Дочь воина, или Кадеты не сдаются - Звездная Елена. Страница 2

– Человек десять. – Мика вдруг улыбнулась. – А знаешь, Эд почему-то не очень злой, я думала, будет хуже.

Вот об Эдварде я как раз старалась не думать. Так стыдно мне еще никогда не было.

– Пошли завтракать. – Мика поднялась, потащила меня за руку. – Пошли, я одна туда идти боюсь.

– Мне и с тобой туда идти страшно, – призналась я. – Может, мы по-тихому оденемся и назад в общагу, а?

– Хорошая идея, но кто ж меня без чтения нотаций отпустит? – Микаэлла горестно взглянула на двери. – Кир, идем…

Упрямо и отрицательно машу головой. Чего-чего, а видеть Эдварда нет никакого желания.

– Ну пожа-а-алу-у-уйста, – взмолилась подруга, и ее голубые глазки стали такие умоляющие.

На меня это всегда действует, чем Мика беззастенчиво пользуется.

Пришлось вставать и топать вслед за ней, больше всего мечтая провалиться хоть куда-то. Белья на мне никакого не имелось, зато майка доходила почти до колен, но это не мешало рефлекторно пытаться натянуть ее еще ниже.

Квартира у Эдварда Дрейга была огромная – четыре спальни, две ванные комнаты, причем вторая располагала джакузи величиной с маленький бассейн, большая гостиная и кухня, совмещенная со столовой. Я здесь оказалась второй раз в жизни, в первый – это когда мы с Микой в четырнадцать приезжали в столицу на концерт супермодной группы и Эд был нашей нянькой на сутки. Кстати, тогда, насколько я помню, тут обреталась…

– Доброе утро, девочки, – радостно поприветствовала нас та самая домработница. – Ох, как же вы выросли!

И пока мы смущенно отвечали про учебу и планы на будущее, из кухни послышалось:

– Мика, Кира, живо завтракать!

Пришлось плестись на кухню с видом обреченных на казнь.

Не поднимая головы и глядя на пол с энтузиазмом почитателя собственных пальцев, я прошла к столу, так же и села, продолжая изучать мраморный рисунок перед собственным носом. Мика, старательно разделявшая мой интерес к любованию полом, тоже молча села рядом.

– Вопрос номер один, – перед каждой из нас осторожно поставили по чашке с кофе, – где вы пили?

Переглядываемся с Микой, но упорно молчим.

– У вас два варианта – либо говорите сами, либо я проверяю, в каком заведении с ваших карточек вчера списали деньги.

Мы с Микусей снова переглянулись, вот чего-чего, а давать Эду доступ к нашим карточкам мы не собирались – как бы деньги на них левые, впрочем, как и карточки.

– Бар у причала, – обреченно сдалась Микаэлла, – название я и сама не помню, правда, Эд.

– «Морские сирены», – вспомнила я.

Просто там мы как раз только пивом баловались, а вот пили в другом заведении, куда нас, несовершеннолетних, пустили благодаря поддельным картам авторизации, купленным за две стипендии у местного гения взлома баз данных. Да, пай-девочками мы с Микой никогда не были.

На стол передо мной опустилась тарелка, где радовал взгляд омлет с изюмом и творогом, перед Микой поставили хлопья с апельсиновым соком. Но в отличие от подруги я на завтрак не набрасывалась.

– Не нравится? В детстве ты его любила. – Эд наклонился, взял вилку, подхватил кусочек омлета и поднес к моим губам. – Попробуй.

Одной рукой он держал столовый прибор, второй осторожно обхватил мой подбородок и повернул к себе лицом. Испуганный взгляд совестливого алкоголика начал метаться повсюду, старательно избегая голубых омутов напротив. Зато едва я заметила такие же небесно-голубые глаза Мики, смущенно покраснела, потому как очи подруги увеличились вдвое, демонстрируя крайнюю степень удивления.

– Кира, – ласково позвал Эд, – Киран, перестань смущаться, ничего страшного вчера не произошло.

И тут Мика грохнулась на пол. В буквальном смысле. На этот грохот я отреагировала испуганным вскриком, зато Эдвард спокойным:

– Микаэлла, что касается твоего поведения, мы обсудим его позже! – И опять обратился ко мне, причем снова очень ласково: – Кир, мне долго ждать?

И вот тогда я рискнула взглянуть на Эда. Наши глаза встретились. Он улыбнулся, и взгляд потеплел, после чего мне сообщили сакраментальное:

– Привет.

– Привет, – мгновенно опускаю глазки.

– Мы завтракать будем? – вопросил Эдвард.

– Я и сама могу, – буркнула я.

– Не сомневался, – сообщили мне и начали банально кормить с вилочки.

Уже успевшая взгромоздиться на стул Мика грохнулась повторно, глядя, как я послушно съедаю все, чем кормит Эдвард. Но на этот раз мы оба не обратили и малейшего внимания на сей инцидент. Ровно до того момента, пока на тарелке не осталась зияющая пустота…

– Понравилось? – выдохнул Эд, с улыбкой глядя на меня.

– Да… – Правда, вкус омлета я едва ли уловила.

– Кофе, – напомнил Эдвард и выпрямился.

Зазвонил телефон. Подхватив переговорник, Эд стремительно вышел из кухни. Едва он скрылся в дверном проеме, Микаэлла подалась вперед с жадностью оголодавшего удава и прошипела:

– Это что сейчас было?!

Смущенно пожав плечами, я решила, что самое разумное в данной ситуации – сказать следующее:

– Не знаю…

– Что? – Мика чуть ли на стол не взгромоздилась. – Что между вами двумя?! Я же вижу, как он на тебя смотрит!

Подругам врать нехорошо, но тут такое дело, что рассказывать подобное еще более некрасиво, и я соврала:

– Не помню… Ничего не помню…

И все бы ничего, но тут от дверей послышалось:

– Да неужели?

Густо краснея, я попыталась глотнуть кофе. Обожглась, едва не расплескав, почти уронила чашку на стол. Эдвард, стремительный и быстрый, успел подхватить ее, и кофе не пролился на меня же. Но лучше бы пролился, хоть был бы повод сбежать из-под пристального внимания голубоглазой семейки.

– Кир, – Эдвард присел на корточки, и рука его от чашки плавно двинулась к моей руке, – а ты совсем ничего не помнишь?

– Нет. – Но ладонь отдернула.

– Совсем-совсем ничего? – Его голос приобрел низкие вибрирующие нотки.

– Нет!

Я вскочила, стул за моей спиной грохнулся бы, но Эд его перехватил. Хитро улыбаясь, медленно поднялся, вернул стул на место, и все это не отрывая от меня насмешливого взгляда.

– Ну-ну, – загадочно произнес он, и снова оставил нас с Микой наедине.

Мы прислушивались к удаляющимся шагам ровно до тех пор, пока они еще были слышны, а после Микаэлла пошла в наступление:

– Последнее, что я помню, это как ты потребовала принести полотенце!

– Вместо этого ты почему-то пошла на кухню, – напомнила я.

– Пить хотелось. – Мика нахмурилась.

– А что произошло потом?

Подруга покраснела и прошептала:

– Эд в свою майку одел, перекинул через плечо и унес в спальню… И только голова коснулась подушки, я вырубилась… А ты что помнишь?

– Я?.. Эд пришел… майку надел… унес спать… – как бы и не совсем соврала.

Но Мика что-то заподозрила. Взгляд пристальный, на лице хитрющее выражение, и вопрос такой, с подковыкой:

– Ки-и-ир, а ты правда мне все рассказала?

Молча киваю, но, чтобы выглядело достоверно, решила добавить:

– Все что помню…

Мы постояли немного, потом Мика предложила:

– Валим!

– Ты просто читаешь мои мысли!

– Ага, пошли нашу одежду искать.

Одежду мы нашли быстро… все, кроме моего нижнего белья. Правда, я про трусики Мике ничего не сказала, и мы как бы искали только лиф. Даже домработницу приобщили к поискам, но тщетно. Микину одежду нашли всю, а вот мою… и даже чулочков не было!

– Так! – Микаэлла встала посреди коридора. – Я иду искать в гостевой, а ты, Кир, топай в комнату к Эду. Если он тебе свою майку дал, может, ты там переодевалась.

– Сама туда иди! – возмутилась я.

– Мне нельзя, – сокрушенно призналась подруга.

– Это еще почему?

– Там для моей попы весьма травмоопасная ситуация. Топай давай, нам еще в универ надо.

Она исчезла в следующей комнате, а мне пришлось стучаться к Эдварду…

– Эд, можно войти? – Я еще раз постучала в дверь.

Раздался тихий смех и прозвучало спокойное: