Когда тебя настигнет судьба - Глайнс Эбби. Страница 38

– Я сегодня разговаривал с Блэр, – нарушил молчание Грант.

При одном только звуке ее имени мне стало больно. Я скучал по ней. Я хотел, чтобы она была рядом, но от этого всем стало бы только хуже. Сейчас самое главное – моя сестра. Если Нэн, когда очнется, увидит Блэр, она расстроится и ее состоянию это не пойдет на пользу.

– Какой у нее был голос?

Она меня теперь ненавидит?

– Нормальный. Кажется. Ну, может, немного грустный. Она беспокоится о тебе и волнуется за Нэн. Блэр сразу спросила меня о ней и только потом о тебе. А еще… еще она спросила, все ли в порядке с ее отцом. Не знаю, почему ее это волнует, но она о нем спросила.

Потому что Блэр всегда волновалась за других людей. Может, даже больше, чем следовало бы. И меня это тоже касалось. Она была слишком хороша для меня, а я только причинял ей боль. Моя семья не принимала ее. Отец бросил ее с матерью и теперь был женат на моей маме. Это я заварил всю эту кашу. Показал ему ту чертову фотографию. Что бы я ни делал, все в итоге причиняло ей страдание.

– Сегодня она должна быть у врача. Вудс отвезет ее. Она не знает, что ты сказал мне о ребенке.

Я пропускал уже второй ее визит к доктору. Сколько она еще будет с этим мириться? Я убеждал ее, что она и наш малыш для меня всегда на первом месте, и вот уже во второй раз моя семья оказывается важнее, чем посещение врача. И почему именно Вудс помогает ей?

– Почему ее повезет Вудс? У меня в гараже три машины.

Грант бросил на меня сердитый взгляд.

– Да уж. Только ты не сказал ей, что она может их брать, и не показал, где ключи, так что она не может ими воспользоваться. Вудс всю чертову неделю был ее личным шофером.

Проклятье.

– Я понимаю, ты страдаешь из-за несчастья с Нэн. Она для тебя как ребенок. Только ты и был ее настоящим родителем. Но тебе надо пересилить себя и позвонить Блэр. Иначе я не гарантирую, что она будет ждать тебя, когда ты все-таки решишь поехать домой. А ведь она носит твоего ребенка. И уж конечно, я бы не хотел, чтобы у моего племянника или племянницы была фамилия Керрингтон, – сказал Грант и вышел.

Блэр

Я ждала в приемной, стараясь не смотреть на других беременных женщин, которые тоже ожидали вызова в кабинет врача. Нас было трое.

Женщина напротив сидела, прижавшись к плечу мужа. Он что-то шептал ей на ухо, наверное что-то смешное, потому что она улыбалась. Он все время держал ладонь у нее на животе, но вел себя не как собственник, а как защитник. Так он ладонью защищал свою женщину и своего малыша.

Вторая женщина была на позднем сроке, ребенок уже толкался у нее в животе. Ее муж положил ей на живот обе ладони и с благоговением смотрел ей в глаза. Они переживали глубоко личный момент, мне становилось неловко, даже когда я случайно поворачивала голову в их сторону.

И я. С Вудсом. Я ему говорила, что он не обязан идти со мной, но он сказал, что ему этого хочется. Но в кабинет я твердо решила пойти одна. Мне не хотелось, чтобы Вудс видел меня в тоненькой хлопчатобумажной сорочке для осмотра.

Вудс сделал себе чашку кофе, и, как только он отпил один глоток, по его лицу я сразу поняла, что кофе паршивый. Я так соскучилась по вкусу кофе, и, возможно, мне бы он показался восхитительным. Надо будет купить себе кофе без кофеина.

– Блэр Винн, – позвала медсестра с порога смотрового кабинета.

Я встала и улыбнулась Вудсу:

– Это недолго.

Он пожал плечами:

– Я никуда не тороплюсь.

– Ваш муж может пройти вместе с вами, – жизнерадостным тоном предложила медсестра.

Щеки у меня мгновенно вспыхнули. Я и без зеркала поняла, что покраснела.

– Он просто друг, – поправила я сестру.

Теперь покраснела она. Очевидно, она не прочитала в моей карточке, что я не замужем.

– О, простите. Ну что ж, он тоже может пройти в кабинет. Если хочет послушать сердечко вашего ребенка.

Я отрицательно покачала головой. Это было слишком личное. Хоть Вудс и друг, но я не собиралась делить с ним такой важный момент в моей жизни. Даже Раш еще не слышал стука сердца нашего ребенка.

– Нет, все нормально.

Я не посмотрела на Вудса, потому что мне было неловко за нас обоих. Он просто мне помогал и совсем не подписывался на то, чтобы его называли отцом.

Осмотр не занял много времени. В этот раз я смогла услышать стук сердца малыша без того, чтобы в меня вводили какой-то зонд. Его сердечко стучало так же громко и уверенно, как и в прошлый раз. Беременность протекала хорошо, следующий визит мне назначили через четыре недели.

Выйдя из смотрового кабинета, я увидела, что Вудс читает журнал «Родители». Он посмотрел на меня и, смущенно улыбнувшись, сказал:

– Здесь очень ограниченный выбор журналов.

Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Вудс встал, и мы вместе вышли из приемной.

Уже в машине Вудс спросил:

– Ты не проголодалась?

Вообще-то, я действительно проголодалась, но чем больше времени я проводила с Вудсом, тем больше испытывала неудобство. Меня не покидало ощущение, что Раш не одобрил бы наши совместные прогулки. Ему никогда не нравилось, когда я долго общалась с Вудсом. Конечно, мне было необходимо, чтобы кто-нибудь меня подвез, но предложение пообедать вместе принимать не стоило. Я решила, что будет лучше, если он просто подбросит меня к дому Раша, и все.

– Я так устала, что ничего не хочу. Ты можешь просто отвезти меня обратно к дому? – попросила я.

– Конечно могу, – с улыбкой ответил Вудс.

С ним всегда было легко договориться, и мне это нравилось.

– Ты еще не разговаривала с Рашем? – спросил Вудс.

Мне не хотелось отвечать на этот вопрос. Слишком все было сложно. Я только отрицательно покачала головой. Вудсу не нужны были объяснения, а если он все-таки хотел их получить, тем хуже, потому что их у меня не было.

Две ночи назад я не выдержала и позвонила Рашу. Звонок сразу переключился на голосовую почту. Я оставила ему сообщение, но он не перезвонил. Я начала думать, что, возможно, он надеется, что к его возвращению я уеду. Сколько я могла оставаться в его доме?

– Я думаю, ему там тяжело приходится. Скоро он позвонит, вот увидишь, – сказал Вудс.

Но по его голосу я слышала, что он сам не верит в то, что говорит. Просто хотел меня приободрить. Я закрыла глаза и притворилась, будто задремала. Говорить не хотелось.

Вудс включил радио, и всю дорогу до Розмари мы проехали молча. Когда машина остановилась, я открыла глаза и увидела прямо перед собой дом Раша. Я вернулась.

– Спасибо, – поблагодарила я, повернувшись к Вудсу.

Лицо у него было очень серьезным. Наверное, он обдумывал что-то важное, но не хотел со мной делиться. Мне было не обязательно приставать к нему с расспросами. Вудс тоже считал, что я должна уехать. Раш не собирался мне звонить и, вполне возможно, не собирался возвращаться в этот дом.

– Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, – сказал Вудс, встретившись со мной взглядом.

Я кивнула, но уже решила, что звонить ему больше не буду. Пусть даже Рашу наплевать на то, что я делаю, мне самой не казалось это правильным. Я открыла дверь и вышла из машины. Махнув Вудсу рукой, я пошла к парадной двери и вошла в темный дом.

Раш

Прошло семь дней, а Нэн так и не открыла глаза. Мама заглядывала все реже и реже. Только Грант появлялся регулярно и сидел вместе со мной. Эйб заскакивал раз в день на пару минут. Как и прежде, мы с Нэн вдвоем противостояли всему остальному миру.

– Ты должен ей позвонить, – сказал Грант, нарушив молчание.

Я понимал, о ком он говорит. Блэр не шла у меня из головы. Меня мучило чувство вины, оттого что я сидел в этой палате, смотрел на сестру и постоянно думал о Блэр.

– Не могу, – ответил я.

На него я не смотрел – боялся, что он увидит панику в моем взгляде.

– Это несправедливо по отношению к ней. Вудс говорит, она уже три дня не появляется и не звонит. Он справляется о ней у Бети, но даже Бети не уверена, что Блэр собирается там остаться.