Музыкальный приворот - Джейн Анна. Страница 107

Возвращаюсь к друзьям — они приехали к нам якобы за сувенирами из Страны восходящего солнца (или это Китай?), и некоторые из них задержались у нас до глубокой ночи и не могли самостоятельно покинуть нашу квартиру — так на них подействовало заграничное саке, разбавленное ими почему-то нашей российской водкой. Папа взял на себя ответственность доставить этих дядечек (и одну тетеньку) до их домов. Они веселой компанией уселись в машину и двинулись в сторону одного из спальных районов, в котором дружелюбные ребята в ядовито-зеленых куртках и с полосатыми палочками в руках остановили папину «тойоту». Как результат — прав Томас был лишен на пару лет. За это он очень сильно обиделся на милиционеров и нарисовал на них карикатуру — ее даже в одной из газет напечатали. Если мне память не изменяет, доблестные представители закона были изображены в виде одной большой и нелицеприятной кучи коричневого цвета…

А вот Леша не получил права вообще. По очень идиотской причине: когда он проходил медицинское обследование еще лет пять назад — а это является обязательной процедурой для получения водительского удостоверения — то не смог пройти психиатрическую экспертизу. Одна из докторш, к которым он пришел, оказалась его бывшей девушкой, даже, вернее, женщиной — Алексея часто тянуло и тянет на тех, кто постарше. С той своей пассией он расстался очень некрасиво — умник-дядя изменил ей с лучшей ее подругой, а потом еще и с младшей сестрой. Поэтому по вполне понятным причинам бывшая возлюбленная моего дяди очень сильно Лешу не любила. Ненавидела так же, как зверек Рики-Тики-Тави змей, или как Воланд-де-Морт — Гарри Поттера. Она-то и дала ему справку о том, что у него с головушкой не все в порядке. Леша попробовал сунуться к другому врачу, проклиная на чем свет стоит свою бывшую, но, как оказалось, психиатрическая тусовка — общество довольно узкое и все в нем отлично знают друг друга, и поэтому у дяди ничего не выгорело. Так и остался он без прав.

Эдгар, по понятным причинам, может управлять только теми авто, которые можно лицезреть лишь в компьютерных гонках. Нелька вообще криворука и косоглаза: ее в детстве от этого даже лечили, кстати. А я просто боюсь садиться за руль авто. Когда-нибудь, может быть, я и решусь, но пока что не чувствую в этом острой необходимости.

Собственно, из-за вышеперечисленных причин наша семья абсолютно и неприспособлена к вождению машин…

— Все, мы за городом, детка, — вдруг потрепал меня по голове Кей, испугав. — Покатаемся!

— А сейчас мы что делаем? — спросила я устало.

Парень подмигнул мне.

— Плетемся. Но сейчас мы разгонимся. Как следует.

— Но мы и так не медленно едем, — возразила я, обеспокоившись.

— Медленно.

— Быстро!

— Медленно.

— Быстро! Я говорю — быстро!

— А я говорю — не спорь со мной! Ты же любишь уверенных в себе и в своих действиях мужчин, Катенька? — в его голосе явно звучал неприкрытый стеб. — Слушай меня и не перечь. Полетели.

И он надавил на газ, забыв сказать мне: «держись, милая». Хотя бы просто: «держись». В животе что-то противно защекотало — не иначе завтрак попросился наружу — оценить действительность…

— Тебе понравится, — пообещал мой водитель тем временем.

Понравится? Вряд ли. Хотя… Летать по воздуху вдвоем с Кеем было… было необыкновенно: и страшно, и неромантично, и даже нелепо, но почему-то и здорово одновременно.

С ним не соблюдалось никаких канонов идеального свидания, того самого, когда у молодого человека есть возможность прокатить любимую на крутом транспорте и показать себя с лучшей стороны. Многие девушки утверждают, что такое свидание, для того чтобы оно было незабываемым и переполненным романтикой, обязано включать следующие компоненты: ночь, яркие звезды, луну, мотоцикл или машину с открытым верхом — чтобы ветерок мог приятно обвевать, лирическую музыку, позволяющую создать ауру таинственности, поцелуи. Парень должен улыбаться и говорить нежные слова. Что-то вроде: «мы будем вместе вечно». А девушка, глупо хихикая и хлопая ресницами, должна признаваться в своей ответной любви и обещать, что «никогда не забудет эту чудесную ночь!»

В случае с Кеем все было совершено по-другому. Во-первых, в этой части планеты царствовал день, и романтически перемигивающиеся звезды можно было разглядеть только в мощный телескоп. Во-вторых, Кей совсем не походил на влюбленного заботливого парня — не обращая внимания на меня, он едва ли не до предела разогнал свою машину по скоростной федеральной трассе, на которой, слава Богу, почти не было другого транспорта, иначе мы бы точно куда-нибудь или во что-нибудь врезались. В-третьих, я не хихикала, прикрывая рот ладошкой, — а если и касалась губ, то только от тихого ужаса, а мои вопли о том, что «мне страшно!», веселили музыканта, как цирковое представление трехлетнего ребенка. В-четвертых, парень ну очень громко включил это самый хард-кор — и я сразу почти поняла, что этот стиль электронной музыки теперь буду ненавидеть — если он в тихом «виде» более-менее мною воспринимался, то в громком бил по ушам не хуже тяжелого рока. В-пятых, этот дурак пугал меня тем, что сейчас сделает трюк под названием «на цыпочках» — то есть поведет машину на двух колесах, — мы тогда бы точно перевернулись, я уверена. В-шестых, вместо нежных обращений типа «любимая» и «солнышко» Кей с милейшей улыбочкой назвал меня «трусихой» и велел мне не орать и не просить его остановить машину. Он наслаждался моей паникой, желая приучить к скорости (по его словам). Скорее всего — парень садист и в детстве мучил котят и щенков по полной программе. Избивал сверстников. Доставал сверстниц. А теперь взялся за меня… В-седьмых, Кей нажал на какую-то кнопочку и открыл все окна, чтобы «наслаждаться» порывистым ветром, бьющим с силой в лицо, и я боялась, что у меня не только уши просквозит, но и всю голову заодно. Если бы в машине не было крыши, я бы вообще в аналог весеннего снеговика превратилась бы, удивив матушку-природу.

— Наслаждайся, Катенька, — излишне ласково заявил милый водитель, перекрикивая мощный звук музыки. Вот уж и не знала, что крутые рок-певцы слушают электронные мелодии. Правда, очень жесткие мелодии… Нинка будет очень разочарована. — Чувствуешь скорость?

— Езжай медленнее! — закричала я в ответ. — Пожалуйста!!

— Нет, малышка, привыкай! — быстро обогнал какую-то красную иномарку Кей, едва не задев ее.

Водитель высунулся из окна и яростно потряс кулаком. Лицо молодого мужчины было злым. Я бы тоже на его месте рассердилась.

— Осторожнее! — испугалась я еще больше. Кто Кею вообще права в руки дал? Держал бы светловолосый свой микрофон, а не руль. Гонщиком себя возомнил, что ли, великим? А права-то наверняка купленные.

— Не бойся! Я хорошо вожу, — громко обратился ко мне горе-водитель. — Эй, закрой глаза и представь, что стоишь на высокой скале, над морем. И падаешь! Падаешь с этой высокой скалы.

— Зачем? Ну давай, веди машину медленнее, а? — жалобно попросила я, прикрывая уши ладонями — волосы развевались на ветру, не так красиво, конечно, как у девушек в фильмах, но тоже очень живописно: например, залепляли мне глаза и лезли в рот.

Кей не ответил. Он сосредоточенно глядел вперед: хотел обогнать еще один стремительно летящий ярко-красный спортивного вида автомобиль, которым наверняка управлял такой же дурак — любитель скоростей и адреналина.

— Ты! Я тебя сделаю! — пару раз просигналив, прокричал светловолосый музыкант, высовываясь в окно и указывая пальцем протянутой вправо прямой руки на хозяина второй машины.

При этом на губах этого смазливого паршивца заиграла самоуверенная улыбочка. В эти секунды наше авто почти что догнало красное, и сомневаюсь, что его водитель мог услышать фразы Кея. Но думаю, молодой парень со стильной бородкой, сидящий за рулем, отлично понял ход мыслей Кея, ненормального и обаятельного. Поэтому когда наши машины поровнялись, незнакомец показал большой палец (в его авто окна тоже был открыты), резко ткнул пару раз им себе в грудь, словно говоря Кею, что он лучше, а потом послал воздушный поцелуй, который, как я поняла, был адресован мне. Я зарделась — мне незнакомые молодые мужчины в дорогих машинах пока еще поцелуи не слали.