Попала! - Кузьмина Надежда М.. Страница 51

Вот только мы не собирались оборонять наши укрепления. Мысль была иной. Если армия пойдет, вряд ли она затеет штурм сразу после марша. Наверняка будет ночлег, когда войско агрессоров сконцентрируется между крутым высоким валом и каменной стеной. И окажется зажатым с двух сторон стенами ущелья, которые в процессе перестройки мы собирались сделать елико возможно крутыми.

И это будет ванна. Смертельная купель, в которую мы собирались сбросить воды огромного озера Тхао, лежащего в горах над перевалом. Вода там образовывалась от таяния ледников и даже в летнее время была жутко холодной. Излишки уходили в речку, которая вилась по ущелью, вытекая на нашу сторону. Несколько взрывов у истока – и вниз покатится сель. От которого врагам будет некуда бежать.

Но это было не все. Разгром должен был стать устрашающим. После потопа я предложила швырять из катапульт бурдюки с маслом, поджигая их горящими стрелами на лету. А если найдем тут нефть – а она наверняка где-то есть, просто я не умею объяснить, что надо искать, – устроить втихую нефтехранилище где-нибудь повыше на склоне и залить поверхность воды горящей нефтью.

Когда я озвучила это, Арвис посмотрел на меня с ужасом. Не знаю, сколько народа он убил за жизнь – восьмерых зарубил своим мечом только на моей памяти, – но жестокость предложенного мной метода устрашила даже его.

И я поняла, какое оружие надо нам иметь. Несколько снайперских винтовок с хорошей оптикой, чтобы пройтись по генералитету шиарда Талисии Биарсия, и минометы с чем-нибудь поубойнее и погадостнее. Ведь упрощенно говоря, миномет – это труба на плите. Но если две-три винтовки с хорошим запасом боеприпасов Аирунас мог прихватить с собой при обратном переходе, то минометы нужно было научиться делать самим. Как и всякий динамит или хотя бы тол.

Меня от всего этого тошнило. Но я стискивала зубы, садилась рядом с Арвисом и начинала снова и снова перебирать воспоминания в надежде выцепить еще что-нибудь полезное.

Но вообще маэллт был доволен. Прошло меньше месяца с начала нашей совместной работы, а у нас уже был вменяемый черновой план.

Кстати, Аирунас въехал в мою квартиру. Похоже, как я пахала тут, разбираясь с языком, учась зарабатывать на жизнь, так и он крутился в Москве. Раздобыл липовые документы, удостоверяющие, что он гражданин то ли Латвии, то ли Литвы. Воспользовавшись подсказкой, прикинулся родственником второй жены моего отца. Как-то исхитрился конвертировать, не попавшись, взятое с собой золото. Поучаствовал в боях на мечах без правил, выиграв кучку денег, и стал тренировать нескольких всерьез заинтересовавшихся его стилем фехтования состоятельных учеников. Кроме того, взамен его обучили обращаться со стрелковым оружием. Купил мотоцикл и стал носить черные кожаные штаны в обтяжку. Представив копию Арвиса в таком прикиде и коротенькой распахнутой жилетке на голое тело, я нервно сглотнула.

Отец прислал липовые справки о моей затяжной болезни, я несколько коряво написала гусиным пером на листе превосходной бумаги заявление об академическом отпуске, и верная Светка отволокла все это в учебную часть. Там вздохнули, но отпуск застрявшей в отдаленной местности колченогой калеке дали.

Пару раз Арвис оставался у нас в доме на целый день. Я была рада и не особо это скрывала. Почему-то выходило, что большую часть этого времени мы проводили в моей комнате, сидя рядышком на кровати. Казалось, ему этого довольно. А вот я начала изводиться – стоило маэллту показаться в поле зрения, и поселившаяся в моем животе саламандра начинала огненные танцы. Оставалось только закусывать губу, чтобы не показать, как одно его присутствие напрочь отшибает мне мозги.

Арвис рассказывал, как потихоньку перебирает придворных и приближенных. Одну паршивую овцу засек, но слишком мелкого ранга – о моем прибытии в этот мир шпионивший в пользу Талисии дворецкий знать не мог никак. Я тут ничем не могла помочь, так что просто поднимала другу настроение, демонстрируя по памяти детские мультфильмы и что-нибудь из комедий побезобиднее.

Да, именно другу. Когда я впервые поймала себя на том, что так его называю, сама удивилась. А потом поняла, что все верно – мы наконец-то поняли друг друга и теперь помогали один другому чем могли. Он спас жизнь мне – я, хоть и не столь героически, спасла жизнь ему. И стала ему доверять. Сейчас я бы не побоялась лечь с ним рядом в постель голышом – ничего бы он мне не сделал. Другой вопрос, что сделала бы я сама. Почти наверняка.

Несчастье случилось, когда я попросила Сируса проводить меня с утра пораньше на городской рынок. Мы только вышли из дома, пересекли пару пустынных лужаек с мокрой от утренней росы травой и свернули в тисовую аллею. Я даже не поняла, что произошло. Сирус вдруг споткнулся и стал заваливаться вбок. А потом меня что-то долбануло по затылку, и наступила темнота.

В себя я пришла, услышав голоса рядом. Голова не просто болела – раскалывалась, трещала, пухла. Я б, наверное, застонала, но рот оказался чем-то забит. Распахнула глаза – темно, как в печке. Почему? Я ослепла от удара? Попыталась сосредоточиться, и тут меня пнули в бок. Больно. Ощущение, что не рукой, а ногой.

– Так это она и есть? Говоришь, с этой девкой спит наш красавец Арвис? – поинтересовался бархатистый голос с легкой картавинкой. – Тогда правильно ты ей на голову ведро надел – так он ее не найдет.

– Да, эта тварь и есть. – Голос злой… и знакомый! Лириад! Вот зеленоглазая сволочь! И я с ведром на башке, потому и не вижу. И потому не смогу позвать Арвиса, что бы со мной ни случилось… А что во рту? Попыталась выплюнуть – не вышло. Какие-то тряпки вроде. Кляп.

– Ну, ты знаешь, куда ее везти. У границы вас встретят, я предупрежу. Наверняка он ей что-то в постели да рассказал. Наш чудесный мальчик с детства обожал бахвалиться. А если не рассказал, так просто, без ведра, как ее начнут пытать, она ему такую гамму незабываемых ощущений выдаст, что ему станет и не до брата, и не до обороны родной Аризенты. Палачи шиарда – редкие искусники. Да, награду получишь, когда довезешь. Давай, а мне пора назад, во дворец.

Кто-то схватил меня за плечи. Вторая пара грубых рук дернула за лодыжки.

– Ведро, ведро держите, чтоб не упало, – раздался третий голос. – Кидайте в карету на пол и ковром прикройте.

Меня швырнули, как мешок с картошкой. Потом сверху навалилась тяжесть. Дышать стало совсем нечем. Я почувствовала, как снова начинает уплывать сознание. Последнее, что услышала, был стук копыт и грохот колес по булыжной мостовой. Меня больно затрясло на жестком полу, а потом я просто отрубилась.

Когда очнулась, то была уже не в карете. Можно было дышать, потому что кто-то приподнял ведро до уровня щек. И, попытавшись разлепить веки, я поняла, что либо получила по голове еще крепче, чем думала, либо сейчас сумерки. Получалось, мы ехали весь день. И весь день я была в отключке – полузадохнувшаяся, в синяках, с битой головой и переполненным мочевым пузырем. Рядом ругались мужчины. Слишком громко – каждое слово отдавалось в висках вспышкой резкой боли. Связанных рук и ног я не чувствовала – наверное, их стянули слишком сильно.

– Дурак! Сказал, прикрой ковром, а не удуши! За мертвую ничего не дадут!

– Да живая! Вон теплая еще. И вроде шевельнулась.

Голоса замолчали. Чем-то мне не понравилась эта тишина.

– Кормить ее будем?

– А зачем? Пару дней протянет и так.

– А поить? Наверное ж, надо. А то совсем дохлая…

Голоса снова смолкли, судя по шагам, пришел кто-то еще.

– Так. Вирас, ты лошадей пустил пастись? – Похоже, Лириад тут был главным.

– Пустил. Думаем, девку-то напоить надо, а то она совсем тряпкой висела, как из кареты вынимали.

– Ну, ее здоровье – не наша забота, – хохотнул Лириад. – А напоить? Напоим, но пусть отработает. В Талисии ее всяко беречь не станут. Давайте, попону на траву и раздевайте догола. Посмотрим, чем эта крестьяночка Иримэ так маэллта приворожила. Да, ведро не трогайте!