Верные враги - Громыко Ольга Николаевна. Страница 13

Разве сегодня какой-то праздник? Народ всё топотал и топотал мимо проулка, по стенам и мостовой плясали отблески факелов. Да их там сотня, не меньше! И не только людей — наравне с ними семенили приземистые фигурки гномов, плавно скользили эльфы, широкоплечими глыбами возвышались тролли. Лица у недреманных горожан были, мягко говоря, неприветливые. Интересно, что это им не спится?

Увы, достойного повода завязать разговор я так и не придумала. Он появился сам, когда мельком брошенный в переулок взгляд столкнулся со случайным бликом моих глаз.

— Аааааа!!! Вон она!!!!

После секундного замешательства толпа ринулась в переулочек, как вода в пробоину плотины!

Я без раздумий развернулась и бросилась наутек. Поболтать, если что, и на бегу можно, да только сомневаюсь, что за интересными собеседниками будут гнаться с такими яростными воплями, потрясая всевозможными колющими и режущими предметами!

К концу проулка я так разогналась, что еле вписалась в поворот. У длинной, идущей под гору улицы был только один недостаток: двое невесть откуда выскочивших и загородивших ее рыцарей из храмовой стражи. А этим-то что здесь понадобилось? Храм же совсем в другой стороне города!

Рыцари с бряцаньем сомкнули бока, выставив вперед мечи. Из прорезей вытянутых клинышками забрал, как из носиков закипающих чайников, струились воинственные парки.

Я оценила их доблесть, а пуще того — длину клинков, и честно попыталась затормозить, но обледеневшая мостовая оказалась не приспособлена для подобных маневров. Выпущенные когти только ухудшили дело, почти не замедлив скольжения, зато озвучив его пронзительным, противным скрежетом.

А, хуже всё равно не будет! Я вздыбила шерсть, став раза в полтора крупнее, а когда до пропорционально взгрустнувших рыцарей осталось сажени две, взвилась на задние лапы и распахнула пасть в изумившей меня саму помеси рева и нетопыриного хохота, дребезгом отозвавшейся в рыцарских щитах и ближайших окнах.

Рыцари переглянулись и пришли к выводу, что столь самоуверенная нежить наверняка неуязвима для простого оружия. Так зачем зря стараться?!

Увы, обледеневшая мостовая не делала различий между нарушителями и стражами порядка. Изобразив двух запертых в противоположных колесах белочек, убраться с дороги рыцари так и не успели. Я сшибла их, как здоровенные железные кегли, разметала в стороны и, не прекращая выть уже от страха, понеслась дальше, всё набирая скорость.

В самом конце спуска божественная сила, до сих пор каким-то чудом поддерживавшая меня в вертикальном положении, умыла руки, и я хлопнулась на спину, задрав лапы. Так бы с ветерком через всю площадь и пролетела, но затормозить, пусть и не слишком мягко, удалось уже в ее центре. А, ладно, статуя «Эльф с луком» всё равно никому из горожан не нравилась! Особенно эльфам. Постамент-то уцелел, поставят какого-нибудь «Гнома с топориком» или «Тролля с кистенем», не переименовывать же Братскую площадь из-за такого пустяка!

Я неловко перевернулась на живот, кое-как поднялась и, пошатываясь, побежала дальше, припадая на порядком отшибленные подушечки задних лап. Крики за спиной (точнее, хвостом) не утихали, становясь всё громче и агрессивнее. Хуже того — к ним добавились такие же, хоть и более далекие, слева и спереди. Тишина справа настораживала еще больше, заставляя вспомнить облаву на волков с загонщиками и стрелками. Над крышами домов багровыми шапками разрасталось зарево от факелов; похоже, к ночной охоте постепенно присоединялся весь город.

Я шумно выдохнула и с укоризной посмотрела на небо, не столько надеясь пристыдить так подгадивших мне богов, сколько прикидывая оставшееся до рассвета время. Пару часов от силы, до утра паника вряд ли уляжется. Ясно, что из Выселка мне уже не выбраться, а затаиваться на пустующем чердаке или в подвале рискованно, разгоряченная толпа обшарит подобные местечки в первую очередь.

А впрочем, на кой мне прятаться? Есть еще один вариант — главное, успеть туда хотя бы за пять минут до преследователей. Я решительно встряхнулась, завернула за угол и, привычно попетляв в узких улочках, выскочила из арки прямо напротив знахарской лавки. На двери висел здоровенный замок, но рассеянный хозяин обычно оставлял запасной ключ в невидимой снизу щелке над притолокой.

Я попятилась назад, в арочный мрак, и, осев на задние лапы, прижалась хребтом к стене. Закрыла глаза. Ну, давай же…

Назад — проще и быстрее. Особенно после полуночи.

…но снова — как в последний раз…

Нет, всё-таки — предпоследний!

Сюда переполох пока не докатился, и ставни, отдавая дань суевериям о вампирах и мриях, а также из-за банального мороза были плотно закрыты. Ну еще одну минутку потерпите, а?! Привстав на цыпочки, я дрожащей рукой пошарила над притолокой и, уже начиная тихо паниковать, нащупала ключ в самом углу. К тому моменту, как он, ржавый и погнутый, наконец-то пропихнулся в скважину, пальцы утратили всякую чувствительность. О том, что мне удалось-таки его провернуть, я узнала только по чуть слышному щелчку и отпавшей дужке.

Выдернув из петель мерзлый, липнущий к ладони замок, я, невзирая на спешку, предельно медленно и осторожно надавила на вычурную, сделанную из перекрученного корня ручку. Колокольчик слабо вякнул, в глубине лавки заскрежетала натягивающаяся веревка. Просунув руку в образовавшуюся щель, я разрядила ловушку (по крайней мере, очень на это надеюсь — установленный напротив входа арбалет при испытаниях насквозь пробивал деревянный щит) и бочком скользнула внутрь.

А уже захлопнув дверь и набросив цепочку, услышала топот ног в конце переулка.

Нет, это была еще не толпа, как со страху показалось мне в первое мгновение. Всего трое человек, топочущих, как тролли, и звякающих, как сотня полупустых кошелей с медяками. Трущиеся друг о друга монетки — или звенья кольчуги. Стражники бесцеремонно заколотили в дверь соседнего дома, а когда в ней опасливо приоткрылось окошечко, стали громко и раздраженно требовать немедленно впустить их для досмотра.

Вот тут-то ставни и захлопали! А я, забыв, что собиралась сползти по стенке на пол и немножечко там посидеть, приходя в себя, заметалась по комнате. Рывком распахнула один из навесных шкафчиков, сгребла флаконов, сколько в руках уместилось. Свалила на стол, выровняла перевернутые. Зубами раскупорила темный бутылек и уронила в ступочку тягучую, тут же задымившуюся каплю. Резко запахло мятой и пряностями, желудок подкатил к горлу. Ненавижу островные благовония, но клиенты почему-то уверены, что чем вонючее снадобье, тем оно действеннее. Даже сдобренная этой пакостью вода расходилась десятками флаконов, пользуясь огромной популярностью у истеричных дам, по пять раз на дню изображающих потерю чувств.

Так, теперь — отодвинуть заслонку печи, прямо голой рукой нетерпеливо разворошить кучку еще тлеющих в середине углей и, подставив фитилек свечи, дунуть на обнажившийся жар. Лавка озарилась неуверенным, колеблющимся, а потом и ярким ровным светом — от двух масляных светильников по краям стола.

Всё!

Дверь содрогнулась от стука, больше смахивающего на удар тараном. Сейчас, сейчас, только в зеркало на всякий случай гля…

Идиотка!!!

Цапнула со стула свой рабочий халат, накинула прямо на голое тело. Ткань плотная, льняная, под ней и не разберешь, поддета рубашка или нет. Сорвала намотанную на швабру тряпку, еще сохранившую отдаленное сходство с моими старыми штанами. Ой, да-а-а… очень отдаленное… впрочем, кто там в полутьме приглядываться будет?!

Настойчивый стук перешел в очень настойчивый.Дверь прогибалась, как пергаментная. Да чем они там лупят — булавой, что ли?! И поди не открой, если замка снаружи нет!

— Кто там? — елейным голоском пропела я, ощупью приглаживая и заплетая волосы в косу. Тут уже не до красоты, лишь бы дыбом не стояли!

Стук тут же прекратился, за дверью облегченно завздыхали.

— Госпожа Шелена, отворите! Это городская стража, проверяем все дома!

— А что случилось? — Левый тапок уворачивался от ноги, как живой, пришлось нагнуться и насадить рукой.