Два шага до любви - Алюшина Татьяна Александровна. Страница 25

А Максимка звал Русакова папа Ромолег. Первое время Роман Олегович постоянно напоминал и настаивал, чтобы мы объяснили ребенку, что он ему не папа, но ребенок сам всегда решал, что и как ему делать, поэтому глубоко имел в виду все взрослые требования и объяснения и продолжал звать так, как ему было удобней.

Да и поздно было меняться, Максимка уже заслужил и уважение Русакова, и его любовь, старательно скрываемую ото всех.

Когда я провела свое первое большое дело и получила первый гонорар, я никак не могла осознать, что вот все эти деньги мои! Мои, и я их честно заработала!

Первое, что я сделала, это купила настоящий, именной платиновый «Паркер» и преподнесла мужу, а также пригласила все семейство, в том числе и Игоря Романовича с семьей — женой Мариной и двумя детьми, девочкой Аглаей и мальчиком Потапом — в дорогой, пафосный до необычайности ресторан отметить это событие.

А потом сделки, клиенты, суды и разбирательства повалили как ком с горы, пришлось нанимать больше работников, распределять нагрузку и обязанности, и я настолько вошла в работу и свою новую жизнь, что мне казалось, так было всегда и никогда не было иначе. На первые действительно солидные деньги я купила квартиру маме.

Хотела сразу же приобрести однокомнатную, но Роман Олегович отговорил.

— Зачем, Мирослава? Это нерационально. Во-первых, однокомнатные по метражу стоят больше, а во-вторых, у Надежды Владимировны должна быть комфортная жизнь с отдельной спальней и гостиной, где она сможет принимать гостей и где есть дополнительное место для сна, если, скажем, у нее Макс останется ночевать. Да и потом, не забывай, что рано или поздно эта квартира отойдет Максиму.

Пришлось умерить свое нетерпение, еще немного подкопить, продать нашу старую квартиру в родном городе и потом еще немного подкопить, потому что я вдруг решила, что если уж покупать, то рядом с нами, в центре и, желательно, в старом фонде с высокими потолками и огромной кухней. Но я ее купила!

И именно тогда, когда я вошла в уже купленную мной квартиру, я осознала себя состоятельной женщиной. Первый раз в жизни!

Почему-то ни тогда, когда выходила в свет со своим мужем в великолепной шубе запредельной стоимости и в платье от кутюр, сверкая бриллиантами, ни тогда, когда мы с ним вдвоем путешествовали по Европе, ни тогда, когда в самом известном ювелирном магазине он выбирал для меня в подарок изумруды под цвет моих глаз, я не чувствовала себя богатой женщиной.

А именно тогда, когда я! я сама! заработала деньги и купила эту квартиру.

И именно в тот момент я поняла, почему он заставил меня подписать те соглашения и отказаться от любых притязаний на все, чем он владеет и приобретет в будущем, — чтобы я точно знала, что всего в этой жизни добилась сама и все, что я имею, я заработала сама! И стремилась к этому, и училась каторжно, и так много и тяжело вкалывала, для того чтобы все в своей жизни заработать самой и жить с этим знанием! И когда через несколько лет я покупала квартиру для себя, к этому решению подвел меня тоже он и помог с недостающей суммой.

Я как-то и не задумывалась о необходимости собственного жилья, да и вообще на такие мысли у меня времени не хватало — я невероятно много работала и была полностью погружена в дела. Но однажды вечером Роман Олегович вернулся поздно с работы и позвал меня к себе в кабинет.

— Присаживайся, Мирослава, — указал он мне на стул, устраиваясь сам в своем кресле. — Мне тут сделали заманчивое предложение по приобретению одной недвижимости.

— Где? — по-деловому поинтересовалась я, естественно, предположив, что разговор идет о зарубежной недвижимости.

— В Москве. Один мой клиент вынужден срочно продавать квартиру. Весьма приличную квартиру, в центре. А поскольку из-за срочности цена этого жилья значительно меньше рыночной, то я подумал, что тебе необходимо ее приобрести.

— Мне? — удивилась я неожиданному повороту.

— Тебе, — спокойно повторил он и объяснил: — Я, разумеется, не собираюсь в ближайшее время умирать, но, увы, все мы не вечны. А эта квартира принадлежит Игорю, и жить в ней вы с Максимом не сможете. И не будем забывать, что он быстро растет и через несколько лет мальчику понадобится отдельное жилье, без нас и без бабушки. А такие предложения делаются крайне редко, и решать это необходимо прямо сейчас и уже завтра начинать процедуру покупки.

— Но у меня нет таких денег, — напомнила я о своем материальном состоянии.

— Я тебе займу. И этот заем мы оформим по всем правилам, — и улыбнулся. — А проценты, дорогая, я с тебя сниму, естественно, гораздо меньшие, чем любой банк.

Вот таким образом я и приобрела свою квартиру. А также первую машину, на покупку которой он же меня и сподвиг, и заставил пройти полный курс вождения.

Деньги я ему вернула. С процентами, как и положено.

Пусть у меня никогда не было женского счастья, и пусть я не знаю, что это такое, и не любила, как желанного мужчину, своего мужа, и близости душевной у меня с ним никогда не было. И пусть всю нашу совместную жизнь я чувствовала себя рядом с ним как студентка, сдающая вечный экзамен своему преподавателю. И пусть я никогда не могла расслабиться, всегда оставалась напряженной, как струна, боясь разочаровать его чем-то или подвести, и держала спину, и строго придерживалась всех его правил, и даже дома всегда была с прической, макияжем, на невысоких каблуках и в домашней, но элегантной одежде. И пусть я не могла быть открытой до конца ни с кем, теперь уже даже с мамой, и никогда не могла позволить себе быть самой собой, пряча свои мысли и эмоции.

Но я ему бесконечно благодарна за все, что он для меня сделал!!!

За маму, которую благодаря только его вмешательству и, по большому счету, заботе удалось вылечить и полностью поставить на ноги. За Максимку, который вырос не безотцовщиной заброшенным, в нищете, с матерью, надрывающейся изо всех сил в тщетных попытках добиться материального благополучия. За то, что он стал ему пусть не отцом, но близким другом, наставником, уважающим мальчика за его характер и силу духа. И за то, что мой сын вырос рядом с воспитавшим его мужчиной, занимался вместе с ним спортом, получал ответы на свои мальчишечьи вопросы, формировался как личность, мужал, умнел и очень многому у него научился. И что никогда Роман Олегович не давил на ребенка, не пытался сломать его характер, переделав под себя.

Я бесконечно благодарна ему за то, какой он меня сделал, что я представляю собой на сегодняшний день, за то, что помог получить самое лучшее образование и невероятно многому научил, за то, что создал из невзрачной серой гусеницы настоящую бабочку, за то, что огранил свой бриллиант!

Я не знаю, кем бы я стала и чего достигла бы без его помощи, руководства и протежирования. Я, разумеется, сделала бы все возможное и невозможное, чтобы чего-то добиться и поднять сына, дав ему достойную жизнь и образование, все бы жилы из себя вытянула, но сделала бы! Но уж точно не за такой короткий срок, не достигнув так быстро столь высокого профессионального уровня и статуса. А если бы мама не поднялась и умерла, вообще не знаю, как бы я вытянула. Справилась бы я, сильная и упорная, но с такими жизненными, физическими и духовными потерями, что на саму жизнь у меня бы сил не осталось. Я не собираюсь мусолить все эти «если» и перебирать варианты, как сложилась бы моя жизнь, — я точно знаю, что без него я бы таких успехов не достигла.

Но каждый день своих одиннадцати лет замужества я платила за эту сделку и за тот расчет, по которому вышла замуж! Каждый день. Все справедливо!

В начале две тысячи девятого Роман Олегович внезапно заболел.

У него обнаружили скоротечный рак поджелудочной железы. Это было не просто шоком для всех нас, это казалось настолько невозможным, что мы не могли поверить! Он всегда внимательно следил за своим здоровьем, занимался спортом, никогда не курил, никогда не злоупотреблял алкоголем, лишь на торжествах и официальных мероприятиях, и порой мог выпить граммов пятьдесят хорошего дорогого конька после тяжелого дня. Он вел здоровый образ жизни и правильно питался: практически не ел жареного, острого и соленого, включал в рацион много свежих овощей, фруктов, свежевыжатых соков и предпочитал мясу рыбу. Он был идеально здоров, бодр, молод — ему было всего пятьдесят восемь лет!