Путь магии и сердца - Гаврилова Анна Сергеевна. Страница 17

Заметив нашу парочку, парни дружно споткнулись и замерли. Лица вытянулись, глаза округлились, челюсти попадали.

— Привет, — сказал Кир. И вроде без подтекста, без каких-либо особенных интонаций, но… как будто по носу щёлкнул.

Я ограничилась приветливой улыбкой. Просто знала: стоит открыть рот — рассмеюсь непременно. И, вероятнее всего, злорадно — уж слишком много крови эта троица попортила, слишком сильно нервы потрепала.

— Ты… вы… — проблеял Джаст, но сформулировать мысль так и не смог.

А Кир спокойно, без паники и неуместных ухмылок, провёл меня мимо застывших парней. Наклонился, словно невзначай коснулся губами ушка. Я прижалась тесней, отлично понимая, что спектакль лишь в самом начале, что реакция неугомонного трио — капля в море. Дальше будет больше.

Так и случилось.

Наше появление в столовой ознаменовалось грохотом и звоном — это зеленоволосая Даяна поднос с завтраком уронила. Смех и разговоры стихли мгновенно, в нас с Киром вперилась добрая сотня удивлённых взглядов. В этот миг я искренне возблагодарила папу и преподавателей, которые учили держать лицо в любой ситуации, особенно на публике.

Кирстена этим наукам тоже обучали. Вне всяких сомнений.

Боевик подарил коллегам лёгкую улыбку и галантно повёл меня к столу, за которым сидела смутно знакомая четвёрка.

Парня с короткими, выкрашенными в малиновый цвет волосами, кажется, Леором зовут. Его хрупкая на вид подружка — Рига, она на пятом учится, защитница. Шатен с выразительным, крайне ехидным прищуром — Норт, а его девушка — Силлин, и она, как ни удивительно, не из наших. То ли маг-универсал, то ли целительница. Не знаю, друзья они Киру или нет, но именно в этой компании он обычно ест.

— Привет, — сказал мой спутник.

Учтиво кивнул девушкам, криво улыбнулся парням. Потом водрузил мою сумку на скамью, рядом поставил свою — она отличалась строгим цветом и полным отсутствием бантиков. Не спрашивая дозволения, расстегнул пряжку моего плаща, а прежде чем снять оный с плеч, наклонился и коснулся губ. Легко-легко, словно бабочка крылом махнула.

И уже обращаясь к прибалдевшей четвёрке:

— Позвольте представить вам мою девушку…

— Знаем мы эту девушку, — выдохнул шатен и встал, чтобы отвесить церемонный кивок. — Я Норт.

Дальше — хуже…

Дождавшись, когда все представятся, а я пролепечу в ответ слова радости, Кир снова к губам наклонился, шепнул:

— Садись, я всё принесу.

Ну я и села. Больше от удивления, если честно. Просто романтика романтикой, но это уже перебор. Или всё-таки нет?

А боевик тряхнул головой и гордо направился за подносом. Присутствующие, причём не только обозначенная четвёрка, выпали из реальности повторно. Тишина, царившая в столовой, стала поистине гробовой.

Когда Кирстен вернулся, тишину сменил многоголосый шёпот. Студиозусы слегка опомнились, пялились не так рьяно. Зато я…

— Кир, ты уверен? — пискнула я, глядя, как на столе появляются: блинчики, омлет, корзинка со сдобными булочками, два вида салата — мясной и фруктовый, чашка чая и кусок творожной запеканки. Для себя боевик взял только яичницу с беконом и кофу — мерзкий чёрный напиток, который, как ни удивительно, становился популярнее с каждым годом. Отец тоже к этой гадости пристрастился и Рида подсадил.

— Ну я же не заставляю съесть всё, — улыбнулся брюнет. Устроился рядом, тут же водрузил руку на талию.

Ситуация подразумевала влюблённый взгляд, и я этот взгляд споренько изобразила. А что? Мне не жалко. Кир отблагодарил тёплой улыбкой и в который раз наклонился к губам.

Нашу идиллию нарушил Леор.

— Бутылка бонтейского, — сказал боевик.

А Норт горестно вздохнул и возвёл глаза к потолку.

— Повод? — встрял Кир.

Шатен и красноволосый переглянулись, но ответила Рига:

— Как обычно, спор.

— Ну это-то я понял. Теперь мечтаю о подробностях.

Пятикурсница и Силлин дружно хихикнули. Норт вздохнул горше прежнего — ещё бы, одна бутылка бонтейского как два породистых скакуна стоит! А Леор откинулся на спинку скамьи и сказал без тени самодовольства:

— Я с самого начала знал, что ваш роман неизбежен.

Кирстен изогнул бровь, я тоже удивилась.

— И я знал, — заявил проигравший. — Но Леор сказал первым. Пришлось спорить так.

«Спорить так»? То есть у этой парочки споры нечто вроде хобби?

— И почему же наш роман… неизбежен? — спросил Кир осторожно.

Норт пожал плечами, а Леор широко улыбнулся и заявил:

— Вы слишком похожи. Вы говорите с одними и теми же интонациями, одинаково держитесь, одинаково двигаетесь… У вас даже выражения лиц одинаковые, например, сейчас.

Мы с брюнетом переглянулись. Я попыталась изобразить ещё один влюблённый взгляд — ну чтобы выражение лица сменить, — не вышло. Кир мою попытку засёк, усмехнулся.

— Вы — одного поля ягоды, — вклинилась в разговор Силлин. — Это за лигу видно.

— А уж ваш бой… — протянула Рига.

— Ты его не видела, — уличил Кир.

— Зато столько слышала, — мечтательно закатывая глазки, сообщила девушка. — И сразу поняла — крепость по имени Кирстен пала.

Ага, два раза. И очень, вернее, очень-очень, низко.

Как сумела сдержать смех? Спасибо папе и его учителям! Кир к науке светского лицедейства прибегать не стал, он поступил проще — спрятал улыбку в моих волосах. Заодно слегка прикусил ушко.

Громкий вздох умиления — это от девчонок и дружная ухмылка — от парней.

— Эй, ребята, я всё понимаю, но тут столовая… — сказал Леор.

— Ну так ешь, — парировал Кир, снова в мои волосы зарываясь.

Пускать ситуацию на самотёк не собиралась. Мягко отстранилась, шепнула:

— Кир, я умираю с голоду.

Синеглазый вмиг посерьёзнел и руку с талии убрал. Потом подвинул ко мне чашку с чаем и тарелку с блинчиками. Я же чётко поняла: ещё пара таких завтраков, и я, как говорят в актёрской среде, расколюсь!

Первыми в расписании стояли две пары физана, и это, надо признать, было огромным благом. Просто уровень любопытства сокурсниц и прочих студиозусов зашкаливал, я всерьёз опасалась допросов. Присутствие Кира от проявлений любопытства ограждало, и это, разумеется, очень радовало.

Но тут и ещё один плюс имелся…

— Кир, нам надо поговорить, — шепнула я, когда добрались до верхнего ряда амфитеатра и устроились в ожидании Ликси.

— Слушаю, — выдохнул брюнет, придвигаясь ближе.

Нет, в его жесте не было ничего особенного, но со стороны всё выглядело довольно интимно. Я закусила губу, чтобы сдержать неуместную улыбку.

— Кир, ты переигрываешь. Если так пойдёт и дальше, я могу рассмеяться в самый неподходящий момент, и тогда наш обман непременно раскроют.

— С чего ты взяла? — брюнет в этот миг сам едва сдерживался. — Они вряд ли поймут, почему ты веселишься. Может, от счастья?

— Да?

Боевик коснулся щеки, нежно взял за подбородок.

— Эмелис, расслабься. Через неделю-другую будем как все, а пока… нам нужно сделать так, чтобы в наши чувства поверили.

Синеглазый наклонился и накрыл мои губы своими. Его язык осторожно проник в рот, коснулся кончика моего языка. Я инстинктивно обвила шею «возлюбленного» руками, позволила прижать себя теснее. Тут же прервала поцелуй, чтобы поймать его нижнюю губу…

Именно в этот момент гул в аудитории стих, в наступившей тишине прозвучал вечно недовольный голос Ликси:

— Так, а где наша маленькая выскочка? Где Эмелис?

Конечно, нам следовало остановиться. Не знаю, чем руководствовался сообщник, а я… просто не смогла. Почему-то.

Когда губы Кирстена снова накрыли мои, разум подёрнулся лёгкой дымкой, тело внезапно ослабло, и стало совершенно неважно, что случится дальше. Пусть гоблинообразный препод плюётся ядом, пусть задаст хоть сотню задач, пусть вызовет к доске и устроит очередную публичную порку… пусть! Только бы поцелуй не кончался.

Увы, мечта не сбылась. Кир не сразу, но отстранился. Я с удивлением отметила, что синева его глаз стала гуще, дыхание сбилось. Моё, впрочем, тоже.