В объятиях мечты - Гаврилова Анна Сергеевна. Страница 22

О Богиня! О каком контроле он говорит? Оборотни, по моим наблюдениям, вообще сдерживаться не умеют!

– Способ утихомирить кровь действительно существует, хотя смирения от оборотней никто не требует.

– То есть? – недоуменно нахмурилась я.

Вожак даже шаг сбавил, окинул исполненным веселья взглядом.

– Соули, ты ведь умная девочка, – с улыбкой сказал он. – Ты наверняка заметила, что мы в отличие от людей этикетами не балуемся. Мы предпочитаем свободу.

Не знаю, чего добивался Быстрый, но мне стало плохо. Я вдруг осознала, что нахожусь в мире, где нет приличий, а законы… законы, если верить сентиментальному роману «В объятиях зверя», ограничиваются словом Вожака. О Богиня! Я по-новому взглянула на себя, на своих спутников, на город. Лишь теперь поняла – шагаю в компании огромных полуголых мужчин! И сама одета неподобающе – алое платье с довольно откровенным декольте, неприлично высокий каблук и шарфик, который… О нет! Это ужасно! А еще прохожие… Они совершенно не стесняются. Замирают на ходу, таращат глаза. Некоторые и вовсе пальцем тыкают.

– Хочу домой, – чувствуя привычную дрожь в коленках, пробормотала я. И тут же ощутила волну искреннего недоумения. Причем исходила она не только от Вожака – сыновья Быстрого тоже услышали, тоже удивились.

– Это в ней человек заговорил, да? – спросил Жнец тихо.

– Похоже, – отозвался Стремительный.

Вздохнули оба, разом. Наверное, еще и глаза закатили, но этого не видела.

– Успеется, – сказал глава стаи, снисходительно похлопал по руке. – Тем более мы уже пришли.

Насчет «пришли» вожак погорячился. До невысокого строения круглой формы, на которое он указывал, оставалось шагов пятьдесят. Дом был без крыши и окружен редкими деревьями. Вместо ставшей привычной отмостки – голая земля.

– Это…

– Да, арена, – подтвердил мои мысли красноглазый. – Отличный способ утихомирить зверя.

– Не уверена, что хочу это видеть, – выдохнула я.

– Да ладно! – воскликнули сзади. Кто – Жнец или Стремительный, не поняла.

Пришлось склониться к Быстрому, пояснить:

– Поймите, я не из простого любопытства спрашивала. У меня сестры. Девчонки совсем юные, им нужно…

– Не бойся, – усмехнулся Вожак. И невзирая на протесты, потащил вперед. Туда, где оборотни сражались с ненавистной активной фазой.

О Богиня! Почему я не согласилась уйти вместе с Рэйсом?

Он напал внезапно – тот парень, с красной повязкой на плече. Второй заметил, попытался отскочить, но ему не хватило мгновения.

Удар. Второй должен был отлететь на десяток шагов, но покачнулся, и только. Еще удар, но парень по-прежнему держится. Только пошатывается некрасиво. Зато следующий рывок противника уловить успевает – пригибается, подается вперед.

Кулак первого врезается в пустоту, и первый падает на спину и с диким, раздирающим душу рыком пытается сбросить противника. Удается.

Оборотни вскакивают и застывают. Кажется, они ненавидят друг друга. Кажется, воздух вот-вот воспламенится. Кажется… О Богиня!

Они начинают кружить. Опять! Я сбилась со счета, но кажется, это в сотый раз за бой. Первый как будто не видит, что у второго повреждена нога. Не понимает, что один удар по голени сделает его врага совершенно беззащитным. А второй начисто игнорирует главную слабость первого – тот левша и совсем не уделяет внимания защите правого бока.

– Ну! – прорычал Быстрый.

– Бей! – шепнул Стремительный.

– Эх! – досадливо воскликнул Жнец и обрушил кулак на деревянные перила «королевской ложи».

А я… я закричала лишь тогда, когда второй пошел в атаку.

– Давай! Сделай его! Ну же!

Мой герой промазал. Увы и ах, но парень с красной повязкой, увернулся. И тут же ударил сам. В глубине сознания вспыхнула мысль: удар в основание черепа – смертелен. Тем более, когда вот так, с замахом, со всей силы. Но второй лишь поморщился, ушел вбок и опять ринулся в атаку.

Трибуны зарычали. Вернее… те, что располагались близ «королевской ложи», – зарычали, а те, что напротив, – завизжали.

Я же плюнула на приличия, пихнула в рот два пальца и свистнула. Да так, что первый споткнулся, зато второй… О Богиня! Все-таки не зря за него болела! Он воспользовался моментом – ударил в челюсть. Потом еще раз и еще. И добил коронным, с разворота.

Парень с красной повязкой как подкошенный рухнул на песок. Трибуны зарычали снова. Только куда тому рыку до визга юных девиц с вытянутыми зрачками и клыками, которым даже черный северный медведь позавидует?

– Неплохо, – заключил Быстрый.

Кажется, Вожак сказал что-то еще, но его слова потонули в реве толпы – давешние противники удалились (первый поддерживал второго, как ни странно), а на песок выскочил зверь. Вернее – Зверь! Глазища огромные. Зубища как сабли. Шерсть лоснится, переливается в лучах нестерпимо яркого солнца. Если забыть о смертельной опасности, которая от него исходит, можно залюбоваться. И даже влюбиться! Зверь делает круг и застывает в центре арены. Короткий рык – призыв и вызов одновременно. Он очень похож на волка, но перепутать с серым разбойником невозможно. Слишком крупный. И лоб куда шире, и грудь. А лапы короче, но явно мощней. Ну и глаза… У простых волков они не светятся.

Минутная заминка, и с боковой трибуны вылетает еще один. Он словно играючи перемахивает сразу три скамьи и бортик, серым вихрем влетает на арену. Пригибается. Рык. Еще один – ответный. Противники разлетаются в разные стороны и принимают боевые стойки. Сердце вздрагивает и замирает.

– Бой! – командует смотрящий – огромный оборотень с сединой в темных волосах.

Мир взрывается.

Эта битва совсем другая. Тут едва успеваешь заметить движение и кусаешь губы, чтобы не закричать. Причем не столько от азарта, сколько от страха. Кажется, еще немного, и песок арены обагрит кровь, а боевое рычание сменится предсмертным визгом. Поединщики сшибаются слишком жестко, слишком часто. Они не бьют – вгрызаются в плоть. Тот, на чьей холке смыкаются клыки, вынужден извиваться, кататься по земле в попытке сбросить противника. Сбросить и вновь ринуться в бой, чтобы повалить, подмять, достать до горла.

Нет, ни дворовые псы, ни дикие лесные хищники на подобное не способны – слишком дорожат своей шкурой. А эти…

О Богиня! Что же они творят? В какой-то момент не выдержала и зажмурилась. Еще очень хотелось уши ладошками прикрыть, но это уже перебор. Тем более за визгом девиц, расположившихся на противоположной трибуне, звуки боя были почти не слышны. Можно и потерпеть!

Зато этот визг заставил вспомнить о сестрах. Что-то подсказывало – окажись близняшки здесь, они бы перевизжали всех жительниц седьмого мира вместе взятых. И… и девчонкам бы понравилось. Очень понравилось!

Когда восторг трибун достиг пика, я осмелилась открыть глаза и вновь взглянуть на арену. На залитом солнцем песке по-прежнему два зверя. Один стоит горделиво, а второй пригибается, словно нашкодивший щенок.

– Зря! – рыкнул Стремительный. – Он бы еще один раунд выдержал!

– На дрожащих лапах? – едко усмехнулся Жнец.

Быстрый промолчал. По его лицу растекалась удовлетворенная улыбка.

Внезапно Вожак повернулся ко мне, придвинулся.

– Теперь поняла? – не таясь, спросил он.

Да, поняла. Не могла не понять, тем более что парни нашего мира усмиряют горячую кровь тем же способом, но… но это касается простолюдинов. Воспитанные люди поступают иначе – они учатся сдержанности.

– А девушки…

– Выброс эмоций, – перебил глава стаи. – Он помогает всем.

О да, с этим не поспоришь. Даже у меня сил на дерзости не осталось.

Я снова повернулась к арене, и именно в этот момент началось перевоплощение.

Звери, так непохожие на волков, выгнулись. Оба. Разом. Я увидела, как исчезает шерсть, как удлиняются лапы, как звериный оскал сменяют вполне человеческие улыбки. Удар сердца, и на песке… два плечистых, совершенно обнаженных парня. О Богиня…

Глава 9

Я думала, это случайно. Думала – они засмущаются, прикроются и убегут, но… но все получилось совсем не так.