Магиня для эмиссара - Кузьмина Надежда М.. Страница 62

— Пусти-и-ите!!!

Распахнула дверь и увидела, как двое — те самые, с базара — тащат упирающуюся девчонку прочь по улице. Мой перевёрнутый зонт валялся у подножья лестницы.

Мне даже в голову не пришло позвать Холта — я просто кинулась по ступеням вниз, следом за волокущими Винту мужчинами и вцепилась в рукав парня, который был ближе:

— Что тут происходит?

— А, вторая пришла? Ну, ты нам тоже пригодишься! — Глаза обернувшегося мужика были злющими… и расчётливыми. И уже не я, а он держал меня за рукав. А в другой руке возник нож. — Заори, получишь в бок!

Второй отвесил Винте оплеуху, оборвав крик.

Я открыла рот — что делать? А, вот — вдали показался полицейский патруль! Они нас видят, они помогут!

Но полицейские вместо того, чтобы бежать к нам, повернулись спинами…

Сообразив, что могу сделать, чтобы выиграть время, ахнула, свела глаза к переносице и мягкой бескостной кучей осела в лужу. Не ору, бить и убивать не за что… но пусть попробуют меня поднять! Если надо — лягу!

— Вставай, курва! — меня больно ударили ногой по ребрам. — Не встанешь — тут и умрёшь!

Кажется, они были уверены, что никто не вступится за нас, никто не будет им мешать. Как те предатели-полицейские… И правда — улица мгновенно опустела. Но Рейн — он в кабинете, окна которого выходят на улицу. Если закричу — наверняка услышит! Ага, закричу… и тут же получу нож под ребро.

Неужели придётся магичить?

Не пришлось — выручила ларра. Я открыла рот, увидев скачущую по лужам серую кошку с задранным хвостом, следом за которой неслись два громадных короткошёрстных чёрных пса. Ларра мявкнула, и первая из собак прыгнула, вцепившись в плечо мужика, занёсшего надо мной нож. Мужик взвыл. Тащивший Винту разбойник грязно выругался и, отшвырнув девочку, бросился бежать. Второй чёрный кобель помчался следом, скачком настиг, рванул убегавшего за ляжку и, рыча, затряс зажатым в зубах синим лоскутом, выдранным из штанов. Бандит, удвоив скорость, хромая и держась за филейную часть, метнулся в ближайший переулок.

— Холт! Хооолт! — завопила я на всю улицу.

Могла бы и не орать — он уже был рядом, с обнажённым клинком в руках. И — без раздумий, с ходу — вонзил его в бок тому, с ножом, которого грызла собака. Теперь на земле валялись трое — я на спине в ледяной луже, поперёк меня бандит, из бока которого хлестала кровь, и рядом, кучкой тряпья, — Винта с растрёпанными волосами. Шапку девочки вместе с самодельным капюшоном унёс ветер.

Улица по-прежнему была пуста.

Впрочем, не прошло и пары минут, как из ювелирного, ругаясь на ни с того ни с сего взбесившихся и удравших собак, примчался запыхавшийся сторож.

Рейн, который уже взял себя в руки и помог мне подняться на ноги, тут же пристроил того к делу. Мужчины вдвоём оттащили труп бандита с проезжей части. Муж присел, чтобы обыскать тело, — надо же попытаться понять, кто и почему на нас напал? Нашёл ли что-то, узнать мне не удалось — появились прятавшиеся до того в подворотне полицейские.

И вот тут ньер Аржулен с его собаками оказался очень кстати. Сторож, бурно жестикулируя, засвидетельствовал, что своими глазами видел, как на служанку благородного ньера, живущего над магазином, напали грабители. Да, ньер, который сверху, вот он. А собаки… собаки тоже помогли. А бандит — вон — в канаве валяется.

Я пришла в себя уже достаточно, чтобы сообразить, что вряд ли стоит рассказывать лишнее тем, кто явно не собирался нас защищать. И изобразила полную, беспросветную глупость и растерянность. Уже пришедшая в сознание Винта вела себя похоже — сидела на земле, размазывала грязь по щекам и всхлипывала:

— Тё-ётенька, тё-ё-ётенька…

— Это твоя племянница? — ткнул в меня пальцем один из полицейских.

Я кивнула, показывая исподтишка сжатый кулак Холту, который уставился на допустившего фамильярность патрульного злым взглядом.

— Ну ладно, никто не пострадал, труп мы заберём, а впредь не нарывайтесь на неприятности! — и повернулся спиной.

Сторож, спохватившись, что магазин остался без охраны, свистнул, подзывая собак, которые как раз закончили разбираться с упавшим на землю пакетом с блинами. Сидевшая рядом ларра умильно смотрела на чавкающих псов, и я только захлопала глазами, когда Ссэнасс прыжком вскочила на загривок ближайшему из здоровенных кобелей, потрусивших к хозяину. Самое удивительное, что страшенный, размером с телёнка, с клыками в палец пёс ещё и завилял куцым хвостом. И, обернувшись, попытался лизнуть ларру. Ну и ну!

На прощанье муж высыпал в ладонь ньеру Аржулену пять серебряных соленов. Тот замялся, но взял:

— Если что, обращайтесь!

Винту мы забрали с собой.

— Почему ты не закричала сразу?

Честно? Да просто не сообразила. И не думала, что всё так серьезно.

— Сита, Сита… Что же нам делать?

Мозги мне вправить. Я привыкла думать и поступать, как маг. А сейчас, когда колдовать не могу, выясняется, что гожусь только на то, чтобы сковородки чистить да на рынок ходить. Курица курицей…

— Сильно испугалась?

Ну вот, кажется, уже не злится. Всхлипнула, оправляя платье. Сама мокрая, юбка грязная, да ещё в пятнах крови, край новой шали тоже испачкан, на рёбрах синяк, наверное, будет. Но Винте, трясущейся за моей спиной, хуже. Словно услышав мои мысли, девчонка отступила к дверям:

— Тётенька, я пойду?

— Куда? — оглянулась я. — Давай вымойся, высохни, я тебя накормлю и поговорим. Ты из нас одна знаешь, что случилось.

— Не-не-не… — замотала мокрой головой Винта. — Ничего я не знаю!

Врёт. Но так боится, что правду из неё сейчас не вытянуть и не выбить.

— Пойдём в ванную, а потом я поищу для тебя сухую одежду.

Холт покачал головой.

— Разожгу плиту, поставлю чайник. — Улыбнулся: — С этим я вполне справлюсь.

Через час мы сидели на кухне.

Мытая Винта умяла три громадных бутерброда с маслом и рыбой, а потом пристроилась на деревянном полу у горячей печки и задремала. Её жуткие безразмерные штаны сохли на верёвке рядом. Как и моя шаль с аккуратно застиранным — в прохладной воде с добавлением уксуса — краем, и пострадавшая юбка.

Сама Винта в моих падавших с неё панталонах и одной из рубашек Холта выглядела чучело-чучелом. Правда, очень милым — с худенького личика смотрели огромные серые глаза, а распущенные русые волосы, которые я помогла расчесать, доставали до попы. В процессе мытья выяснилось, что Мышонку, как я прозвала про себя девочку, уже одиннадцать лет. Живёт она одна, потому что мама пропала два года назад. А молоко нужно было для котят, у которых тоже пропала кошка-мама. Но она нашлась…

Боги, почему такое происходит с детьми?

Рейн покосился на разомлевшую Винту и поманил меня пальцем:

— Пойдём в комнату, поговорим.

Я послушно потянулась следом.

Не успели мы зайти в комнату, как он меня обнял. Зарылся носом в волосы:

— Сита, Сита, я снова чуть тебя не потерял.

Я обняла его за талию, прижимаясь теснее:

— Ты меня спас.

— Скажи спасибо Ссэнасс. — Усмехнулся: — Ты поняла, что наша ларра у собак — вожак стаи? — и посерьёзнел. — А ещё я опять утратил контроль. Как увидел тебя на земле и бандита с ножом… Первый порыв вообще был — отрубить голову.

Я икнула. Никогда ещё не видела отрубленных голов… и как-то не рвусь расширять кругозор. Подняла глаза на мужа:

— Смотри на это по-другому. Выходит, тот, кто тебе снится, готов сражаться вместе с тобой и защищать меня.

Муж задумался.

— Ну, если он тоже тебя полюбит, может, всё и не так страшно.

— Рейн, дай я присяду? Ноги не очень держат.

— Ох, прости, сейчас.

Сели мы интересно: он в кресле, а я — у него на коленях. Он опять зарылся лицом в мои волосы… а потом заговорил. Серьёзно.

— Сита, думаю, что эта попытка похищения — то самое, что мы искали. Послушай, что узнал я…

Вообще, наша Тариста была весьма мирной и законопослушной страной. Нет, ну случались дебоши в трактирах, кражи на рынках, грабежи домов… но это, скорее, было исключением из правила, чем нормой. Вот конфликты соседей, судебные тяжбы и торговые войны — этого да, у нас хватало. Но о разбойниках на дорогах я читала лишь в приключенческих романах — в Таристе их повывели поколения назад. Может быть, потому тогда, в Салерано, мы с Холтом и не были готовы к нападению. А то, что произошло сегодня, было вовсе из ряда вон.