом. «А где, — спрашивают, — твоя свадебная скатерть, Хильда? А коли нету, так садись и шей! Вот как сошьешь, а он тем временем дом построит, вот так вас и поженим! Чтоб все было по справедливости. Правда, Сигурд?» На том и порешили. Дали этим… молодым да ранним… три года сроку, чтоб Эйнар дом построил, окна-двери прорубил, крышу сладил, да во дворе все, что полагается, возвел, дерево посадил…

— А дерево зачем? — все-таки не выдержала я.

— Как зачем? — не понял вопроса Сигурд. — Дерево посадит, и видно будет: если хороший человек, так будет оно расти и зеленеть, а если так себе, то зачахнет. Правда, я ни разу еще не видел, чтоб не росло. Но все одно полагается — значит, должен сделать, и точка. А Хильда за это время скатерть сделать должна. Ну не одна, конечно, потому как одной этого не осилить, подружки там, родня, соседки, но Хильда больше всех. Она ведь невеста, не кто-нибудь! А если и через три года они поймут, что правильным было их решение, тогда сыграем свадьбу. Хорошо решили, правда?

Я согласно покивала головой и оценивающе посмотрела на волкодлака. Синяк сиял… то есть вопиял.

— Слушай, Сигурд, давай я тебе синяк эликсиром смажу? А то как-то перед Лерикас неудобно выйдет!

Я благоразумно не стала упоминать, что Валери заранее знала о проблемах в семействе Сигурда. Впрочем, она конунг, ей положено.

Имя Лерикас подействовало безотказно. Сигурд без возражений дал себя исцелить, хотя после совместных странствий он приучился с большой осторожностью принимать медицинскую помощь из моих рук. Но это, во-первых, было год назад — чему-то я все-таки научилась! А во-вторых, эликсир готовила не я, а Полин. А у Полин был диплом за первое место на олимпиаде по лечебным чарам.

Надо сказать, что Рихтер честно шпынял меня весь год, утверждая, что порядочный боевой маг должен уметь оказать необходимую помощь как себе, так и товарищам по несчастью. Но ближе к летней сессии в нем все же проснулась совесть — а может, он вспомнил, что и сам гораздо лучше делает дырки, нежели их латает.

После пары-тройки бутербродов с холодным мясом и доброй кружки взвара, принесенных заботливой элементалью, Сигурд был готов путешествовать дальше. Я захватила дорожную сумку, рихтеровскую схему, и мы отправились строить телепорт подальше от ворот Академии.

Мы вышли через внутренний двор. Ремонт и там оставил свои следы: подачу воды в фонтан перекрыли, а куда девали тамошних фэйри, знал один директор Буковец. На мраморном бортике сидела, склонившись над гитарой, эльфийка Гудрун; дергая то одну, то другую струну, она честно пыталась настроить свой инструмент. Гитара не собиралась сдаваться просто так и, похоже, успела попортить Гудрун немало крови. Когда мы проходили мимо, эльфийка безразлично скользнула глазами по мне и окинула Сигурда оценивающим взглядом.

— Гудрун, это Сигурд. Сигурд, это Гудрун, — не сбавляя шага, я непреклонно увлекла волкодлака наружу.

Телепорт по матрице, созданной Эгмонтом, сработал как часы, и буквально через пару минут мы с Сигурдом стояли под раскидистым дубом. Неподалеку виднелся замок — надо полагать, фамильное гнездо графов фон Рихтеров.

— Ну что, пошли? — бодро спросила я, засовывая пергамент в карман.

Сигурд не двинулся с места.

— Яльга, кто это был… была… то есть, я хотел сказать, кто эта девушка?

— Какая девушка? — Я огляделась вокруг. Кроме меня, в обозримом пространстве девушек не наблюдалось. — Какая еще девушка, Сигурд?

— Ну… та, с гитарой, в Академии? — Оборотень смотрел на меня так, будто от меня зависело все счастье его грядущей жизни.

— Сигри, во-первых, она эльфийка. Во-вторых, перешла на пятый курс факультета боевой магии. И в-третьих, я точно знаю, что свадебной скатерти у нее нет!

— Это хорошо, — обрадовался волкодлак. — Значит, ее пока еще никто не просватал!

Я не нашлась что ответить, и мы молча побрели к замку.

— А скатерть… что скатерть? — вдруг сказал Сигурд, когда мы уже ступили на мост. — У мамы попрошу — она свою даст. Тоже мне проблема!

Он помолчал и зачем-то добавил:

— Вон у Ардис тоже скатерти нет, и что с того?

4

Замок графов фон Рихтеров, конечно, входил во все существующие списки культурного наследия — насколько я знала Эгмонта, он наверняка решил обезопасить свою собственность еще и таким образом. На воротах был прибит крошечный металлический щит, покрытый синей эмалью, — знак страхового общества «Гномья секира», связываться с которым не пожелал бы и сам король Эккехард. Словом, было видно, что владелец замка — человек прогрессивный, не отстающий от веяний эпохи.

Но стоило пройти первую линию укреплений и взглянуть на старый донжон, как становилось понятно: этот замок не по зубам ни времени, ни королям, сколько бы их сюда ни явилось, ни даже безалаберности предыдущих владельцев. Пять башен образовывали вершины неправильного многоугольника; его сторонами были высокие стены, сложенные из серого камня. Кладка выглядела старой, но в щели между камнями нельзя было просунуть лезвие ножа. Некоторые из камней казались гораздо темнее остальных, и я немедленно заподозрила, что это легендарный драконий камень. Но как Рихтеры могли его заполучить?!