Замуж с осложнениями. Трилогия (СИ) - Жукова Юлия Борисовна. Страница 39

— Спасибо! Это прямо как специально для меня модель! — улыбаюсь на все тридцать два зуба.

Он тоже слегка улыбается. Кажется, шок от моих бурных благодарностей немного прошел. Погоди у меня, еще сегодня привыкнешь.

Бук торжественно водружаю на стол, где ему и место. В соседних с ним коробках обнаруживаются телефон, камера, отдельный нетбук, нечто звуковоспроизводящее марсианского вида, тоненький карманный бучок для чтива и заметок, еще какая-то фигня, объединяющая в себе функции всего вышеперечисленного, и целая коробка с техникой, о назначении которой я могу только догадываться. Складываю коробки в аккуратные штабеля на столе, не прекращая расписывать, как мне жизненно необходимы все эти устройства и как он удачно выбрал самые подходящие модели.

Лучше всего Азамат попал с телефоном, он тоже с альтернативой кнопки или сенсор. Впрочем, у Алтонгирела, кажется, похожий, так что это, видимо, просто модная на Муданге модель. Но меня ужасно радует, что можно задвинуть клаву и не бояться случайно прикоснуться к сенсорной поверхности, а можно отодвинуть — и в два движения добыть нужный контакт. И вся опознаваемая мной техника совместима между собой!

— А это что? — спрашиваю, тыча пальцем в коробку.

Теперь я прокопалась к стулу, и его можно выдвинуть. Азамат подходит поближе посмотреть, про что спрашиваю, и я, пользуясь моментом, залезаю на стул и повторяю номер с поцелуями. Он глядит, как будто постиг Дао, и мне становится смешно. Ах да, ему, наверное, странно, что я не брезгую прикасаться к его обожженной щеке. А я уже и забыла, что должно быть неприятно… Алтонгирел удавился бы, если б узнал, что все его напоминания напрасны.

— Вам… действительно интересно, что там, или это был отвлекающий маневр? — хрипловато спрашивает Азамат.

— Одно другому не мешает, — говорю, осклабившись.

Он тоже ухмыляется. Кажется, начинает осваиваться с моими причудами.

— Это ларец с расширенным внутренним пространством. Восемь кубометров…

— Их уже пустили в продажу? — удивляюсь я. Сашка принимал какое-то косвенное участие в разработке этих штуковин, правда, давно, но он следит за процессом. Он бы мне сказал…

— Ну не совсем, — довольно улыбается Азамат. — Это пока еще тестовая партия… Но я вас уверяю, они прошли уже достаточно проверок, чтобы можно было спокойно пользоваться.

Это он где-то свистнул… или купил дивайс, которого и на рынке-то еще нет?! Вот это да…

— Ничего себе, — говорю. — Мне еще никогда таких крутых подарков не дарили, да еще так много!

— Да где много… — отмахивается он. — При нашей с вами разнице в положении, да еще если учесть, что я до женитьбы ничего не дарил, должно было быть несколько сотен предметов, но я многое не решился взять, потому что плохо знаю ваши вкусы. Тем более что далеко не все традиционные подарки уместны в космосе.

Несколько сотен!

— Слушай, Азамат, — начинаю осторожно, — не надо несколько сотен. Побереги кошелек для чего-нибудь более полезного.

— А что может быть важнее для меня, чем ваш комфорт? — говорит он с лукавой искоркой в глазах.

У меня опять возникает это безумное чувство, что я знаю его уже сотню лет. Но от его слов я слегка смущаюсь и отвожу взгляд, который падает на фотокамеру. О! К счастью, все причиндалы уже внутри, так что я успеваю сделать снимок прежде, чем Азамат отшатывается.

— Ну зачем, Лиза? — Он закрывается на случай, если я попытаюсь еще пощелкать. — Я этого так не люблю…

— Прости, — делаю щенячьи глазки. — Понимаю, но мама очень просила прислать фотографию. Ну не обижайся.

Приходится снова намотаться ему на шею — это гораздо удобнее, когда стоишь на стуле. Я чувствую, как он начинает расслабляться и — о чудо! — даже обнимает меня сам. Не иначе неподалеку взорвался Красный Гигант.

Мы зависаем во взаимообернутом положении, но я слишком наклонилась вперед, и стул подо мной решает, что ему пора на место. Я соскальзываю, и Азамат воспринимает это как сигнал поставить меня на пол. Ладно хоть не дал упасть, а то знаю я его, еще постесняется ловить…

Следующая партия подарков несколько менее приятна — это духи. Не то чтобы я имела что-то против духов в принципе, просто мне запахи нравятся — один на миллион. И я очень, очень сильно сомневаюсь, что у нас с дорогим моим инопланетным дикарем может быть одинаковое представление о приятных ароматах. И еще отдельно я не хочу распылять все эти пахучие жидкости у себя в каюте. Не знаю, с какой скоростью тут вентилируется… Вот только как все это объяснить Азамату?

— Честно говоря, я просто взял все, что на слуху, — винится мой благоверный. — Подумал, может быть, вы на досуге выберете что-нибудь.

О-о, мне кинули спасательный круг.

— Ты мое солнышко, — целую его в плечо. — А не проще было со мной в магазин сходить?

— Ну это уже тогда как бы не подарок, — протягивает он.

Боже, как все сложно.

— Ладно, — говорю, — я обязательно все перенюхаю.

Следующим номером нашей программы оказываются драгоценности, и вот тут мне уже становится нехорошо. Я не понимаю, как можно в здравом уме потратить столько денег. Оно, конечно, все красивое и блестит, но я-то хорошо если раз в месяц надену деревянные бусики, а сережки и вовсе одни и те же годами ношу, не снимая. И что я буду делать с сотнями каких-то колье с изумрудами? Не говоря уже о кольцах, которые вообще не ношу. Лучше б деньгами выдал, честное слово.

Изо всех сил стараюсь изобразить восторг и проваливаюсь с треском.

— Вам не нравится, — с печальной улыбкой констатирует Азамат.

— Ну что ты, конечно, нравится! — делаю последнюю жалкую попытку исправить положение. — Все такое красивое…

— Зачем вы врете? — удивленно и настороженно спрашивает он.

Вот так вот! Я аж зубами клацнула от неожиданности. Вот вам и весь такт. Пялюсь на него, как солдат на вошь, глазами хлопаю.

— Ну-у, как бы не хочу тебя расстраивать, — говорю наконец. Ладно, если тебе так надо, чтобы я призналась, что мне не нравится…

— А чего мне расстраиваться? Вам и так понравилось гораздо больше вещей, чем я ожидал. Хотя теперь уже не уверен, что это правда…

Приехали. Я тут изо всех сил стараюсь как лучше, а он меня подозревает в подлоге. Замечательно!

— Ну хорошо, хорошо! — внезапно начинает тараторить он. Видно, я что-то такое выразила на лице угрожающее. — Если вам удобнее, чтобы я считал, что вам все нравится, то пожалуйста, я верю!

Господи, даже рассердиться на него нельзя! Это же надо, какая предупредительность. Так, подруга, давай-ка без ссор. Тебе и так достался мужик высшего сорта, нечего тут по мелочам возбухать. Надо спокойно постараться принять чужие правила. В конце концов, это я у него на корабле, а не он у меня.

Разгребаю часть кровати от золота и бриллиантов и приземляюсь в образовавшуюся проталину, жестом приглашая Азамата присоединиться. Он садится без вопросов. По крайней мере, никаких заморочек с моим предложением сесть не возникает.

— Хорошо, — говорю. — Если хочешь честно, то будем честно. Я редко ношу украшения, и почти никогда драгоценные. Это вряд ли изменится. Мне безумно приятно, что ты готов тратить на меня такие бешеные деньги, но я… как бы… не совсем привыкла к такому… стилю жизни, что ли.

— Вы… из небогатой семьи? — спрашивает он осторожно.

— Я из обычной семьи, — пожимаю плечами. — У мамы всегда был неплохой доход, но не такой, чтобы скупать все ювелирки вокруг.

— А как же отец? Почему ваша мать должна была работать? — не понимает Азамат.

— Нету никакого отца, — развожу руками.

— О, простите.

— Да ничего.

Кажется, он решил, что я сирота.

— Ну а брат? Он ведь старший…

— Младший.

— О!

Похоже, больше ему сказать нечего. Никогда бы не подумала, что моя семейная история может кого-то так опечалить.

— Ты не переживай, — говорю. — У меня нормальная семья, мы не какие-нибудь лишенцы.

Азамат кивает, одновременно пожимая плечами. Дескать, как скажете, но у него свое мнение по этому вопросу. Ох, ведь сейчас решит восполнить нехватку роскоши в моем детстве.