Дикий вьюнок (СИ) - Шолох Юлия. Страница 23

А у подножия лестницы стояла бледная изможденная Леста в черном плаще, практически до пояса заляпанном грязью. Увидев меня, она трусливо отвела глаза в угол. Сжалась в тугой комок, словно пытаясь раствориться в воздухе.

И я больше не видела ничего, кроме ее бесцветного лица. Сердце остановилось.

— Нет, — сказали мои губы. Мир вокруг завертелся, принял очертания черной бездонной воронки, с сумасшедшей скоростью засасывающей все вокруг и я впервые в жизни потеряла сознание.

…В лицо хлынула ледяная вода и быстро потекла за шиворот. Какое мерзкое ощущение сырости! Как только я зашевелилась, вокруг раздались вздохи и оханье.

— Очнулась. Надо спросить что-нибудь, а то может головой стукнулась.

Мадам Анка. Волнуется о моем здоровье.

— Оставьте нас одних, — голос Лесты был почти мертвый и не содержал ничего, даже угрозы. Но остальные тут же испарились.

— Он еще жив, — это, видимо, сказано мне. Что-о? Как же тут сидят? Можно, к примеру, опереться руками в пол и тогда почти не шатает. Кто вообще додумался окатить меня водой из кувшина?!

Леста стояла рядом на коленях. Полы ее нечищеного плаща лежали прямо на ковре, уже сильно заляпав его ошметками грязи. Магичка горько усмехнулась, наблюдая за моими корявыми неуверенными движениями.

— Пока жив. Но скоро умрет. Думаю, если бы мог, он захотел бы с тобой попрощаться.

А я, честно говоря, ей ну нисколько не поверила! Повертела головой, стряхивая капли воды. Остаток вытерла с лица рукой. Мой голос прозвучал, полный глубокого, ничем не замутненного счастья:

— Янош вернулся? Как здорово! Отпрошусь с работы и поедем, проведаем. Он дома?

— Ула… — она сильно прикусила губу и резко отвернулась.

— Ни слова! — предупредила я. Леста промолчала.

В доме Яноша я не была с тех самых пор, как он уехал. И сейчас войдя в комнату, испытала такое странное ощущение, будто по-настоящему вижу ее впервые, а раньше она мне просто снилась.

Янош совсем не изменился, разве что никогда раньше он не ходил с распущенными волосами, а теперь они лежали на подушке вокруг бледного лица и казались еще длиннее и темнее, чем были на самом деле. И вот он валяется на кровати, как будто крепко спит. Совершено белый и неподвижный. Глаза закрыты и если бы не едва заметные движения поднимающейся груди я бы решила, что мы опоздали. И тогда, наверное, умерла бы прямо тут, на коврике у его ног.

Но грудь поднималась. Растущую истерику я задавила в зародыше.

— Что случилось?

— Мы снимали ловушки… Ну, когда объявили о заключении договора и все вернулись в город, остались только те, кто согласился снимать шайнарские ловушки. Они хоть и на природной энергии, но ставились на поражение. Мы не знаем, как он угодил в звездную клетку, были в другом месте. Но он пошел совсем один, желающих было гораздо меньше, чем работы. Когда нашли, было поздно — он уже был без сознания, а из такого состояния не выходят.

— Что с ним? Что за клетка?

— Звездная клетка вытягивает силы, магические и физические, все. Ее решетку не отсечешь и не перекроешь.

— А вы пробовали?

— Ула… Мы пробовали все. Выжались досуха. Пятнадцать магов — и решетка не сдвинулась ни на миллиметр! Это бесполезно, из клетки не возвращаются…

— А шайнары? Это же их ловушка, значит, они должны знать способ ее открыть?

Леста стремительно кивает.

— Приводили из числа пленных. Те отшатывались, как только понимали, о чем речь. Недостаточно сил, не лечатся, твердят и все тут. Даже угрозы не помогли. Куда уж больше сил? Пятнадцать магов, Ула!

Я опустилась на пол рядом с кроватью и прижалась к его руке лбом. Холодно. Кожа неестественного голубого цвета, сухая и практически ледяная на ощупь. Как могут руки живого человека быть такими холодными?

— Янош… Как же ты мог попасться? Один? Зачем ты туда полез? Зачем?..

— А ты не знаешь? — голос Лесты вдруг прозвучал очень грубо. Я резко оглянулась.

— Что?

Она стояла, выпрямившись, глаза бешено сверкали, губы растягивала бесшабашной ухмылка.

— За ловушки очень хорошо платили. Очень. Примерно треть дома или… одна шикарная свадьба.

Меня будто ударили. Даже след от пощечины на щеке проявился.

— Что ты такое говоришь? Я никогда не просила у него шикарной свадьбы… Ничего не просила! Ты… хочешь сказать, что он… что он думал, будто я…

— Этого я не знаю, — многозначительно заявила Леста, но потом при виде меня немного смягчилась.

— Он мог и сам, но теперь уже неважно. Не знаю, сколько ему осталось. Может, сутки. Вряд ли больше. А мне нужно поспать, — не очень логично закончила.

И вышла за дверь.

Я прочитала много романов и точно знала, что любовь побеждает все. Следовательно, не мог Янош действительно умереть. Он должен просто прийти в себя и если до сих пор не пришел, то только потому, что рядом не было меня! А сейчас я рядом, значит, все отлично!

В эту ночь я поняла, что на самом деле прежде о страхе ровным счетом ничего не знала. Янош не очнулся. Сколько я его звала, плакала, умоляла и уговаривала. Даже угрожала. Сколько клялась, что если он не вернется, я тоже умру. Все было бесполезно.

Когда в окно заглянул рассвет, я все так же сидела на полу рядом с кроватью, положив голову на одеяло и держала его за руку. Последний час я молчала, потому что поняла — он действительно не проснется. Как бы мне этого не хотелось.

Я встала на колени и прижала ладонь к его лбу. Такому холодному. Черные ресницы и штрихом четкая тень от них на щеках. Будто нарисованная тушью, как мой вьюнок. Только совсем неживой.

Мне нужно было сказать…

— Янош… Что же ты наделал. Я столько времени провела без тебя. Ждала каждый день. Ты самое дорогое, что было в моей короткой жизни и не знаю, за что ты мне был дан. За что меня полюбил. Я знаю, у нас все должно было быть хорошо. Почти как в сказке. Ты бы вернулся и купил мне кольцо. Самое простое и дешевое, без единого камешка, все равно! Только бы оно означало, что я твоя. И мы бы расписались в ратуше тихим утром, и знали бы только свидетели — бабушка и твой дядя. И ты бы обязательно понял, что мне не нужны огромные деньги. Вполне хватило бы крошечного домика или даже двух съемных комнат. Ну может трех, если бы у нас родились…

Странно, вроде всю ночь слезы, а все равно горло перехватывает. Не могу больше говорить. Еще пару минут я просто молчала.

Потом поднялась на ноги. Он не проснется. По крайней мере, от моих усилий, пусть я даже и шай-парс. Я совершено не чувствовала вокруг его тела ничего, кроме пустоты. Не видела ни малейших признаков этой клетки. Только все более истощающийся кокон энергии.

Зато я знала единственный шанс спасти Яноша.

Один из сильнейших шайнарских магов.

Человек, не обладающий ни малейшими моральными принципами.

Витольд де Акуила.

Теперь, когда решение было принято, даже ноги вполне слушались и спина выпрямилась сама собой. У двери я остановилась. Оглядываться не стала, к чему? Итак понятно, что Янош лежит в прежней позе.

— Ты не можешь умереть, Янош, — упрямо сказали мои губы. — Ведь ты еще на мне не женился.

10

Нанятый извозчик оказался настолько добр, что высадил меня прямо у ворот трехэтажного посольства. Я даже не узнала место, где провела несколько последних месяцев. Здание казалось мрачным и чопорным, нависало сверху и хмурилось, будто заранее пытаясь поставить меня на место.

Экипаж сразу уехал. Пока я шла к калитке, копыта стучали по брусчатке в звенящей тиши пустой улицы и мне хотелось догнать их, запрыгнуть на лошадь, сильно, жестоко хлестнуть ее кнутом и унестись прочь из города, туда, где просторные луга между гор и россыпь ярких звезд на ночном небе. Но вместо простора меня поджидала крошечная будка охранника. На работу я попадала через другой вход, но им можно пройти только в башню и только днем.

В узкое окошко выглядывал молодой человек в форме королевской охраны — черной с серебром.