Любимая игрушка - Краснова Галина Владимировна. Страница 24

Мы зашли в оружейную лавку. Бросив пару слов хозяину, получили право следовать через подземные ходы и наконец спустились в привычный нам, подземный, Самтейм. Здесь обитают все нежелательные элементы этого города: воры, убийцы, шпионы и прочие. И здесь должен был скрываться Ааргел, старый кнерт, который видел нашего отца еще в пеленках. Давний друг семьи, сбежавший из Империи в поисках приключений.

— Какая встреча — два темо в канализациях человеческого города! Что вы забыли здесь, мальчики?

Вот так всегда: Ааргел, лучший шпион Империи, появляется абсолютно из ниоткуда. Талант. Когда-то он учил нас, но слишком мало успел преподать.

— Мастер, слышали ли вы новости из столицы?

…Старый кнерт с лицом юнца и повадками профессионального убийцы. Кто бы мог подумать, что он будет скорбеть по Императору, которого ненавидели и боялись даже члены его собственной семьи?

— Что, Дей, недоумеваешь? А ведь мы с твоим отцом были друзьями. Пока оба не влюбились в одну девушку. Она выбрала его, а я не мог смотреть на их счастье. Ну, да ведь вы не за этим пришли. Хотите вернуть престол, и пришли просить помощи. Что можете предложить взамен? Может дадите мне Клятву?

От жесткого тона Цели вздрогнул. Еще бы — ему есть, что терять. Император, давший Клятву, — это было бы необычно. Ответить пришлось мне:

— Извини Ааргел, но я уже дал Клятву. И до ее исполнения еще очень и очень долго.

По крайней мере, я на это надеюсь. Ведь не может же Лина вляпаться за десять минут в какую-нибудь историю? Не может. Тогда почему меня так трясет?

— Принес Клятву? Ну ты шустр. Что ж, пройдем в мой кабинет, обсудим…

Мы двинулись по коридору за Ааргелом. Цели постоянно оглядывался на меня, а мое чувство тревоги все нарастало. Внезапно заболели легкие, воздуха перестало хватать, и я облокотился об стену туннеля, пытаясь перевести дух.

— Ну же, Дей, где ты шляешься, когда ты мне так нужен?

— Цели, Лина в беде! Ааргел, мы попозже зайдем. Моя тээнерин в опасности.

Схватив брата за локоть, я побежал к ближайшему выходу. Тревога переросла в страх и отчаяние. Я, наконец, понял, что это не мои эмоции, а Лины. Но легче от этого не стало. Мы вырвались из какого-то канализационного люка и, не обращая внимания на прохожих, кинувшись по направлению к рынку.

— Турви, что с ней случилось?

Да откуда же я знаю! Проклятая девчонка! Если бы она рассказала нам всю правду!

— Непонятно. Она убегает от кого-то. И боится!

Мы расталкивали всех встречных, прокладывая себе дорогу.

— Целестин! Турвон!

Мы обернулись и увидели, что, во-первых, за нами пристроился Ааргел, а во-вторых, нас догоняла Француаза.

— Француаза, сейчас не время…

— Лина… велела передать… что она в беде. Люди графа… Ангри… Трэнк…

Принцессе не хватало воздуха, поэтому говорить она внятно не могла, но мне хватило и этих имен. Графа Ангри я знал не понаслышке. Когда-то он пытался выкупить у меня меч для своей коллекции редкостей. Этот аристократ имел славу большого любителя редких вещей. Ходили слухи, что он ничем не гнушался, если речь шла о возможности пополнить свою коллекцию. Теперь я понял, в каком качестве он использовал Лину. Редкая находка: гостья мира — в рабынях. Убью паскуду!

Неожиданная боль в ноге заставила меня ухватиться за брата. К ней прибавилась боль в голове. Да что же это — эмоции девчонки берут верх надо мной!

— Дей, мальчик мой, сосредоточься на ней. Попробуй слиться с ней, — приказал Ааргел.

Я закрыл глаза и попытался настроиться на Лину. Получилось далеко не сразу. Разнылась нога, в голове устроили кузницу гномы. Тупик. Пять гвардейцев. Отчаяние. Страх. Бессильная ярость. Удар и тьма…

Мы просидели в какой-то забегаловке почти час, так как я не мог чувствовать Лину, пока она была без сознания. Все это время я с трудом удерживался от реализации желания кого-нибудь прибить. Агенты Ааргела обыскивали город в поисках убежища людей Ангри. Новости от агентов поступили одновременно с возвращением в сознание Лины. Бежать пришлось довольно далеко — пять кварталов. Но это меня не остановило. Я почувствовал ее боль и чуть не взвыл от ярости. Ааргел объяснил, как закрыться от эмоций тээнерин, но я уже не мог справиться со своими собственными.

Дверь нужного дома я выбил плечом с разбегу, умудрившись зашибить одного из гвардейцев. Второй выхватил меч, который заметно дрожал в его руках.

— Где девчонка?

Я потерял контроль над трансформацией. Моя кожа сменилась грубой черно-бордовой чешуей, белки глаз исчезли, зубы и когти удлинились. Гвардеец побледнел и вжался в стенку.

— В-в-в подвале!

Отшвырнув его с дороги, я ринулся в подвал. И первое, что увидел, была Лина со связанными руками, в луже собственной крови. А над ней какое-то жалкое ничтожество, пытающееся стянуть с себя штаны. Этого урода я убил первым, раздавив его горло. Двух других гвардейцев просто разрубил. Слабые бойцы. Ничто против разъяренного кнерта. Перед Линой я опустился на колени и осторожно приподнял голову, стараясь не потревожить многочисленные раны на спине. Ярость еще клокотала во мне — на девушке не было живого места от побоев! Я уже собирался взять ее на руки и унести подальше отсюда, когда серые глаза распахнулись. Сначала в них был страх, причинивший мне почти физическую боль, но потом Лина узнала меня. Страх сменился радостью.

— Дей… Ты пришел за мной…

Она провела рукой по моей щеке, оцарапалась о чешую, но нашла в себе силы улыбнуться. Я ответил дрожащим голосом:

— Пришел. Теперь можешь поспать — все будет хорошо.

Она мне поверила.

Глава 10. Разборки

Ангелина

Открывать глаза совершенно не хотелось. Хотя под спиной (здоровой, как ни удивительно!) ощущалась прохладная простыня, а волосы трепал легкий ветерок. Наверняка из окна. Рискнув приоткрыть один глаз, я поняла, что на улице ночь. Потому что ничего не было видно. Открыв и второй глаз, я попыталась хоть что-то рассмотреть — глаза почти привыкли к неверному лунному свету. Облегчение, испытанное мною, когда я узнала, наконец, обстановку снятой нами комнаты в гостинице Самтейма, ни с чем не сравнимо. Страх, возникший вместе с мыслью о том, что гвардейцы графа рыщут где-то неподалеку, улегся, когда я вспомнила, во что их превратило то существо, в котором я с трудом опознала Дея. Голыми руками он всех порвал на куски, как Тузик — грелку. Я вовремя потеряла сознание, не досмотрев до конца.

Кстати, еще одна странность. Узнав в покрытом кровью чешуйчатом монстре Дея, я абсолютно перестала его бояться. Ну чешуя, ну острые выступы по всему телу, ну черные глаза без белков, ну зубы, как у акулы, — и что с того? Прическа, правда, стремная: бордовые волосы, да еще и дыбом. А вот коса вроде стала хвостом, хотя, может, это был просто глюк. Надо будет его попросить еще раз показать эту… боевую трансформацию.

С трудом повернув голову, я увидела, что около моей кровати стоит кресло, в котором кто-то дрыхнет. Самым бессовестным образом, между прочим.

Приглядевшись повнимательнее, я узнала Дея. И это было достаточно трудно, так как он осунулся, побледнел, а под глазами появились отчетливо заметные даже в темноте синяки. Мне стало неловко: причина такого вида, наверняка, во мне.

Старясь не производить лишнего шума, я выбралась из кровати. Меня мутило и шатало, как неопохмелившегося гражданина моей родной страны в восемь утра первого января. Ноги подкашивались, но я лишь стискивала зубы. Потому что зверски хотелось есть. Нет, даже жрать!

Накрыв спящего Дея одеялом, я осторожно выползла за дверь. Впрочем, шуму я все равно наделала, когда упала с лестницы. Подобное препятствие мне оказалось не по плечу. И что самое удивительное: никто не прибежал мне на помощь. Безобразие! Хотя, ладно, пусть дрыхнут — мне больше еды достанется.