Таймлесс. Сапфировая книга - Гир Керстин. Страница 27

— Но я всё равно тебя люблю, — сказала я.

Мама едва сдерживала подступившие слёзы.

— А я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить, — пробормотала она.

Тем временем мы перешли через дорогу и оказались на узкой улочке напротив дома. Мама огляделась, будто боясь, что нас могут подслушать.

— Я бы всё отдала за нормальную семью, которая живёт нормальной жизнью, — сказала она.

— «Нормальная семья» — это какая?

— Какая угодно, но только не наша.

— Ко всему можно привыкнуть. Итак, какие у тебя новости? — насмешливо спросила я.

— О, всё как всегда, — ответила мама, слабо улыбнувшись. — Сначала маленькая ссора с мамой, потом большая ссора с сестрой, на работе мелкая ссора с начальником, а на закуску ещё и ссора с бывшим любовником, который, по удивительному стечению обстоятельств, оказался Магистром тайной ложи.

— Ну, я же говорил! — Химериус подпрыгнул на месте от восторга. — Сеновал!

— Но выглядишь ты вполне сносно, мама.

Мама всё ещё улыбалась.

— Как прошёл твой день, доченька?

— Тоже никаких особых новостей. В школе небольшие неприятности с Бельчонком, потом — урок танцев и хороших манер в этой престранной компании, которая только и интересуется, что прыжками во времени. Ну а потом, прежде чем я успела задушить свою разлюбезную кузину, меня отправили в 1953-й год, чтобы там я могла спокойно поделать домашнее задание. Потому что завтра меня снова ожидают неприятности от Бельчонка.

— Кажется, ты неплохо провела время, — мамины каблуки гулко стучали по брусчатке. Она снова огляделась.

— Не думаю, что за нами могут следить, — успокоила её я. — Им есть чем заняться. Дом кишмя кишит страшно таинственными людьми.

— Внутренний круг собирается не так уж часто. В последний раз всеобщее собрание случилось, когда Люси и Пол украли хронограф. Ведь представь, эти люди рассредоточены по всему миру.

— Мам! Может, пришло время рассказать мне то, что ты знаешь? Потому что такое неведенье только усложняет мою задачу.

— Чистейшая правда, — сказал Химериус.

Мама остановилась.

— Ты меня удивляешь! Те скудные знания, которыми я обладаю, тебе всё равно не помогут. Возможно, они даже запутают тебя ещё больше. Или и того хуже: ты окажешься в опасности.

Я покачала головой. Так быстро я не сдамся.

— Кто или что такое «зелёный всадник»? И почему Люси и Пол не хотят, чтобы круг замкнулся? Или они всё-таки хотят в конце концов сами замкнуть круг и использовать тайну в своих целях?

Мама сжала виски ладонями.

— О зелёном всаднике я слышу впервые в жизни. А что касается Люси и Пола, то тут я уверена, что они поступили так не из эгоизма. Ты познакомилась с графом Сен-Жерменом. Он обладает… — она снова замолчала. — Ах, доченька, ничто из того, что я могла бы тебе рассказать, тебе не поможет, поверь.

— Ну пожалуйста, мама! Здесь и так полно людей, которые творят что-то с таинственным видом и ни о чём мне не рассказывают, потому что не доверяют. Но ты ведь моя мама!

— Да, — сказала она, и в глазах её снова заблестели слёзы. — Так и есть, — но, кажется, этот аргумент её не убедил. — Пойдём, такси дожидается нас уже около получаса. Придётся, наверное, отдать за эту поездку половину месячной зарплаты.

Вздохнув, я поплелась следом за ней дальше по улице.

— Мы могли бы поехать на метро.

— Нет. Тебе как можно скорее надо скушать что-нибудь горячее. К тому же, твои брат и сестра ужасно по тебе соскучились. Ещё одного ужина без тебя они не выдержат.

Как ни странно, вечер выдался вполне уютным и спокойным, потому что бабушка, тётя Гленда и Шарлотта ушли в оперу.

— «Тоска» Пуччини, — довольно сказала бабушка Мэдди, кивнув седой головой. — Может, это растопит их сердца, — она хитро мне подмигнула. — Как хорошо, что у Вайолет нашлись три лишних билетика.

Я вопросительно посмотрела на маму, Ника и Кэролайн. Выяснилось, что подружка бабушки Мэдди, Вайолет (очень милая старушка со смешной фамилией Пурпельплюм, она всегда вязала нам шарфы и носки к Рождеству) вообще-то хотела отправиться в театр со своим сыном и его будущей женой, но, кажется, теперь эта будущая жена будет будущей женой какого-то другого мужчины.

Как бы там ни было, мы были несказанно рады любой ситуации, которая выманила леди Аристу и тётю Гленду из дома. Настроение у всех сразу же становилось немножко хулиганское, прямо как в младшей школе, когда учитель выходил из класса во время урока. Ещё во время еды мне пришлось в лицах показывать, как губошлёп и Шарлотта учили меня танцевать менуэт и пользоваться веером. А Химериус постоянно подсказывал всё новые и новые подробности. В конечном итоге мне и самой вся эта ситуация показалась скорее смешной, чем грустной, к тому же, было видно, что все остальные повеселились на славу. Через некоторое время все уже кружились по комнате в танце (кроме мистера Бернхарда. Но даже он не мог удержаться и отбивал ногой такт) и гнусавили, копируя Джордано. Время от времени кто-то из нас выкрикивал:

— Тупица! Посмотри, как танцует Шарлотточка!

— Направо! Нет, право, это там, где большой палец слева!

И:

— Я вижу твои зубы! Спрячь зубы! Это непатриотично!

Ник придумал двадцать три способа, как размахивать в воздухе салфеткой, и, не говоря при этом ни слова, передавать партнёру какое-нибудь сообщение.

— Вот это означает: «Упс, кажется, вы забыли застегнуть ширинку», а когда ты хитренько выглядываешь из-за веера вот так, это значит: «Ку-ку, я хочу за тебя замуж». Но если ты выглянешь снизу, а не сверху, это будет значить: «Р-р-р, сейчас у нас война с Испанией!»

С таким талантом Ник сможет стать замечательным актёром. Кэролайн совсем затанцевалась, и при этом так высоко задирала ноги (её танец больше напоминал канкан, чем менуэт), что в конце концов её ботинок угодил прямиком в миску со взбитыми сливками, которые мы оставили на закуску.

Это событие немного вернуло нас к действительности, пока мистер Бернхард двум пальцами не выловил злополучный ботинок, не положил его на тарелку Кэролайн и убийственно-серьёзным голосом не заметил:

— Как отрадно, что осталось ещё столько сливок. По возвращении из театра дамы наверняка захотят отведать немного угощения.

Бабушка Мэдди одарила его благостным взглядом.

— Вы такой заботливый человек, дорогой вы мой.

— Это моя работа. Я слежу за тем, чтобы всем было хорошо, — сказал мистер Бернхард. — Я пообещал это вашему брату незадолго до его смерти.

Я задумчиво переводила взгляд с бабушки Мэдди на мистера Бернхарда.

— Скажите, а дедушка случайно ничего вам не рассказывал о зелёном всаднике? Вам, мистер Бернхард, или тебе, бабушка?

Бабушка Мэдди лишь отрицательно покачала головой.

— Зелёный всадник? А кто это?

— Понятия не имею, — сказала я. — Знаю только, что мне обязательно надо его найти.

— Когда мне надо что-нибудь найти, я, как правило, отправляюсь в библиотеку вашего дедушки, — совиные глаза мистера Бернхарда блеснули сквозь оправу очков. — Там мне всегда удавалось разрешить свои вопросы. Если вам потребуется помощь, я всегда к вашим услугам. Я неплохо ориентируюсь в книгах, потому что регулярно стираю с них пыль.

— Хорошая идея, голубчик, — сказала бабушка Мэдди.

— Всегда рад помочь, мадам, — мистер Бернхард подложил в камин ещё несколько поленьев, а затем раскланялся и пожелал всем спокойной ночи.

Химериус последовал за ним.

— Очень уж хочется посмотреть, снимает он очки, когда ложиться спать, или нет, — сказал он. — И если он тайно покидает дом под покровом ночи, чтобы поиграть тяжёлый рок на барабанах в какой-нибудь группе, я тебе непременно об этом сообщу.

Вообще-то, моим братику и сестричке в учебные дни велено было ложиться спать вовремя, но сегодня мама сделала исключение. Насмеявшись и наевшись вдоволь, мы уютно устроились возле камина, Кэролайн пригрелась в маминых объятьях, Ник присел возле меня, а бабушка Мэдди примостилась в кресле леди Аристы, смахнула с лица седую прядь и с довольным видом посмотрела на нас.